Деньги - Эмис Мартин (библиотека книг txt) 📗
— А вы... Ну, когда пишете, заранее все придумываете или, это... как пойдет?
— Ни так, ни так.
— На автобиографической основе, — проговорил я. — Ничего, кстати, вашего не читал. У меня вообще на чтение мало времени.
— Кто бы мог подумать, — отозвался он. И опять уткнулся в книжку.
— Кстати, — сказал я, — ваш папаша, он ведь тоже писатель? Наверно, легче так было?
— Конечно. Крепкая цеховая традиция.
— Чего?
— Закрываемся, — провозгласил мужик за стойкой. — Скоро закрываемся.
— О, выпить еще хотите? — спросил я. — Может, скотч?
— Нет, спасибо.
— Да и я уже, того, вполне нарезался. И баба моя скоро вернется. У нее, типа, деловой обед. В связи с ее бутиком. Пытается, это, инвесторов привлечь.
Он ничего не ответил. Я зевнул и с хрустом потянулся. Икнул. Вставая со стула, я зацепил коленной чашечкой угол столешницы. Эмисова рюмка шатнулась на ножке, как подброшенная в орлянку монета, но у него оказалась хорошая реакция, и почти ничего не расплескалось.
— Блин, — высказался я. — Ладно, Мартин, до скорой встречи.
— Несомненно.
— ...Чего-чего ты сказал?
Я вдруг понял, как меня раздражает его высокомерный тон, его загар или его книжка. Или то, как он пялится на меня на улице.
— Ничего, — ответил он. — А что такое?
— Как-как ты меня назвал?
— Никак.
— Я что, вру, что ли? Вру, да?
— Да успокойся, приятель, успокойся. Ты молодец, все у тебя получится. До скорой встречи.
— ...Ладно.
— Только береги себя.
— Ладно. Ну, Мартин, пока, — сказал я и на подкашивающихся ногах вписался в дверной проем.
Одиннадцать вечера — час беспредела. Полицейские в рубашках с короткими рукавами (все мы последнее время так ненавязчивы, так неформальны во всем, что касается преступности) стоят по шесть вокруг белых фургонов, финансовой скорой помощи с аккуратной красной полоской, обслуживание на поворотах с главной трассы, за кюветом. Где-то скапливалась шпана, уличные драчуны готовились начать свое шоу. Судя по всему, в прошлую субботу здесь была натуральная революция. Я обедал один у окна в «Бургер-бауэре» и ничего не заметил. По-моему, здесь что ни вечер, то полный беспредел. Всегда был и всегда будет. В одиннадцать вечера на Лондон обрушивается буря, массовое безумие, пей до дна и хватай, что плохо лежит... А вот и они опять. Не стесняйтесь, говорю я. Вам море по колено, а мне и подавно, живем только раз. Нечего стесняться.
Бей-круши.
— Усекла, Селина, — втолковывал я ей по окончании моего личного беспредела. — Слушай меня, и слушай внимательно. Пока меня не будет, чтобы юная леди сидела тише воды, ниже травы. Усекла? Чтобы никаких мне больше фокусов! Ты теперь, детка, на зарплате сидишь, и мое слово, черт побери, закон. Никто еще не объезжал Джона Сама на кривой, ясно? Никто!
— Ась? Ничего не слышу. Морду бы хоть от подушки оторвал.
— И пусть только кто-нибудь попробует меня надуть — сразу об этом пожалеет. Живо поймет, что не на того напал...
— Чего? Да оторви ты свою... Так о чем это ты?
С кряхтеньем я перевалился на спину.
— Ты видел в Нью-Йорке Мартину Твен? — требовательно поинтересовалась Селина.
— Почти. Мы созванивались и хотели договориться, но график был слишком плотный.
— Думаешь, она кисонька-лапонька, со всеми ее дипломами и толстой задницей.
— Ну, не знаю...
— И думать забудь, она же по уши семейная. Заруби себе на носу: есть только один способ удержать женщину — жениться на ней.
— Конечно, конечно.
Я вылез из койки и направился в соседнюю комнату — пропустить рюмочку на сон грядущий. Через час-другой мне послышался голос Селины, шепот, грудной стон. Я оторвал задницу от дивана и на цыпочках прошел к двери, и заглянул в спальню. Селина распростерлась в теплой койке совсем голенькая, без единой фетишистской подпорки. Кстати, Хелль и ее бутик сегодня просто превзошли себя, слов нет... Я придвинулся поближе. Селина спала, удовлетворенно причмокивая, безмятежно, без малейшей задней мысли. Местами она казалась совсем еще ребенком, но очень отдельными местами — дрожанье век, тень улыбки. Она явно путешествовала сквозь время — но куда? В этот момент Селина шевельнулась, нежно, текуче, приближаясь к идеальной горизонтали, как вода выравнивает уровень.
У Селины Стрит нет денег, совсем нет. Подумайте только. Часто у нее не хватало на автобусный билет, на пакетик чая. Она крала. Закладывала одежду в ломбард. Спала с кем попало ради денег. Когда денег нет, это больно, это очень неприятно. Пора, давно пора дать ей хоть немного. Она всегда говорила, что при помощи денег мужчины держат женщин в своей власти. И я всегда соглашался. Вот почему я отказывался дать ей денег. Хотя пора, все-таки пора. Дать. Вот, держи... Я неслышно прокрался к окну спальни и сунул руку между черных занавесей. Весна была самой холодной в этом веке. Теперь по стеклу, по всем шести створкам шлепала июньская слякоть. Ну там и холод. Когда холодно, тогда особенно ощущаешь свои деньги. Рельефно, в полный рост.
