Дочь снегов. Сила сильных - Лондон Джек (библиотека электронных книг .txt) 📗
Фрона пришла в себя не сразу; ей казалось, что она просыпается от долгого сна. Она лежала так, как свалилась, положив голову на колени к Корлису, а он растянулся на спине; солнце светило ему прямо в глаза, но это его ничуть не беспокоило. Фрона подползла к нему. Он дышал равномерно, и глаза его открылись, когда она приблизила к нему лицо. Он улыбнулся ей; она снова улеглась на землю, а он повернулся на бок, лицом к ней. Они взглянули друг другу в глаза.
— Вэнс!
— Что?
Фрона протянула ему руку — он крепко пожал ее. Веки его задрожали, и он опустил их. Фрона тоже закрыла глаза. С реки по-прежнему доносился грохот, но он казался бесконечно далеким, словно едва слышное эхо забытого мира. На Фрону и на Корлиса напала какая-то сладкая истома. Сквозь яркую зелень хвои просачивались золотые лучи солнца; все, казалось, пело кругом — и согретая им земля, и все живые существа, ее населявшие. Бесконечно приятен был этот покой. Они снова впали в дремоту и проснулись лишь через четверть часа. Фрона сразу села.
— А ведь я… струсила, — призналась она.
— Нисколько!
— Я боялась, что струшу, — она поправилась, разглаживая спутанные волосы.
— Не закалывайте их наверх. Надо ознаменовать нынешний день.
Фрона покорно распустила волосы, встряхнув при этом так головой, отчего ее окружил целый ореол яркого золота.
— А Томми уже нет, — задумчиво произнес Корлис, когда к нему стали возвращаться воспоминания о только что пережитом.
— Да, — ответила девушка. — Ведь я сама хватила его веслом по руке. Это было ужасно. Но мы обязаны были спасти несчастного, лежавшего в лодке, может быть, он стоит большего, чем Томми. Кстати, надо им заняться немедленно. Ах! Посмотрите-ка! — И Фрона указала на видневшуюся сквозь деревья большую хижину: она была совсем близко, всего шагах в двадцати от них. — Людей не видно. Или хижина пуста, или обитатели ее уехали куда-нибудь в гости. Вы присмотрите за нашим больным, Вэнс, а я пойду на разведку, — у меня вид более приличный, чем у вас.
Фрона обошла вокруг хижины, сравнительно большой для этих мест, и нашла вход: он оказался со стороны реки. Хотя дверь была открыта, она остановилась на миг, чтобы постучать; и вдруг ей представилась необычайная картина, или, вернее, целый ряд отдельных картин, но составляющих единое целое. Прежде всего ей бросилось в глаза, что хижина набита людьми и что все они собрались сюда ради какого-то общего, очень важного и серьезного дела. Услышав стук в дверь, толпа расступилась, открыв проход вдоль всей комнаты. В конце ее, на нарах, устроенных с двух сторон, сидели рядом несколько человек с серьезными в высшей степени лицами. Посредине, между нарами, стоял стол, вокруг которого, по-видимому, и сосредоточился весь интерес. После яркого солнечного света Фрона плохо различала, что делалось в сравнительно темной хижине, но все-таки разглядела, что у стола сидит какой-то бородатый мужчина и стучит по нему тяжелым молотком. Напротив него расположился Сэн Винсент. Фрона заметила, что лицо у него измученное, взгляд страдальческий. В это мгновение к столу приблизился какой-то человек, судя по наружности, швед.
Человек с молотком поднял вверх правую руку и начал скороговоркой:
— Торжественно клянусь, что буду показывать перед судом… — Он вдруг остановился и заорал на шведа: — Шапку долой! — Тот повиновался, а присутствующие усмехнулись.
Человек с молотком продолжал:
— Повторяйте за мной: торжественно клянусь, что буду показывать перед судом правду, ничего не утаив, и не дам ложного показания, в чем мне свидетель Бог.
Швед кивнул головой и опустил вниз правую руку.
— Одну минуту, господа, — сказала Фрона и приблизилась к столу.
Толпа сомкнулась позади нее.
Сэн Винсент вскочил на ноги и протянул к ней руки.
— Фрона! — воскликнул он. — Фрона, я не виновен!
От неожиданности ей показалось, будто ее ударили по голове. На одно мгновение она видела в полумраке только бледные лица вокруг — лица с горящими глазами. «Не виновен? Но в чем?» — подумала она и взглянула на Сэн Винсента, который все еще стоял, протянув к ней руки. Что-то в нем показалось ей несимпатичным. В чем же это он не виновен? Напрасно он не сдержался, не подождал, пока ему не предъявили обвинения. Ведь ей еще ничего не было известно.
— Друг подсудимого, — произнес начальственным тоном человек с молотком. — Пододвиньте-ка ей сюда табуретку, кто-нибудь там!
— Одну минуту!.. — Фрона, шатаясь, подошла к столу и оперлась на него рукой. — Я ничего не понимаю. Мне все это так странно…
Но в это мгновение она случайно взглянула на свои ноги и увидела, что они завернуты в грязные лохмотья; она вспомнила, что на ней коротенькая, разорванная нижняя юбка и что на рукаве у нее большая дыра, сквозь которую видно тело, а волосы распущены и всклокочены; она чувствовала, что щека и шея у нее чем-то забрызганы. Она обтерла лицо рукой — на пол посыпалась засохшая грязь.
— Ничего, ничего, — сказал человек с молотком; тон его был скорее дружелюбный. — Присядьте. Мы от вас не далеко ушли — мы тоже ничего не понимаем. Но мы докопаемся до истины, за это я ручаюсь: ради этого мы и собрались здесь.
Фрона подняла руку.
— Одну минуту…
— Сядьте! — гаркнул на нее председатель собрания. — Не прерывайте заседания суда!
Среди присутствующих послышался ропот: возникло разногласие; председатель застучал молотком по столу, призывая всех к порядку. Но Фрона твердо отказалась сесть на место.
Когда шум затих, она обратилась к человеку с молотком.
— Господин председатель, здесь, очевидно, происходит общее собрание золотоискателей?
Председатель кивнул головой в ответ.
— В таком случае и я имею право голоса на нем, так как являюсь полноправным членом общины и на этом основании я требую, чтобы меня выслушали. То, что я хочу сказать, крайне важно.
— Но вы нарушаете порядок, мисс… ээээ…
— Уэлз! — подсказало ему одновременно несколько голосов.
— Мисс Уэлз, — продолжал председатель значительно более почтительным тоном, — я должен, к сожалению, заметить вам, что вы нарушаете порядок заседания. Вы бы лучше сели на место.
— Не сяду, — ответила Фрона. — Я прошу выслушать мое заявление вне очереди. В случае, если мне будет отказано, я обращусь к собранию.
И Фрона обвела взглядом присутствующих. Тотчас же раздались возгласы, что ее следует выслушать. Председатель сдался и жестом пригласил ее начать.
— Господин председатель и господа присутствующие, я не знаю, какое дело вы сейчас обсуждаете, но у меня еще более важное дело для вас. Здесь, в нескольких шагах от этой хижины, лежит умирающий: по всей вероятности, он обессилел от голода. Мы привезли его сюда с левого берега реки. Мы не стали бы вас беспокоить, но нам не удалось высадиться к себе на остров. Несчастному, о котором я говорю, нужно оказать помощь немедленно.
— Пусть двое из тех, кто стоит поближе к двери, отправятся ухаживать за больным, — приказал председатель. — И вы пойдете с ними, доктор Холидей.
— Просите перерыва, — шепнул Фроне Сэн Винсент.
Фрона кивнула головой.
— Кроме того, господин председатель, я предлагаю сделать перерыв, пока будут выяснять, что с больным.
Но предложение Фроны было встречено криками: «Не делать перерыва! — „Продолжайте!“», и предложение ее было отвергнуто.
— Ну, Грегори, — сказала девушка, обращаясь к подсудимому, и с улыбкой поклонившись собранию, — в чем дело?
Сэн Винсент схватил ее за руку.
— Не верьте им, Фрона. Они хотят… они хотят… — у него подступил комок к горлу, и он с трудом проглотил слюну. — Они покушаются на мою жизнь.
— Почему? Не волнуйтесь! Расскажите мне спокойно, в чем дело.
— Видите ли, прошлой ночью… — начал было Сэн Винсент, но оборвал сразу и стал прислушиваться к словам только что принесшего присягу свидетеля-шведа: тот говорил медленно, растягивая слова.
— Я быстро просыпался и подходил к дверям. Там мне слышался еще одна выстрел.
