Детдом для престарелых убийц - Токмаков Владимир (читать книги без сокращений .txt) 📗
Здесь я плавно переходил к проблемам проституции и жесткой порнографии. Не буду останавливаться на этом подробно, желающие могут взять подшивку «Вечернего Волопуйска» и прочитать статью целиком. Скажу только, что в жизни все гораздо правдивее и страшнее.
Вот после этой публикации и появилось знаменитое коллективное письмо местных поборников нравственности и морали. Письмо называлось «САЛЬЕРИ, ДРУГ! ТВОЙ ЯД В ВЕКАХ НЕИСТОЩИМ!».
Среди подписантов в основном фигурировали престарелые дамы с филфака волопуевского универа, несколько маргинальных журналистов да пара-тройка несостоявшихся литераторов-неудачников. Итого – более тридцати подписей.
Господа, встаньте, снимите шляпы и головы: грядет, грядет минута немолчания!
(Здесь: музыкальная пауза, Карл Орф, «Кармина Бурана», Ария Жареного Гуся. – Прим. ред.)
Возмущению убитых преждевременным климаксом университетских дам и придавленных рутиной захолустной жизни литературных насекомых не было предела. Ведь кто-то без спроса посмел сказать, что яблоко пахнет яблоком, а вода – мокрая. (Вот только при чем здесь бедный Сальери, упомянутый в заголовке письма, я до сих пор не понял.)
Это письмо было разослано во все СМИ города Волопуйска, в городскую и областную администрации, в прокуратуру и милицию, во все школы, детские садики, ЖЭУ, СМУ, а также в бюро прогнозов погоды.
Не буду пересказывать содержание их истеричных завываний. Они банальны, скучны и неинтересны, даже с филологической точки зрения. Тем более что в тот же день, когда в областной газете «Правда моря» опубликовали это письмо, пришла телеграмма от Дж. Кришнамурти, датированная 28 мая 1917 года. Кришнамурти высказывал мне свою поддержку, а ровно в полдень на небе Волопуйска появилась такая надпись:
«Я утверждаю, что истина – территория без дорог…»
«ДЕТДОМ ДЛЯ ПРЕСТАРЕЛЫХ УБИЙЦ»
(Далее сюжет мог бы развиваться так. Крупный план – мир смотрит в камеру.)
Получив в газете гонорар за последние публикации, всю ночь мы протусовались с Сэмом в ночном клубе «Тигры и Кролики».
– Я бисексуал, – подсев к нашему столику, сказал мне один из завсегдатаев клуба Митрофан Отбросов (он же Кетчуп, он же ди-джей Мао, он же мистер Хохол). – Ты мне нравишься. Мы можем проводить свободное время вместе.
– Мак тебе в ребро, сынок, и конопля в бороду, – добродушно сказал я, затягиваясь сигареткой и выпуская вверх струйку дыма.
Хороший парень. Оказывается – никакого секса. Грязная работа. Мы с ним дважды сдавали большие партии фальшивых долларов.
Баксы были сделаны на черно-белом ксероксе и потом раскрашены от руки цветными карандашами.
В провинции доллары были еще в новинку. Но моя совесть чиста. Я действовал, руководствуясь принципом: зачем честному человеку баксы?
А нувориша кинуть – почти что духовный подвиг.
Неплохой был приработок, пока этого молодого педрилу не подловили на том, что он продавал нечистый кокаин, добавляя в него сахарную пудру. У кого-то из клиентов случилась в заднице серьезная аллергия.
Вот за эти мелкие шалости с коксом Митрофан Отбросов бывал неоднократно бит, в том числе кирзой по яйцам. Он уехал жить в Питер и через три-четыре года стал известным рокером, играющим в панк-группе «Детдом Для Престарелых Убийц».
«Мой жизненный принцип, – сказал он мне как-то, когда еще жил в нашем городе, – падая, обязательно утянуть за собой скатерть – чтобы шуму побольше было».
– СЕКС – ТОЛЬКО С РЕЗИНОЙ, – пропагандировал тогда Митрофан, – НАРКОТИКИ – ТОЛЬКО ТРАВА. – И добавлял: – Женщины – моя внешняя слабость. Мужчины – моя внутренняя сила.
«Детдом Для Престарелых Убийц» прославился своим англоязычным хитом «Dead Byddha!». Песенка стала популярной не только в России, но и в Европе. Даже в снобистской Англии и чванливой Америке заметили удачный дебют наших питерских парней.
В песенке, в частности, говорилось: «Иди всегда своей дорогой, малыш, и если тебе встретится на пути дядька, который назовет себя Будда, Христос или Магомет, – убей его! Своими нравоучениями он засерит тебе мозги и не даст увидеть мир таким, какой он есть. Убей Будду хотя бы для того, чтобы потом стать им, малыш! И помни, на Земле богов не бывает. Здесь живут только лжепророки…»
Панк-группа «Детдом Для Престарелых Убийц» просуществовала ровно до того момента, как стала знаменитой. Потом, видимо, каждый действительно возомнил себя Буддой и пошел своей дорогой. Митрофан Отбросов пошел дальше всех: промахнувшись с дозой героина, он ушел в Нирвану и, говорят, до сих пор не вернулся. Надо думать, что не вернется уже никогда.
А песенка их жива. Недавно слышал по радио «ЕВРОПА ПЛЮС АЗИЯ» ее танцевальный римейк в стиле эйсид хаус. Ничего, слушать можно, настоящую вещь испортить не так-то просто.
Я вышел из «Тигров и Кроликов» в половине шестого утра и, как говорили в XIX веке, пошатнулся вместе со своим здоровьем.
Ночью, во сне, навеянном сильнодействующим снотворным, я увидел пейзаж с луной и сломанным деревом. Я плыву по лунной дорожке навстречу огромной луне и не могу найти силы свернуть в сторону. Луна манит к себе, и мной овладевает ужас, что не хватит сил на обратный путь. «Обратного пути не будет», – слышу я голос и справа на берегу вижу сломанное дерево.
Под ним в позе лотоса в одеянии буддийского монаха сидит Семен. Расстояние до него и берега огромно, но, как это бывает во сне, я как бы одновременно вижу его и на расстоянии, и прямо перед собой. Рот его зашит суровыми нитками. Но это сказал он.
Проснувшись после обеда, долго вспоминал, забрал ли я Сэма с собой из клуба или он так и остался спать за столиком в баре, когда я вышел в туалет. Так и не вспомнил.
Хотел было позвонить на работу и сказаться больным, но меня опередил Строчковский.
– Слыхал очередной ньюс-хит? – захлебываясь от восторга, кричал он в трубку. – Вчера ночью чья-то бригада разнесла вдребезги «Тигров и Кроликов», просто, блин, превратила там все в груду битого стекла! А знаешь, кто этот клуб контролировал? Кадык Рыгалов, конкурент Яниса-Крысы! Все говорят о новой мафиозной войне в Волопуйске и переделе бандитской собственности!
– Ну что ж, будет хотя бы о чем писать, – констатировал я и глубоко задумался.
Значит, я вовремя свалил из «Тигров и Кроликов». Может быть, за несколько минут до погрома. Но вот Семен!
Я по-настоящему обеспокоился его судьбой и тут же позвонил ему домой. Телефон молчал. Включился автоответчик: «Вы позвонили по номеру Семена Батаева. Прежде чем оставить свое сообщение после сигнала, подумайте, нужно ли оно хозяину квартиры?» Автоответчик, который ни за что не отвечает. Я решил прогуляться, проветрить мозги и вызвонить Сэма с улицы либо вечерком зайти к нему домой.
– Крыса! Я тебя предупреждаю! – орал по сотовому раскалившийся добела Кадык Рыгалов. – Я тебя предупреждаю, если ты еще хоть раз наедешь на мою братву, будем разбираться на стрелке.
– Ты чо, охерел? – немного растерялся Янис-Крыса. – Что случилось-то, обоснуй?
– Не прикидывайся лохом, Крыса, – в бешенстве кричал в трубку Кадык. – Вчера ночью расхерачили мой клуб. Завалили троих бойцов из охраны, распугали на хер клиентуру.
– Ну и чо? Что ты блажишь, Кадык, у тебя проблемы, а я-то тут при чем?
– Те, кто там был, божатся, что видели среди громил тебя, Янис, тебя и твоих пацанов.
Янис покраснел, потом побледнел и, совладав с голосом, спокойно ответил в трубку:
– У меня тоже есть, что тебе предъявить, Кадык. И я это сделаю в самое ближайшее время.
Они почти одновременно выключили свои сотовые.
Янис-Крыса подошел к окну и через жалюзи стал смотреть на центральную улицу города. В ту ночь, когда разнесли кабак Рыгалова, Янис был в своем загородном доме с Асей и еще двумя-тремя своими близкими друзьями, здесь он чист.
