Водяра - Таболов Артур (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗
Брест. Реально. Границы между Россией и Белоруссией нет, паспортного контроля нет. В Бресте купить приглашение в Польшу, там этот бизнес поставлен на широкую ногу. А из Польши уже проще перебраться в Германию. Значит, Брест. Как до него доехать? Самолет отпадает, поезд отпадает, везде потребуют паспорт. Даже междугородный автобус отпадает. Шамиль не знал, нужен ли для покупки автобусного билета паспорт, но рисковать нельзя. Ставкой была не его свобода, даже не его жизнь. Ставкой была книга о Беслане, которую может написать только он. Мысль о книге сообщала энергию его мыслям, всем его действиям. Он уже не принадлежал себе.
Рано утром, за несколько часов до прибытия поезда в Москву, он заперся в вагонном туалете и сбрил бороду и усы. Лицо стало неприлично голым, противным. Но чужим, неузнаваемым. Бледное, европейского типа. Только черные, сросшиеся на переносице брови намекали на его кавказское происхождение. Но с этим пришлось смириться. Надвинув слегка набекрень шляпу, небрежно помахивая кейсом, Шамиль вместе с суматошной толпой приезжих спустился в метро, проехал несколько остановок по кольцевой, незаметно наблюдая за окружающими. Пересел на радиальную линию, вскочив в вагон в последний момент, когда уже закрывались двери. Никто не ринулся следом, никто не забегал вдоль состава. «Хвоста» не было. На «Автозаводской» поднялся на поверхность, тормознул частника на аккуратных «Жигулях»-«шестерке» цвета «темный беж» и попросил отвезти его на пересечение МКАД и Минского шоссе. Там была большая стоянка большегрузных машин, Шамиль рассчитывал договориться с кем-нибудь из шоферюг и на попутках добраться до Бреста. На постах проверяют фуры, на пассажиров не обращают внимания.
Водитель «шестерки» был немногословный, аккуратный, из военных отставников, машину вел бережно. Машина была старенькая, но ухоженная, ничего не брякало, ничего не стучало, ровно работал двигатель. И внезапно родилась новая идея.
– Сколько лет тачке? – спросил Шамиль.
– Пять.
– Выглядит прилично.
– Слежу.
– За сколько она ушла бы на рынке? Тысяч за шесть?
– За шесть! Загнул! Шесть тысяч баксов новая стоит. Штуки за четыре. Ну, за четыре с половиной, как повезет.
– Даю семь, – решительно сказал Шамиль.
– Это ты так шутишь?
– Восемь. Притормози.
Водитель прижал «шестерку» к обочине и с интересом посмотрел на странного пассажира. Шамиль открыл кейс и отсчитал восемь тысяч долларов.
– Держи.
– Не шутишь, значит?
– Мне не до шуток. Только тачка мне нужна немедленно. Ты вылезаешь, я сажусь. По рукам?
– Москва, говорят, полна чудес, – философски заметил водитель. – Только чудеса почему-то случаются с другими. Со мной – одни неприятности. Выходит, и до меня очередь дошла? По рукам!
Отыскали по пути нотариальную контору, оформили доверенность. Водитель вывез Шамиля за кольцевую, за посты ГИБДД, и вылез из «шестерки». Попросил:
– Ты поаккуратней с тачкой. Девочка привыкла, чтобы к ней с любовью. Мне она хорошо служила. И тебе послужит. Не знаю, что у тебя на уме, но все равно – удачи тебе!..
Последние дни погода в Москве была обычная для нынешних январей – мокрый снег, хлябь, а тут вдруг ударили крещенские морозы, Минское шоссе превратилось в каток, едва ли не на каждом километре в кюветах плотно сидели машины незадачливых лихачей. Шамилю приходилось напрягать все внимание, чтобы «шестерку» не вело юзом. Выручала шипованная резина, в которую переобул свою девочку прежний заботливый хозяин, но и при этом Шамиль не рисковал ехать со скоростью больше сорока километров в час. Раза три его обходила черная «БМВ»-«семерка» с тонированными стеклами и московскими номерами, но он не обращал на нее внимания. Дело обычное: остановились перекусить или заправиться, вот и приходится обгонять тех, кого уже обгоняли.
Дорога отнимала все силы, а их было немного из-за неподвижной жизни, которую Шамиль вел последние месяцы. Только километров через двести мороз сменился туманом, лед с асфальта сошел, стало можно ехать быстрее. Но он уже понимал, что в один прием доехать до Бреста, на что он рассчитывал, не удастся. Давно уже была ночь, на ярко освещенных постах гаишники придирчиво проверяли фуры, невзрачную «шестерку» с московскими номерами и с одиноким водителем не останавливали, лишь провожали взглядами.
До Минска оставалось километров семьдесят, когда Шамиль почувствовал, что сил у него больше нет. Он уже начал присматривать придорожную стоянку, где можно приткнуться между тяжелых грузовиков и хоть часа два поспать. Но тут в тумане замаячила метрах в трехстах от дороги красная неоновая вывеска «Мотель», как бы сама по себе, ни на чем, висящая в воздухе. Самого мотеля не было видно, его скрывал березовый перелесок. Шамиль не задумываясь свернул на подъездную дорогу.
Когда-то, в советские времена, это был, вероятно, небогатый профсоюзный пансионат или дом отдыха. Все в нем осталось нетронутым с тех времен: огромный холл с тусклым линолеумом, длинная стойка «рецепшен», даже три тетки за стойкой как сидели здесь когда-то, так и остались сидеть – с каменными лицами, исполненные служебного достоинства, четко знающие свои обязанности. Одна заведовала кассой, другая выдавала ключи, третья, самая главная, оформляла гостей.
Перед стойкой стояли парень и девушка, подкатившие к мотелю одновременно с Шамилем на новенькой «хонде» с включенной на всю мощь стереосистемой с попсой. Парень был неприятный, развязный, с деньгами, которые он не научился тратить, судя по дорогой разностильной одежде.
– Люкс. С джакузи, – небрежно заявил он, вынимая из кармана толстый бумажник.
– Двухместный номер, душ и туалет в конце коридора, – невозмутимо отозвалась старшая. – Душ сейчас не работает, ночь.
– Как?! – оторопел парень. – А туалет работает?
– Туалет работает.
– А получше ничего нет?
– Скажите спасибо, что есть хоть такой номер.
– «Шератон», – сказала девушка.
– Ладно, не возникай, в Варшаве оторвемся. Оформляйте.
– Ваши паспорта?
Тетка профессиональным движением пролистнула страницы и положила паспорта на стойку.
– Мы не можем вас поселить. У вас разные фамилии.
– Ну и что? – не понял парень.
– Вы не муж и жена.
– Ну и что?
– А то, что у нас приличный мотель для приличных людей.
– «Плаза», – сказала девушка. – Связалась я с придурком.
Она отошли от стойки и бурно заспорили. Тетка переключила внимание на Шамиля:
– Вам чего?
– Номер. Любой.
– Есть только двухместный.
– Согласен. Плачу на оба места.
– Заполняйте анкету.
Шамиль уже расплачивался с кассиршей, когда парень и девушка вновь подошли к стойке.
– Ладно, давайте ваш двухместный с туалетом в конце коридора. На нее оформляйте. А я покемарю в тачке.
– Свободных номеров нет.
– Как нет? – взревел парень. – Только что был!
– Уже нет. Вот этот господин занял.
Девушка засмеялась и пошла к выходу. Парень смерил Шамиля злобным взлядом и поспешил за ней.
– Ну и молодежь пошла, – вздохнула главная тетка. – Ничего святого. У нас еще ничего, а в России, говорят, сплошной разврат. Правду говорят?
– Что есть, то есть, – не стал спорить Шамиль.
Дежурная по этажу разбудила его в семь утра, как он и просил. Выпив в буфете стакан коричневой бурды, которая здесь называлась кофе, Шамиль вышел из гостеприимного мотеля с таким чувством, будто побывал в далеком советском прошлом. Стоял туман, но не такой, как в России, – влажный и будто бы теплый. «Хонды» со вчерашней парочкой не было. На площадке перед подъездом мотеля за ночь прибавилось несколько подержанных «фольксвагенов» и «мерседесов» с транзитными номерами. Их гнали с Запада, они как бы приблизили заграницу, сделали ее реальной, вещной. Шамиль ощутил волнение. Через три часа он будет в Бресте, а к вечеру, если все пойдет нормально, пересечет польскую границу на пешеходном переходе Варшавский мост.
Он подошел к «шестерке», выбирая из брелока ключи, и только тут заметил, что с машиной что-то не то. Как-то не так она выглядела. И сразу понял, почему не так: оба колеса с водительской стороны, переднее и заднее, были спущены и стояли на дисках. Это не могло быть случайностью. Колеса прокололи специально. Шамиль сразу понял, кто это сделал: вчерашний парень. Отвел душу, шакал. Ну, шакал! Ну, тварь!
