В гостях у эмира Бухарского - Крестовский Всеволод Владимирович (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

Тутъ на первомъ м?ст? виситъ чудовищная плеть, около сажени величиной, ременный хвостъ которой, словно хвостъ боа-констриктора, толщиной въ добрый кулакъ, при хорошемъ удар?, безъ сомн?нія, можетъ сразу перешибить пополамъ челов?ка. Мы было сочли его за внушительный символъ власти бухарскаго владыки, но оказалось, что это легендарная нагайка богатыря Рустема и что такихъ нагаекъ въ прежнія времена вис?ло зд?сь ц?лыхъ семь штукъ, но благочестивый родитель нын?шняго эмира приказалъ оставить изъ нихъ на память только одну, а вс? остальныя разр?зать на части и раздать какъ святыню разнымъ монастырямъ (ханкахъ) и дервишамъ. Рядомъ съ нагайкой виситъ гигантская деревянная булава, в?роятно тоже Рустемова, и зм?евидный посохъ какого-то святого, а на другой сторон? громадный бубенъ, разныя балтасы (с?киры) и мултуки (фитильныя ружья). Тутъ же находится узловатый корень съ частью ствола какого-то дерева, привезеннаго въ даръ эмиру изъ Мекки. Къ сожал?нію, предметы этой коллекціи пришлось осматривать мелькомъ, на ходу, и потому, в?роятно, я многое еще пропустилъ безъ вниманія.

Миновавъ ворота, мы были встр?чены на довольно узкомъ проходномъ двор? караульнымъ взводомъ гвардейскихъ сарбазовъ въ барашковыхъ шапочкахъ, красныхъ суконныхъ чекменяхъ съ отложными синими воротниками и въ б?лыхъ миткалевыхъ шароварахъ, заправленныхъ въ голенища высокихъ сапоговъ. Выстроясь въ вид? шеренги, взводъ, по команд? красиваго рослаго офицера, взялъ ружья на караулъ, но безъ муэыки и барабаннаго боя, а самъ этотъ офицеръ, разряженный въ фіолетовый бархатный кафтанъ съ богатымъ золотымъ шитьемъ, отсалютовавъ саблей, пошелъ навстр?чу князю, но вм?сто строеваго рапорта неожиданно и предобродушно протянулъ ему для пожатія свою руку.

Сл?дуя дал?е, мы проходили мимо двора аудіенцій (арзя-хане), гд? разъ въ нед?лю эмиръ, сидя на рундук? подъ деревяннымъ балдахиномъ, самолично принимаетъ прошенія и выслушиваетъ устныя жалобы своихъ подданныхъ, а также творитъ судъ и расправу надъ приводимыми изъ тюрьмы преступниками, р?шая, кого изъ нихъ отдать палачамъ на прир?зъ, кого пос?чь нагайками, кого запрятать въ яму, а кого и помиловать. Проходили мы также мимо ст?нъ двухъ д?йствительно зам?чательныхъ зданій: нал?во была ст?на Абъ-хане, направо Кана-хане. Въ первомъ изъ нихъ, въ совершенно, темныхъ камерахъ сохраняется въ л?тніе жары вода для питья эмира и сюда же обыкновенно сажаетъ онъ подъ арестъ высшихъ своихъ сановниковъ, а во второмъ пом?щается знаменитая подземная темница, наполненная множествомъ искусственно разведенныхъ клещей и клоповъ, отъ которыхъ она полупила и свое названіе. Когда въ ней не оказывается заключенныхъ, то клещамъ заботливо бросаютъ туда каждый день по н?скольку фунтовъ сыраго мяса и требуху, чтобы эти милыя животныя не переводились. Кром? этихъ зданій, въ цитадели пом?щаются три мечети, дворецъ и гаремъ эмира, домъ кушъ-беги и квартиры топчи-баши, шигаула, дяфтярдара и многочисленной дворской прислуги.

Наконецъ мы повернули нал?во по небольшому проходу и очутились на маленькомъ, закрытомъ дворик? дома кушъ-беги, куда вышелъ навстр?чу къ намъ санъ радушный хозяинъ вм?ст? со своимъ сыномъ Магометъ-Шерифомъ. Это коренастый, довольно плотный и очень еще бодрый старикъ, на видъ л?тъ около шестидесяти, съ длинно-широкою с?дою бородой, мясистымъ носомъ и небольшими, старчески выцв?тшими, табачно-каряго цв?та глазками, въ которыхъ св?тятся умъ и добродушіе. Лицо вполн? арійскаго типа и свид?тельствуетъ объ иранскомъ происхожденіи Мулла-Магометъ-бія, хотя, онъ и выдаетъ себя за узбека. [125] Од?тъ онъ былъ въ темнозеленый бархатный халатъ съ рельефно-вышитыми золотыми узорами, причемъ, въ знакъ его высокаго положенія, халатъ оставался не подпоясаннымъ, а на голов? его пышно красовалась чалма изъ б?лой индійской кисеи, затканной золотыми полум?сяцами.

Взаимное представленіе наше посл?довало тутъ же, среди дворика, вымощеннаго квадратными кирпичными плитками и окруженнаго съ трехъ сторонъ невысокою террасой, посл? чего Мулла-Магометъ-бій пригласилъ насъ войти подъ свою кровлю.

Домикъ у него маленькій, одноэтажный, со стекольчатыми окнами и дверями, выходящими на террасу, и въ общемъ кажется очень уютнымъ. Небольшая пріемная, гд? накрытъ былъ достарханный столъ, отличаемся т?мъ, что надъ ея внутреннею дверью, ведущею въ другіе покои, находится на н?которой высот? темное окно, какого до сего раза нигд? еще мы не встр?чали. Впосл?дствіи мн? объяснили по секрету, что благодушный кушъ-беги, по слабости къ своимъ гаремнымъ дамамъ, соглашаясь иногда доставить имъ лишнее невинное развлеченіе въ ихъ монотонной, замкнутой жизни, разр?шаетъ имъ незримо присутствовать при н?которыхъ своихъ торжественныхъ пріемахъ иностранныхъ пословъ и вообще знатныхъ иностранцевъ, — пускай де посмотрятъ, какихъ курьезныхъ людей терпитъ Аллахъ на св?т?. Для этой-то ц?ли и вел?лъ онъ пробить на темной антресоли окошко, чрезъ которое дамы удобно могутъ вид?ть все, чтб происходитъ въ пріемной, оставаясь сами незам?тными. Другая особенность этой пріемной заключается въ ц?лой коллекціи столовыхъ часовъ, поставленныхъ рядомъ въ одной изъ нишъ, словно въ магазин?. Говорятъ, что старикъ очень любитъ слушать разнозвучный бой ихъ, и ужъ не знаю, по этой ли причин? собралъ онъ самъ себ? такую коллекцію или же составилась она случайно изъ разновременныхъ подарковъ ему отъ разныхъ пословъ, только несомн?нно то, что н?мцу возня съ ними не малая, потому что Мулла-Магометъ-бій, услаждаясь боемъ, требуетъ, чтобы часы били не вс? разомъ, а съ изв?стною систематичностью и именно такъ, что чуть кончатъ одни, сейчасъ же начинали бы другіе.

Ус?лись мы за достарханный столъ, и тутъ во время угощенія пошелъ разговоръ съ обычныхъ разспросовъ о здоровь? Акъ-падшаха, Ярымъ-падшаха и нашемъ. Когда же князь осв?домился о собственномъ здоровь? Мулла-Магометъ-бія, то старикъ отв?чалъ, что благодаря милости Аллаха для своихъ л?тъ чувствуетъ себя недурно.

— А л?та мои не малыя, — прибавилъ онъ даже съ н?которою бодрящеюся похвалой — семьдесятъ одинъ годъ уже прожилъ на св?т?, внукъ уже бекомъ сидитъ, но работаю еще безъ очковъ, стр?лять могу м?тко изъ лука да и горячаго жеребца взмылю подъ собою.

Зат?мъ разговоръ перешелъ на политику, вращаясь около знакомой уже намъ темы о томъ, какъ счастлива Бухара, что великій Б?лый Царь даритъ ее своимъ высокимъ покровительствомъ и насколько для маленькой Бухары необходима дружба великой Россіи.

— Намъ, пояснилъ онъ, — надо держаться за Россію снизу, какъ держится малый и слабый за полу платья большаго и сильнаго челов?ка. Мы это вс? хорошо теперь понимаемъ, и даже еще предъ посл?днею войной вашею съ турками, когда изъ Стамбула было прислано къ моему свят?йшему повелителю письмо съ предложеніемъ союза для взаимныхъ д?йствій противъ Россіи, то хазретъ въ отв?т? своемъ преподалъ султану Абдулъ-Гамиду благой сов?тъ не ссориться съ великимъ Акъ-падшахомъ, а искренно искать его союза, удовлетворивъ для этого вс? его справедливыя требованія и что тогда ему нечего было бы страшиться ни явныхъ, ни тайныхъ враговъ своихъ, а главное избавился бы онъ отъ своихъ фальшивыхъ друзей съ Запада. Къ сожал?нію, султанъ пренебрегъ тогда этимъ сов?томъ — ну, а посл?дствія сами вы знаете. Мы люди маленькіе, мы какъ кустикъ, въ сторон? ото вс?хъ живемъ и пьемъ свою росу рядомъ съ большимъ раскидистымъ карагачемъ, т?нь котораго прикрываетъ и насъ, а зат?мъ и знать себ? никого не хотимъ, кром? этого большаго дерева, прибавилъ онъ въ заключеніе съ добродушнымъ старческимъ см?хомъ.

Посл? этого Мулла-Магометъ-бій перевелъ бес?ду съ политики на своего внука, каршинскаго бека, сразу придавъ своему тону отт?нокъ дружеской откровенности. Магометъ-Шерифъ, отецъ юноши-бека, уже трижды пытался было наводить разговоръ на эту тему, но кушъ-бегъ, какъ бы не зам?чая его попытокъ, все перебивалъ его разными посторонними сему д?лу вопросами, обращая ихъ то къ князю, то къ кому-либо изъ прочихъ членовъ посольства. Видимо, старый дипломатъ находилъ, что удобная минута для такого разговора еще не наступила и внутренно, кажись, даже досадовалъ на нетерп?ніе своего сына; когда же призналъ ее подходящею, то самъ первый заговорилъ о внук? и о томъ непріятномъ недоразум?ніи, что вышло между нимъ и старшимъ посломъ изъ-за визита. Кушъ-беги искренно и тепло просилъ извинить молодаго челов?ка, объясняя его поступокъ неопытностью и н?которымъ заносчивымъ самолюбіемъ, свойственнымъ юношамъ, неожиданно попадающимъ на такой видный постъ не ради своихъ собственныхъ заслугъ, а въ уваженіе къ заслугамъ ихъ старшихъ родственниковъ.