Героинщики (ЛП) - Уэлш Ирвин (первая книга txt) 📗
- Наверное, именно здесь драгоценное вещество проходит химическую обработку, - подмечает Рентон. - Именно здесь они делают ебаный героин.
- Да ... Но как, блядь, мы внутрь попадем?
Следующее, что привлекает внимание Рентона - это грузовой отсек, в который один за другим загружали огромные пластиковые контейнеры.
- Состав. Интересно, что там в этих контейнерах?
Они пробираются в хранилище, искусно обходя ограждения и камеры. И только один из них точно знает, чего добивается.
- Но ... Все же ... Ты не можешь просто ... - начинает протестовать Кайфолом.
И только когда они добираются до заброшенного промышленного пустыря, на котором, судя по билбордам, должен появиться очередной новый супермаркет, они останавливаются и обдумывают план.
- Где же они его производят? И где хранят? - рассуждает вслух Кайфолом.
Им обоим настолько хуево, что просто не остается выбора.
- Сначала мы придумаем, как попасть внутрь, а потом уже как достать порошок, - подает голос Рентон.
- Этот завод скорее всего производит всевозможные лекарственные препараты, а не только героин, - бубнит Кайфолом. - Если только у нас был какой-то знакомый внутри!
- Ну, Лебедю или Сикеру мы точно звонить и спрашивать имена и пароля не станем, - отвечает Рентон. - Ни за что!
Все еще пробираясь по краю завода, они уверенно движутся в сторону Западной железной дороги, наблюдая, как автомобили стремительно въезжают в город. Когда-то здесь была еще одна колея, которая вела к ныне заброшенного Каледонскому вокзалу, на западной Принс-стрит. «Ну я, блядь, ебаный трейнспоттер!» - думает Рентон, наблюдая за грузовым поездом, проезжающим мимо. Те две линии, проходящих через завод, не участвовали в новых разработках, как большая часть старой сети железных дорог Эдинбурга , пассажиров здесь уже не перевозили. Почему же тогда южная часть пригородной линии Эдинбурга осталась нетронутой, в то время как городская часть была безжалостно разрушена еще во времена сокращений железных дорог Бичинга шестидесятых? Это, пожалуй, и есть героиновый завод. Руководство просто хотело оградить это место от людей.
- Вот оно, - догадывается Рентон, - Мы проберемся туда через железную дорогу.
- Сильно они здесь окопались, а вот о ебаной железной дороге забыли. Мы найдем способ, - надменно выпячивает подбородок Кайфолом.
Однако эта его высокомерная уверенность пробудила в Рентоне внутренние сомнения.
- Ну, это уже слишком! В Эссексе пару пакетиков с наркотой из-за пошлин зассали пронести, а сейчас будем прорываться с боем к этому укрепленному заводу?
- Ага, будем, - таращится в синее небо Кайфолом, а потом окидывает взглядом пути. - У нас просто нет выбора!
С запада они не видят никаких входов и выходов, куда бы заезжали залитые солнцем автомобили. Шагая в сторону стадиона «Мюррэйфилд», который находится напротив производственного комплекса, они идут по дороге, которая вьется по пустырю, а затем ведет через железнодорожную насыпь. На этом холме видится заметное кирпичное викторианское сооружение, вход в которое расположен с противоположной стороны, а сам он отгорожен каменной стеной по всему периметру; так же была забаррикадирована и железная дорога. На улице стояла группа рабочих в защитных шлемах, которые сразу подозрительно уставились на них.
- Ну на хуй, съебываем, - решает Кайфолом, когда видит, как к ним шагает один из здешних.
- Спокойно. Я разберусь, - настаивает Рентон.
- Что вы здесь делаете?
- Простите, друг, это - частная собственность?
- Ну типа того, собственность шотландской железной дороги, - объясняет рабочий.
- Ах, как жаль, - сокрушается Рентон. - Я - художник. Такой красивый образчик сооружения викторианской эпохи ...
- Да, - соглашается тот, воспринимая эти слова чуть ли не как личную похвалу.
- Мы бы очень хотели сделать парочку эскизов. Простите за вмешательство.
- А-а-а, нет вопросов! Если хотите войти, просто получите соответствующее разрешение на вокзале «Вейверли».
- Прекрасно! Я сейчас же пойду и сделаю то, что вы сказали! Спасибо за помощь.
У Кайфолома не было сил, чтобы участвовать в этой ебаном спектакле. Его истерзанный желудок урчал от волнения, его сухая плоть молила о дозе героина, его мозг вот-вот должен взорваться из-за гнилого запаха, которым отдавали его тело и одежда.
Он с облегчением вздохнул, когда разговор закончился, и они пошли вниз по дороге, проходившей по периметру завода. Рентон снова остановился, чтобы лучше рассмотреть железную дорогу, которая проходила между викторианским комплексом и надземным мостом. Увидев кое-что интересное, он сразу быстренько толкнул Кайфолома под локоть.
Там была расположена небольшая пристройка из красного кирпича со старым дырявой крышей. У нее были шаткие зеленые дверцы. Она примыкала к другой старой постройке, которая и вовсе больше напоминала руины, но вела к их заветной цели. Они уставились на тот домик и вдруг ускорили темп, когда из офиса вышли два сотрудника, одетые в роскошные костюмы. Они пошли к парковке, к счастью, увлекшись деловой беседой. Но они теперь знают, что им делать. Вернувшись в Горги-роуд, они снова бродят по городу и заглядывают в универмаг возле моста Георга V, чтобы украсть оттуда карту города, на которой хорошо видна местность западного Эдинбурга, которая вызвала у них такой пристальный интерес.
Когда они вернулись к своей квартирке на Монтгомери-стрит, Хейзел там уже не было. Рентон молчал. И как только они присели, как в дверь робко постучали. Они открыли дверь и с удивлением увидели на своем пороге Кочерыжку и Кизбо, понурых Лорела и Харди, сильно страдавших из-за отсутствия героина. Вернувшись в гостиную, Рентон и Кайфолом начали рассказывать о своем гениальном плане, как вдруг в дверь кто-то постучал, на этот раз - нагло и настойчиво. Это был крайне разбитый Мэтти. Рентон заметил, что тот даже не смог скрыть шрамы под своей шевелюрой. От него доносился запах, как от трупа, а одна сторона его лицо вздрагивала, словно от нервного тика. На вид ему было значительно хуже любого из них. Они переглянулись и решили, что обязательства требуют ему помочь.
- Это безумный план, он точно не сработает, нас посадят, и надолго, точно говорю тебе, нас бросят за решетку! Точно, друзья, не надо ... - вздыхает Кочерыжка.
- Кажется, у нас нет выбора, - ведет плечами Рентон. - Я связывался со знакомыми из Лондона, Глазго, Манчестера. Полиция и таможенники усилили меры безопасности, даже коричневого теперь нигде не достать. Полная засуха. Поэтому мы или сделаем, как я говорю, или просто подохнем. Все очень просто.
- Я слишком много, - мотает головой Кайфолом. - Не думаю, что Амелия и Том в приюте Святого Монана будут рады снова приветствовать нас на новом курсе реабилитации. Кто знает, что скорее случится - новую партию наркоты привезут или нас менты заметут? Не могу уже ждать!
- А вы что думаете, ребята? - смотрит Рентон каждому в стеклянные, измученные глаза.
- Звучит неплохо, я в деле, - говорит Мэтти с сомнением в голосе.
- Я тоже, мистер Марк, мистер Саймон, - поддакивает Кизбо.
Все смотрят на Кочерыжку.
- Ну ладно, - чуть слышно соглашается он с отчаянным вздохом.
Рентон разворачивает перед ними две карты. Первая - карта местности, которую он всю разрисовал ручкой какими-то таинственными линиями. На другой, самопальной, нарисованный план их действий.
- Первое условие - не рассказывать никому о наших планах, вообще никому - даже друзьям, - пристально смотрит он на каждого из присутствующих. - Блядь, хорошо хоть Франко в тюряге. Он назвал бы нас всех мудилами под солнцем и настаивал на захвате завода. Или предложил нам выбить дух из охранников, вместо того чтобы их обойти стороной!
Все улыбнулись, кроме Мэтти, - все только начинается, а он уже ведет себя, как полный мудак, как подметил Рентон, указывая на линии на карте.
- Едем к старому вокзалу «Горги», выходим на Горги-роуд. Паркуем машину, вытаскиваем доски и идем с ними к Мюррэйфилд ...