Путешествие стипендиатов (илюстр) - Верн Жюль Габриэль (е книги TXT) 📗

Все военно-морские силы на английских Малых Антилах подчиняются Барбадосу. И хотя остров занимает пятое место по площади (равной 430 кв. км), он является вторым по численности населения и третьим по торговому обороту. Население насчитывает сто восемьдесят три тысячи человек, причем треть живет в Бриджтауне и его предместьях.

Переход из порта Кастри на Сент-Люсии в Бриджтаун на Барбадосе занял около сорока восьми часов. При устойчивом ветре и спокойном море «Стремительный» мог бы преодолеть это расстояние в два раза быстрее; однако переменчивый ветер заставлял судно лавировать и не позволял следовать прямым курсом. Ветер менялся даже на северо-западный, что вынудило Гарри Маркела уйти мористее.

Можно было даже опасаться уже в первый день встречных ветров, которые могли увлечь «Стремительный» в открытое море. Однако, если бы вдруг пришлось лавировать в течение многих дней, чтобы достичь берегов Барбадоса, как знать, не отказался бы Гарри Маркел от последней стоянки, как бы выгодна она ни была для него самого и его сообщников?… Как знать, не решил бы он покинуть эти опасные места, если бы был уверен в своей безнаказанности, и не направил бы он судно без пассажиров прямо в Тихий океан?…

Но нет, дерзкий до безрассудства Гарри Маркел противился настойчивым просьбам команды и непременно желал, чтобы Барбадос стал конечным пунктом плавания, с тем чтобы закончить сулившее огромные барыши предприятие через несколько дней; он уверял, что на этом острове им угрожает опасность не большая, чем на Сент-Люсии или Доминике, в такой же степени английских, как и Барбадос, и в конце добавлял:

— По возвращении «Стремительный» будет стоить на семь тысяч фунтов больше, поскольку я выкину за борт тех, кто должен получить эти деньги на Барбадосе!

Однако опасения насчет перемены погоды оказались далеко не напрасными. После полудня налетела одна из тех страшных бурь, сопровождающихся ужасными громовыми раскатами и тропическими ливнями, что так нередки на Антилах и часто производят здесь невероятные опустошения. В течение нескольких часов «Стремительный» вынужден был болтаться в открытом море. На закате солнца буря утихла, и ночь обещала быть спокойной.

В первый день «Стремительный» преодолел лишь четверть расстояния, разделявшего оба острова. Поскольку буря вынудила судно отклониться от курса, Гарри Маркел надеялся наверстать упущенное ночью.

Так и случилось. Ветер сменился, стал слабым и переменчивым, задул с запада. Море было неспокойно, волны довольно высокие и крутые, и все, что удавалось судну до зари, так это идти по ветру, и утром 6 сентября ему предстояло преодолеть еще половину пути.

Этот день сложился весьма удачно: барк шел со средней скоростью, и к вечеру «Стремительный» оказался на широте Барбадоса.

В отличие от Мартиники заметить остров издалека невозможно. Он довольно низок, не имеет заметных возвышенностей, не говоря уж о горах, и, как было сказано, едва выступает над поверхностью моря; самая высокая точка, Хиллаби, не превышает трехсот пятидесяти метров [236]. Здесь, как и на Сент-Люсии, продолжается рост коралловых рифов, так что гряда острых и опасных подводных скал тянется вокруг острова на многие километры.

Итак, судно взяло курс на запад, и поскольку до острова было всего что-то около пятнадцати миль, цели оно достигнет через несколько часов. Однако, не желая рисковать вблизи подводных скал, Гарри Маркел решил уменьшить количество парусов и дождаться рассвета, чтобы войти в порт Бриджтаун.

На следующий день, 7 сентября, «Стремительный» стал на якорь.

Впечатление юных пассажиров, когда они оказались в акватории порта, полностью совпадало с мнением Элизе Реклю, высказанным в столь документированной «Географии». Они посчитали, что попали в один из английских портов, Белфаст или Ливерпуль. И ничего похожего на то, что они видели в Амалия-Шарлотте на Сент-Томасе, в Пуэнт-а-Питре на Гваделупе или в Сен-Пьере на Мартинике. Согласно замечанию великого французского географа, создавалось впечатление, что пальмы были завезены сюда откуда-то со стороны. Если Барбадос и имеет незначительную площадь, то тем не менее его отличает наличие довольно большого числа городов, причем весьма значительных, находящихся на побережье: Спейтстаун, Хойзтингтаун, Хоубтаун, Гастингс, весьма посещаемое курортное местечко. Все они, естественно, чисто английские, как и их названия. Можно подумать, что Великобритания прислала их сюда в виде сборных элементов и жителям оставалось только собрать их на месте.

Не успел якорь «Стремительного» лечь на дно бухты, как на борт поднялся человек, точнее говоря, джентльмен, серьезный и корректный, одетый во все черное и при черном цилиндре.

Сей весьма импозантный субъект хотел поздравить капитана Пакстона и пассажиров с благополучным прибытием от имени миссис Кетлин Сеймур. Это был мистер Уэлл, управляющий имением знаменитой меценатки. Он отвесил всем церемонный поклон, на который мистер Гораций Паттерсон ответил не менее изысканным манером. Затем, после обмена обычными любезностями, юные лауреаты дали понять, что очень хотели бы познакомиться с владелицей замка Нординг-Хауз.

В ответ мистер Уэлл объявил, что на пристани гостей уже ждут экипажи, готовые доставить их в Нординг-Хауз, где их встретит сама миссис Кетлин Сеймур. После чего мистер Уэлл удалился с неподражаемым достоинством, высоко оцененным мистером Паттерсоном, не преминув заметить, что комнаты для гостей в Нординг-Хаузе уже готовы и что завтрак будет подан в одиннадцать часов.

«Похоже, стоянка на Барбадосе будет гораздо более продолжительной, чем на других островах», — подумал мистер Паттерсон.

Да и что удивительного, если миссис Кетлин Сеймур захочет подольше побыть в обществе лауреатов Антильской школы?… И разве смогут они отказать ей в столь невинном удовольствии?… И что удивительного в том, что, возможно, эта великодушная дама захочет лично показать им остров, который она, безусловно, считает самым красивым из островов Вест-Индии?…

К десяти тридцати мистер Паттерсон, безукоризненно одетый во все черное, и его юные спутники, принаряженные в самые лучшие костюмы, были готовы к отъезду.

Путешественников уже ждала большая шлюпка «Стремительного». После того как было погружено некоторое количество чемоданов, отъезжающие заняли свои места и шлюпка отчалила; она доставила юных мореходов на пристань и тут же вернулась к судну.

Два экипажа, как и обещал мистер Уэлл, уже ждали их, с возницами на козлах и выездными лакеями на запятках.

Мистер Паттерсон и его спутники заняли места в экипажах, лошади резво побежали рысью, и, миновав торговые кварталы, прилегающие к порту, путешественники вскоре достигли предместья Фонтабель. Именно в этом элегантном квартале живут все богатые негоцианты Бриджтауна. Повсюду виднелись прекрасные дома, роскошные виллы, прячущиеся среди деревьев, и среди этого великолепия самой впечатляющей была, безусловно, резиденция миссис Кетлин Сеймур.

Было условлено, что на время всего пребывания на Барбадосе никто не будет возвращаться на судно: так что с Гарри Маркелом все должны были встретиться только в день отплытия.

С одной стороны, это вполне устраивало последнего: обосновавшись в Нординг-Хаузе, пассажиры избавят его от нежелательных визитеров и, следовательно, лже-Пакстон мог не опасаться быть опознанным. Но, с другой стороны, его не могла не беспокоить продолжительность стоянки. Если программа, составленная миссис Кетлин Сеймур, отводила два-три дня на посещение других островов Антил, то намерения этой дамы в отношении Барбадоса были совершенно неясны. Вполне могло случиться, что «Стремительному» придется провести в бухте Бриджтауна одну, а то и две недели, вплоть до 20 сентября. Даже если отплытие придется на этот день, то, учитывая двадцатипятидневный переход из Америки в Европу, стипендиаты Антильской школы вернутся домой к середине октября, почти к началу учебного года. Итак, вполне возможно, стоянка продлится до 20-го, что позволило бы гостям миссис Кетлин Сеймур детально ознакомиться с островом.