Джуди. Четвероногий герой - Льюис Дэмиен (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
Почему именно этой собаке, одной из многочисленных ее собратьев, так хотелось увидеть, понюхать, попробовать весь этот мир (то есть бежать из питомника) — она и сама не знала. Но с самого рождения любопытство распирало ее, тогда еще безымянного щенка. И вот сейчас она просовывала блестящий нос под проволоку и ловила все эти новые завораживающие запахи, доносившиеся с заднего двора питомника. Осталось всего несколько движений, совсем немного усилий, чтобы протиснуться, — и ты свободна.
Довольно отчетливо внутренний голос в ее голове повторял: «Не делай этого!», но в то же время другой голос громко требовал: «Вперед, ты же можешь!» И в этот момент сомнения, когда голова щенка уже находилась под проволочным ограждением, за спиной раздался взволнованный крик: «Что я вижу!» Это был голос Ли Минг, местной молоденькой китаянки, чья мать работала в питомнике. Ли Минг была очень шустрой и проворной — она могла в два счета оказаться возле собаки еще до того, как той удалось бы выбраться наружу.
Маленькие передние лапы отчаянно рыли землю в попытке проделать ход под проволокой. Щенок бился в отчаянной попытке протиснуться в щель вместе со всеми своими складками и со стороны напоминал большую рыбу, попавшую в сеть рыбака. Лысый обрубок хвоста, словно несгибаемый палец, дергался из стороны в сторону, будто помогая туловищу выбраться наружу.
Ли Минг остановилась рядом и протянула руки, чтобы схватить непокорного щенка. Но в это мгновение малышка сделала энергичный рывок — и оказалась по ту сторону. Она стремглав помчалась прочь, и очень скоро ее маленькое тельце было поглощено шумом и пылью беспокойного Шанхая.
Ли Минг на секунду совершенно растерялась, тупо смотря вслед убегающей собаке. Щенка на улицах города подстерегало столько опасностей, что девушка затруднилась бы перечислить и половину из них. Ей было понятно лишь то, что малыш совершил очень дерзкий побег. Она подумала о том, что стоит догнать беглеца, воспользовавшись рикшей. Ли Минг представила, как легко тот может упасть в один из множества открытых канализационных люков, но еще хуже было то, что этому пухлому ухоженному щенку придется кормиться типичной для местного населения пищей, непригодной для собак.
В 1936 году в Шанхае мясо было на вес золота — нечто вроде деликатеса. Молодой холеный щенок, оказавшийся без присмотра, мог стать чьей-то легкой добычей. Ли Минг вернулась в дом, построенный в колониальном стиле, стоящий в центре питомника. Она хотела сообщить плохие новости и привлечь на поиски сбежавшей собаки еще кого-нибудь. Но на сердце девушки было как-то уж слишком тяжело: ее охватило мрачное предчувствие.
Она опасалась, что больше никогда не увидит своего питомца.
Шанхай был не тем местом, где двухнедельный щенок может чувствовать себя в безопасности. Уже на тот момент в городе проживало до трех миллионов человек; это был порт в самом центре береговой линии Китая, огромный шумный мегаполис. Он находился в дельте могучей реки Янцзы, самой длинной в Азии, своего рода трубы, по которой переправлялись различные товары после торговых операций. Основными партнерами, развивающими экономику Шанхая, были Британия, Америка и Франция.
Десятилетиями Шанхай называли «Парижем Востока», но в описываемое время он стал скорее городом проблем. Отсутствие официального лидера и постоянная борьба в правительстве привели к процветанию преступности. Главари бесчисленных банд взяли под контроль многие сферы экономики. Британия, Америка и Франция поспешили отправить свои корабли, чтобы усмирить зарвавшихся преступников и вернуть в привычное русло торговлю шелком, хлопком, чаем и другими ценностями.
Вскоре проблем прибавилось: воспрянул духом давний китайский враг — Япония. Последовало несколько кровавых стычек с японским флотом, который бомбардировал Шанхай. Китай подписал договор с Японией, согласовав его с Британией и другими сильными державами. Согласно договору японцам позволялось постоянное присутствие в порту Шанхая. Императорская Япония, разумеется, не афишировала свое желание завоевать и подчинить себе всю китайскую нацию, но Шанхай мог стать воротами вглубь страны, а потом и в ее новую столицу, Нанкин.
Таков был Шанхай, город, в котором скрылась беглянка из питомника. Там очень велика была вероятность оказаться в эпицентре преступных разборок, а на улицах было полно солдат Японской Империи, которые с презрением смотрели на местных. Но поначалу, после драматического побега, это место могло показаться щенку чудесным.
Шло время. Собачья красота довольно быстро поблекла: под бело-коричневой шерстью уже просвечивались ребра. Нос собаки стал сухим и потрескался — явное свидетельство плохого состояния. Только ее ясные глаза все еще выражали стойкость характера и ту храбрость, которая отличала собаку с рождения и стала одной из причин ее дальнейших злоключений. Тем не менее все еще было впереди. После побега в ее жизни было то, чего не было у других собак, — свобода, хотя она же заставила малышку страдать. Сейчас было что-то особенное во взгляде щенка — неопределенность и уязвимость. Они появились после того, как стало ясно, что далеко не каждый человек может называться другом.
Как глупа она была, ей стало понятно только сейчас, по эту сторону проволочного забора. Она променяла комфорт и роскошь питомника на разваливающуюся картонную коробку, лежавшую в маленьком переулке, полном мух. Она сменила компанию похожих на нее игривых братьев и сестер на одиночество улиц. Вместо того чтобы пожинать плоды любви и чувствовать защищенность, щенок столкнулся с жестоким «человеческим зоопарком» на вечно переполненных улицах города.
Казалось, весь мир был против нее, кроме Су. По счастливой случайности Су, китайский торговец, оказался большим любителем собак. С тыльной стороны магазина Су стояла коробка, приспособленная для щенка, и каждый раз после рабочего дня торговец приносил ему лакомые кусочки. Конечно, в питомнике малышка привыкла к другому рациону, но забота Су позволяла ей выжить.
Как и у большинства китайцев, в семье Су не было традиции держать в доме собаку или другое животное. До 1936 года собак в Китае могли содержать только для выполнения работ или… разнообразия меню. У китайцев традиция употреблять в пищу мясо собак уходит корнями вглубь веков. Считалось, что собачье мясо очень полезно с точки зрения медицины. Некоторые породы собак даже специально выводились и содержались для употребления в пищу во время неурожая.
К счастью, Су не был одним из тех, в чьих заведениях в меню можно было найти собачье мясо, и поэтому беглянка из питомника могла чувствовать себя спокойно.
Это дало ей шанс выжить.
Кроме того, у собаки было настолько развито шестое чувство, что впоследствии это стало ее спасительной особенностью — чувствовать опасность задолго до ее появления.
Очередной японский военный корабль причалил в порту Шанхая, моряки Его Императорского Величества покинули его и шумной компанией отправились на прогулку по городу. Естественно, целью было найти алкоголь или выплеснуть на кого-либо свою агрессию. Был поздний вечер, но Су, всегда много работавший, был по-прежнему на месте, и его лавочка была открыта.
Команда моряков, конечно же, не могла пройти мимо.
Сначала они стали оскорблять Су, затем потянулись к его товарам; хозяин, естественно, протестовал. Шума становилось все больше, но моряки продолжали грабеж. За считаные минуты магазин Су был разграблен — деревянные полки опустели и были разбиты в щепки. Су убивался, внутри у него все кипело от ярости.
Поняв, что его единственный защитник подвергся жестокому нападению, щенок вышел из своего укрытия посмотреть, что можно сделать для спасения Су. Передвигаясь ползком на животе, кроха скулила от страха, но пыталась сделать свое рычание более грозным, взрослым. Вот она увидела, как несколько человек в мешковатых брюках и начищенных сапогах пинают и бьют ее хозяина.
Один из нападавших заметил крадущегося щенка. Он тут же отступил от Су и сделал несколько шагов к собаке. Еще мгновение — и бедняга получила сокрушительный удар сапогом в живот. Удар был такой силы, что поднял собаку в воздух и отбросил в кучу мусора на другой стороне улицы. Она лежала на мостовой, скулила от боли, надеясь, что обидчик в странной униформе исчезнет.
