Граница вечности - Фоллетт Кен (библиотека электронных книг TXT) 📗
— Как это так, что у лорда Фицгерберта сестра немка?
— Она вышла замуж за моего друга Вальтера фон Ульриха, который был немецким дипломатом в Лондоне. Он погиб от рук гестапо во время Второй мировой войны. А вы что делали во время войны?
По озлобленному выражению на лице высокого мужчины Дейв осознал, что тот все понял, но не ответил на вопрос. И тогда он спросил у Дейва:
— Где Валли Франк?
Дейв пришел в изумление:
— Я не знаю.
— Конечно, знаешь. Ведь он в твоей музыкальной группе.
— Группа распалась. Я не видел Валли несколько месяцев и не знаю, где он.
— В это трудно поверить, вы же партнеры.
— Случается, что партнеры перестают быть партнерами.
— Какая причина вашей ссоры?
— Личные и творческие расхождения. — На самом деле расхождения были сугубо личные и никогда — творческие.
— И тем не менее ты хочешь присутствовать на похоронах его бабушки.
— Она была моей двоюродной бабушкой.
— Где ты последний раз видел Валли Франка?
— В Сан-Франциско.
— Его адрес, пожалуйста.
Дейв замешкался с ответом. Это уже становилось невыносимо.
— Отвечай. Валли Франк разыскивается за убийство.
— Последний раз я его видел в парке Буэна-Виста. Это на Хейт-стрит. Я не знаю, где он живет.
— Ты отдаешь себе отчет, что препятствовать полиции в выполнении ею своих обязанностей — преступление?
— Конечно.
— И если ты совершаешь такое преступление в Восточной Германии, ты можешь быть арестован и посажен здесь в тюрьму?
Дейв вдруг испугался, но пытался оставаться спокойным.
— И тогда миллионы поклонников во всем мире будут требовать моего освобождения.
— Им не позволят вмешиваться в дела юстиции.
И в этот момент вмешался Фиц:
— Вы уверены, что ваши товарищи в Москве будут довольны вами за создание серьезного международного дипломатического инцидента?
Высокий мужчина презрительно рассмеялся, но смех его звучал нарочито.
Дейва вдруг осенило.
— Вы Ганс Гофман.
Переводчик не перевел это, а сразу сказал:
— Его имя вас не касается.
Но по выражению лица высокого мужчины Дейв понял, что он прав.
— Валли рассказывал мне о вас, — набрался храбрости Дейв. — Его сестра выгнала вас, и вы с тех пор мстите их семье.
— Отвечай только на вопросы.
— Это часть вашей мести? Изводить двух невинных людей, которые едут на похороны? Значит, вот какие вы, коммунисты.
— Подождите здесь, пожалуйста.
Ганс и переводчик вышли из комнаты, и Дейв услышал, как с другой стороны дверь закрывается на засов.
— Извини, дед, — сказал Дейв. — это, кажется, связано с Валли. Одному тебе было бы проще.
— Ты не виноват. Надеюсь, мы не опоздаем на похороны. — Фиц достал портсигар. — Ты куришь, Дейв?
Дейв покачал головой.
— Если и курю, то не табак.
— Марихуана тебе вредна.
— А сигареты полезны?
— В точку! — улыбнулся Фиц.
— Я спорил об этом с отцом. Он пьет виски. У вас, парламентариев, своеобразная логика: все, что вредно, незаконно, за исключением того, что вам нравится. А потом вы жалуетесь, что молодежь вас не слушает.
— Конечно, ты прав.
У Фица была длинная сигара, и он выкурил ее целиком, а окурок выбросил в штампованную жестяную пепельницу. Одиннадцать часов настали и прошли. Похороны, на которые они прилетели из Лондона, они пропустили.
В половине двенадцатого дверь открылась, и вошел Ганс Гофман.
— Можете въезжать в Восточную Германию, — с улыбкой сказал он и вышел.
Дейв и Фиц вернулись к своей машине.
— Нам лучше ехать к ним домой, — сказал он и дал адрес водителю.
Они ехали по Фридрих-штрассе в сторону Унтер-ден-Линден. Старые правительственные здания были красивые. На глаза попадались редкие прохожие.
— Боже мой! — воскликнул Фиц. — Это была одна из самых оживленных торговых улиц в Европе. Взгляни на нее сейчас. Все равно что Мертир Тайдфил в понедельник.
Машина остановилась у жилого дома, внешне выглядевшего лучше, чем другие.
— Дочь Мод кажется более состоятельной, чем соседи, — заметил Фиц.
— Отец Валли владеет фабрикой по сборке телевизоров в Западном Берлине, — пояснил Дейв. — Каким-то образом ему удается руководить отсюда. Если я не ошибаюсь, предприятие и сейчас приносит доход.
Они вошли в дом и начали знакомиться с семьей. Им представились родители Валли: приятной наружности Вернер и Карла, простая женщина с резкими чертами. Сестре Валли, привлекательной девушке по имени Лили, совсем не похожей на Валли, было девятнадцать лет. Внимание Дейва привлекла к себе Каролин, у которой были длинные волосы, разделенные пробором посередине и ниспадающие по обеим сторонам. С ней была Алиса, вдохновившая Валли на написание песни, стеснительная четырехлетняя девочка с черной траурной лентой в волосах. Одо, муж Каролин, был немного старше ее — около тридцати лет. Он носил длинные волосы и пасторский воротник.
Дейв объяснил, почему они опоздали на похороны. Они говорили на двух языках, хотя немцы говорили по-английски лучше, чем англичане — по-немецки. Дейв почувствовал, что семья относится к Фицу противоречиво. И это было понятно: в конце концов, он жестоко обошелся с Мод, и ее дочь могла посчитать, что уже слишком поздно что-либо исправлять, да и упрекать также было слишком поздно. Так что никто не заводил разговор о пятидесяти годах отчуждения.
С десяток друзей и соседей, пришедших на похороны, пили кофе с закусками, которые подавали Карла и Лили. Дейв разговаривал с Каролин о гитарах. Как оказалось, она и Лили были подпольными звездами. Им не разрешалось делать студийные записи, потому что их песни посвящались свободе, и люди записывали на магнитофон их выступления и передавали друг другу. Это было что-то вроде самиздата в Советском Союзе. Дейв и Каролин также обсуждали магнитофонную запись в новом кассетном формате, более удобную, но с плохим качеством звучания. Дейв предложил прислать Каролин несколько кассет и деку, но она сказала, что их просто украдут сотрудники тайной полиции.
Дейв раньше думал, что Каролин жестокосердная женщина, потому что порвала с Валли и вышла за Одо, но, к его удивлению, она понравилась ему. Она казалась доброй и умной. О Валли она говорила с большой симпатией и хотела знать все, как он живет.
Дейв рассказал, как они поссорились с Валли. Эта история ее огорчила.
— На него это не похоже, — проговорила она. — Валли не из тех, кто гуляет направо и налево. Девушки все время бегали за ним, и он мог менять их каждую неделю, но он никогда этого не делал.
— Он изменился, — возразил Дейв.
— А что твоя бывшая невеста? Как ее имя?
— Урсула, но все называют ее Бип. По правде, нет ничего удивительного в том, что она неверна. Она какая-то сумасбродная. Этим она и прельщает.
— Мне кажется, ты все еще питаешь чувства к ней.
— Я сходил по ней с ума. — Дейв ответил уклончиво, потому что он не знал, что он чувствует сейчас. Он сердился на Бип, она привела его в ярость своей изменой, но если бы она захотела вернуться к нему, он не был уверен, что бы он сделал.
К ним подошел Фиц и сказал:
— Дейв, прежде чем мы вернемся в Западный Берлин, я хотел бы побывать у нее на могиле. Ты не будешь возражать?
— Конечно, нет. — Дейв встал. — Тогда не будем терять время.
Каролин сказала Дейву:
— Если увидишь Валли, передай ему привет. Скажи ему, что с нетерпением жду того дня, когда он сможет увидеть Алису. Я расскажу ей все о нем, когда она подрастет.
Они все передавали ему приветы и наилучшие пожелания: и Вернер, и Карла, и Лили. Дейв подумал, что ему придется созвониться с Валли, чтобы передать все это на словах.
Когда они выходили, Карла спросила у Фица:
— Вам, наверное, хотелось бы что-нибудь иметь на память о Мод.
— Разумеется.
— Тогда подождите минуту.
Она вышла и вернулась со старым фотоальбомом в кожаном переплете. Фиц открыл его. В нем находились черно-белые фотографии, некоторые расцвеченные, многие поблекшие. Под ними стояли подписи крупным почерком с завитушками, очевидно, сделанные Мод. Самая старая была сделана в большом загородном доме. Дейв прочитал: «Ти Гуин, 1905 год». Это была загородная резиденция Фицгербертов, а здесь сейчас помещался Аберовенский колледж дальнейшего образования.
