Ящик водки. Том 1 - Кох Альфред Рейнгольдович (онлайн книга без txt) 📗
Комментарий
Немножко по этой теме, тоже о взаимодействии СМИ и власти. О влиянии последствий этого взаимодействия на электоральное поведение.
Сначала достаточно пространная цитата из книги Пола Джонсона «Современность. Мир с двадцатых по девяностые годы», т. 2, стр. 254:
«…Похоже, что Америка странно предрасположена к таким спазмам мазохистских политических эмоций, в которых теряется чувство перспективы и национальных интересов. Вспышка ксенофобии в 1918—1920 гг. была делом рук правого крыла демократической партии. Антикоммунистической паникой в конце 40-х и начале 50-х годов руководили главным образом консервативные республиканцы. Уотергейтская охота на ведьм, в отличие от них, проводилась либералами в СМИ. На их взгляд, настоящим оскорблением со стороны Никсона была его популярность. Вопреки тому, что он еле победил в 1968 г ., Никсон успешно обращался как президент через головы тех, кто формировал общественное мнение, и через доминирующих в Конгрессе демократов к немодным, трудно выражающимся „средним американцам“, любящим свою семью, посещающим церковь, патриотичным, работящим и анти-либерально настроенным. 3 ноября 1969 г . он произнес исключительно успешную речь, в которой призвал поддержать его международную политику тех, кого он называл „великим, молчаливым большинством моих приятелей — американцев“. Тогда это положило конец кампании „уничтожения Никсона“, проводимой средствами массовой информации. Что касается кампании в 1972 г ., Никсон был доволен, что демократы определили своим кандидатом ультралиберала Джорджа Макговерна. Никсон говорил своему персоналу: „Перед вами ситуация, в которой СМИ истеблишмента Восточного побережья наконец-то имеют кандидата, который почти полностью отвечает их взглядам… Истинная идеологическая симпатия „Нью-Йорк Тайме“, „Вашингтон пост“, „Нью-суик“ и трех телевизионных сетей… на стороне амнистии, азарта, абортов, конфискации богатств (кроме их собственных), массового увеличения расходов на социальные нужды, одностороннего разоружения, ослабления нашей обороны и капитуляции во Вьетнаме… Наконец страна поймет, действительно ли то, что в последние пять лет поддерживают СМИ, представляет точку зрения большинства“. Так или иначе, но Никсон одержал безусловную победу на выборах, получив в избирательной коллегии 521 голос против 17 и обеспечив себе 60,7 процента голосов избирателей… (Кстати, он победил и на Восточном побережье. — Прим. А.К.)
В средствах массовой информации многие чувствовали себя не просто униженными триумфом Никсона, но и напуганными. Один влиятельный редактор сказал: «Нужно пустить кровь. Мы должны быть уверены, что никто больше и не подумает снова сделать нечто подобное…»
До Никсона СМИ действовали исключительно осмотрительно при огласке каких бы то ни было президентских проступков. Хорошо настроенные журналисты оберегали Рузвельта от разглашения его любовных историй. Делали то же самое и для Кеннеди, скрывая тот факт, что пока он был президентом, держал в Вашингтоне квартиру для своих любовниц, одну из которых делил с гангстером… «Вашингтон пост» фактически помогла Линдону Джонсону очернить его главного обвинителя — сенатора Джона Уильямса. В то время как, будучи президентом, Линдон Джонсон брал взятки…
СМИ не проявляли такое снисхождение к Никсону. Как раз наоборот…
…Вьетнам, где на карту были поставлены мир всего земного шара и жизнь многих американцев, стал мнимым, а для Никсона и настоящим, оправданием для многих подозрительных действий. В секретности он видел первостепенную причину успеха. В 1971 г . большинство секретных правительственных документов («Документы Пентагона») были похищены и переданы в «Нью-Йорк Тайме», которая опубликовала их… Для Никсона, как говорил один из его коллег, эта публикация была «вызовом элитарной, никем не выбираемой прессы, верховной власти выбранного демократическим путем правительства. На карту была поставлена мораль…» (конец цитаты).
А потом был уотергейтский скандал, раскрученный все той же прессой.
Какой вывод можно сделать из этой обширной цитаты? Их два.
Вывод первый. Победить на выборах можно и без поддержки прессы. Причем сокрушительно. Как Никсон в 1972 году. Как Ельцин в 1991-м.
Вывод второй. Власть СМИ, а это реальная четвертая власть, нелегитимна. В те времена, когда формировались принципы трех властей и принцип сдержек и противовесов, а это вторая половина восемнадцатого века, никто — ни Джефферсон, ни Франклин, ни Вашингтон — не мог предполагать такого влияния, которое впоследствии получит пресса. Все три традиционных власти (исполнительная, судебная, законодательная) так или иначе черпают (или делают вид, что черпают) свою легитимность в опоре на волеизъявление народа. И лишь вновь народившаяся четвертая власть никак от него не зависит.
При этом на жизнь этого самого народа она влияет самым непосредственным образом и зачастую сильнее, чем все три остальные. Что может сделать правительство, парламент, суд и прокуратура? В худшем случае может посадить в тюрьму или убить. Пресса же может значительно больше. Она может изменить сознание.
Поэтому, на мой взгляд, Путин все делает правильно. Он ставит прессу под контроль вполне легитимной исполнительной власти. Принципы классической демократии восстанавливаются. Опять — три власти, принцип сдержек и противовесов, все понятно, как работает. Нет сбоев в работе конституционных основ, вызванных шумами СМИ.
А народ, спросите вы? А что народ. Народ будет вести себя так, как он обычно себя вел в этой ситуации. Он будет относиться к СМИ (и к ТВ в частности, и в самой большей степени) как к правительственному дацзыбао, в которых, помимо положенной развлекухи, услышит и прочитает оценку правительством работы правительства. «Илично дорогой Леонид Ильич…» Если хвалят Пупкина — значит на повышение готовят, если ругают — то не жилец, скоро уволят. А что, в определенном смысле даже информативно.
Но, я здесь не побоюсь повториться, для принятия электорального решения мнение этих СМИ для народа станет — ноль. Зачем корячились, уважаемые?
Все понятно и хорошо. А за правдой и мнением народ пойдет в другое место, к другим источникам. Что из этого получится, один бог знает. Как бы не кровь и поножовщина. Ведь эти альтернативные источники никто не контролирует, да и контролировать их невозможно. У них нет даже такого удалого хозяина, как Гусь. И лицензию не отберешь, поскольку ее нет. Вылезет какой-нибудь новоявленный Кашпировский и будет на стадионах проводить «сеансы» (прям по фене). А потом раз — и к топору. Эффект самых невинных СМИ может быть абсолютно непредсказуемым. Я уверен, московские власти не ожидали такого «бессмысленного и беспощадного бунта», который произошел после показа на уличных мониторах матча Россия — Япония. Я лично был в шоке.
Для того чтобы контролировать самиздат, в Совке приходилось держать огромную машину подавления с КГБ, доносами и психушками. Сейчас это невозможно в принципе. Даже если предположить, что это в планах.
Сегодня потребность людей в самиздате резко сократилась, поскольку всю необходимую информацию можно легко найти в легальных СМИ. Но если по мере «врастания КГБ в капитализм» свободный доступ к независимым источникам информации будет ограничен, а соответственно (эти две вещи, безусловно, связаны) доверие к официальным СМИ будет падать, то разовьется такой тотальный самиздат, в значительной степени анонимный, что результаты воздействия этого самиздата на головы наших граждан, как я уже говорил, предсказать невозможно, как невозможно было предсказать результат футбольного матча.
Я перечислю только несколько слов, которых не существовало в легендарные времена застойного самиздата.
Видеомагнитофон, DVD-плейер, CD-плейер, спутниковое телевидение, кабельное телевидение, Интернет, персональный компьютер, дискета, сотовый телефон, ксерокс, факс, принтер, мини-типография, поездки за границу… Уф, по-моему, достаточно. Если что и забыл, так это только лишний раз доказывает, что если начнется тотальный самиздат в наше время, то бороться с ним будет невозможно, даже если сильно сочувствовать этой идее. А степень воздействия и охват этого тотального самиздата будет таков, что невинный застойный самиздат будет напоминать «детскую игру в крысу».
