Елизавета I, королева Англии - Грибанов Борис Тимофеевич (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Следует отметить, что монархи в других странах и вообще католики не поверили ни одному слову из версии Елизаветы и ее советников. Все были уверены, что Елизавета действительно подписала приказ о казни Марии и обвиняла Дэвидсона, только чтобы обелить себя.
Глава 26
Непобедимая Армада поднимает паруса
В один из июньских дней 1588 года на стол первого лорда адмиралтейства легло донесение от Фрэнсиса Дрейка, знаменитого мореплавателя, флотоводца и корсара. Дрейк писал: «Достопочтенный милорд… будучи в море, мы осуществляли различные разведывательные операции. Во время одной из них, самой важной, которая имела место шесть недель назад, на траверсе Сент-Лукора видели большой флот, вышедший из Лиссабона, пользуясь северным ветром и направлявшийся на запад. Наш шкипер и его команда пришли к выводу, что это большой флот, который подготовил король Испании, – кораблей было так много, что их невозможно было пересчитать.
Надо полагать, что либо мы вскоре услышим о них, либо они плывут в сторону Грэйна, где у них назначена встреча».
Уолсингем получил донесение от своих агентов, что Армада спешно готовится в Лиссабоне и Кадисе и что флот будет готов к отплытию в Англию летом 1587 года. Уолсингем убеждал Елизавету послать Дрейка атаковать Кадис с моря и потопить испанские транспортные суда раньше, чем они будут готовы. Елизавета колебалась – она боялась, что такое нападение помешает мирным переговорам с герцогом Парма, наместником испанского короля в Нидерландах, и сделает войну неизбежной. Однако Уолсингем, Дрейк и другие моряки сумели убедить королеву, что Парма умышленно затягивает переговоры, пока не будет готова Армада, и что единственный шанс на победу – это разрешить Дрейку потопить суда, находящиеся в гавани Кадиса.
В конце концов Елизавета согласилась со своими советниками и в начале марта 1587 года приказала возможно быстрее готовиться к экспедиции в Кадис.
Уолсингем и Дрейк, которые вдвоем разрабатывали план нападения на испанский флот в Кадисе, держали все эти приготовления в глубочайшей тайне даже от английских послов за границей. Уолсингем написал английскому послу в Париже Стафорду, что Дрейк нападет на Кадис, через два дня после того, как нападение состоялось. Предосторожность совсем нелишняя, так как обнаруженные впоследствии документы показали, что Стафорд был платным агентом испанского посла в Париже Мендозы.
В Англии у Мендозы тоже была сеть платных агентов, которых он навербовал в те годы, когда был послом Испании в Лондоне. Один из них доносил Мендозе 15 марта, что в Грейвэнде готовятся к отплытию 24 корабля, на которых размещены 2500 солдат, но потребуется не менее 18 дней, чтобы засолить не менее 2500 туш бычков, потребных для рациона – одна туша на человека на четырехмесячное плавание.
Дрейк отплыл 2 апреля. В этот же день Елизавета получила донесение из Испании, что подготовка к отплытию Армады приостановлена. Она решила, что Дрейк не должен атаковать Кадис, и послала курьера в Плимут с приказом Дрейку барражировать испанское побережье, но ни в коем случае не вторгаться в испанские порты и не атаковать Армаду. Дрейк отплыл из Плимута за несколько часов до того, как курьер прискакал в Плимут с приказом королевы. Елизавета распорядилась немедленно выслать крейсер с новым приказом Дрейку.
У Мендозы не было точной информации о планах Дрейка. 12 и 19 апреля Мендоза писал королю Филиппу, что Дрейк отплыл 27 марта из Грейвэнда в Плимут, откуда он направится в дальнее плавание, и что его цель, почти наверняка, – перехватить испанские суда, плывущие из Вест-Индии, но что его «друг» (он имел в виду английского посла в Париже Стафорда) сказал ему, что Дрейк, возможно, планирует атаковать Армаду в Кадисе или другом испанском порту. Но цель его плавания оставалась неизвестной настолько, что Дрейк был единственным человеком на английском флоте, который знал, куда они плывут.
Елизавета вновь то и дело меняла свои решения. Сначала она решила отозвать Дрейка в Англию, чтобы быть уверенной, что он не будет атаковать Армаду. Потом она вернулась к другому плану – что эскадра Дрейка должна барражировать побережье Испании, но не нападать, и послала туда крейсер с новым приказом, но встречный ветер задержал крейсер, и приказ королевы так и не дошел до Дрейка.
29 апреля Дрейк подошел к гавани Кадиса, выяснил, что там стоят 30 судов Армады. Он решил с ходу атаковать их, вошел в гавань со своими 27 судами и начал бомбардировать корабли и крепостные укрепления Кадиса. Кроме того, он направил на корабли Армады зажженные суда-факелы. Эскадра Дрейка находилась в гавани Кадиса 36 часов, после чего ушла на юго-восток.
По дороге из Кадиса Дрейк потопил испанские корабли в Альгарве и у мыса Сент-Винсент. Когда испанский адмирал маркиз Сент-Круз отверг его предложения об обмене пленными, Дрейк передал ему, что он продаст испанских пленников в рабство маврам и на вырученные деньги выкупит у мавров англичан, оказавшихся у них в рабстве.
На обратном пути Дрейк захватил испанские корабли, плывущие из Вест-Индии, и, вернувшись в Англию, вручил королеве Елизавете 40 тысяч фунтов стерлингов, оставив себе 17 тысяч.
Потери, понесенные испанским флотом в Кадисе, серьезно осложнили планы отправления Непобедимой Армады к берегам Англии. Теперь отплытие Армады откладывалось на срок не раньше января 1588 года.
Разгром испанского флота в Кадисе нанес серьезный удар престижу Филиппа II. Посол Венеции в Испании писал своему правительству, что «испанцы поговаривают, что король раздумывает и планирует, а королева Англии действует».
И тут в наше повествование врывается дополнительный сюжет, этакая вставная новелла, не вполне достоверная, но представляющая несомненный интерес для жизнеописания королевы Елизаветы.
В июне 1587 года, в разгар подготовки к отплытию Непобедимой Армады, испанский корабль, патрулировавший побережье от Сан-Себастьяна, перехватил судно, направлявшееся во Францию. На борту судна испанцы обнаружили молодого англичанина лет 25-ти. Он представился католиком, который ездил в Испанию, поскольку дал обет поклониться собору Монсеррат, и теперь хочет уехать во Францию. Испанцы заподозрили, что он английский шпион, и заточили его в тюрьму в Сан-Себастьяне. Однако через несколько дней молодой англичанин потребовал свидания с сэром Фрэнсисом Энглфелдом, и его препроводили в дом Энглфелда в Мадриде, где он рассказал хозяину дома длинную историю, которую Энглфелд предложил ему изложить письменно, после чего немедленно переслал ее королю.
Англичанин утверждал, что зовут его Артуром Дадли. Его первые воспоминания относились к тому времени, когда его, маленького ребенка, привезли в деревню примерно в 60 милях от Лондона вместе с несколькими другими детьми, которых он воспринимал, как своих сестер и братьев. Своим отцом он считал Роберта Саутерна, слугу Кэтрин Эшли, бывшей гувернантки королевы Елизаветы. Когда мальчику было лет пять, Саутерн посадил его на лошадь и отвез в Лондон, где оставил на попечение Джона Эшли, мужа Кэтрин Эшли, хотя остальные дети Саутерна остались в деревне. В доме Эшли Артур получил хорошее образование, изучал латынь, французский и итальянский языки, овладел искусством фехтования, музыкой и танцами, ознакомился с основами английской юриспруденции. Потом Джон Эшли назначил Артура своим помощником по надзору за домом королевы в Энсфидце. Зимы Артур проводил в Лондоне, а летом уезжал в Энсфилд, подальше от угрозы чумы.
Когда Артуру исполнилось четырнадцать или пятнадцать лет, он сказал Саутерну и Эшли, что хочет поехать за границу путешествовать, как это принято у юношей его круга. Ему ответили, что это невозможно, и он сбежал в Милфорд Ховен, намереваясь найти какой-нибудь корабль, отплывающий в Испанию.
Там его арестовали, и местный шериф препроводил его в Лондон, показав ему приказ Тайного совета, запрещавший ему выезжать за пределы королевства. Потом ему разрешили отправиться добровольцем в Нидерланды, и в 1580 году он уехал в Остенде под присмотром слуги графа Лестера.
