Проклятие виселицы (ЛП) - Мейтленд Карен (читать полную версию книги TXT) 📗
— Кого же я тогда притащил в Норвич?
— Думаю, одного из людей Иоанна. Может, кто-то другой ждал француза, либо тот моряк понял, что происходит, и решил выбить деньжат с обеих сторон. И сообщил о своих подозрениях, когда корабль бросил якорь. Мы знаем, что люди Иоанна шпионят в Ярмуте, хоть это и свободный порт. Тот, кому он сообщил, скорее всего заплатил моряку, чтобы тот прикончил француза вечером, во время шторма, как только тот сойдёт с корабля, а человек Иоанна занял его место.
— Боже! — Раф прижал кулаки к голове. — Чёрт бы меня побрал, какой же я дурак. Вот почему тот моряк вернулся один, без товарищей. Почему я не был внимательнее? Я должен был удостовериться, задать побольше вопросов. Если Мартин — человек Иоанна, то ему лишь нужно пройти по цепочке, пока не выявит всех вовлечённых, чтобы поймать их в сеть.
— Если его не заставить умолкнуть, — сказал Тальбот. — Ты его знаешь. Найди мерзавца. И лучше бы побыстрее, пока он не передал весточку королю. Если он обнаружит, что ты из поместья, скорее всего, предупредит Осборна при первой же возможности. Тебе лучше позаботиться, чтобы у него такой возможности не появилось.
Хильда встала прямо в дверном проёме комнаты леди Анны, перекрывая проход.
— Она отдыхает, бедняжка. Всю ночь почти не смыкала глаз, тот тип до рассвета кричал и бесился из-за убийства брата. Она так измучилась после возвращения от кузины. Никогда не видала её такой изнурённой. Знаю, здоровье кузины слабое, но не стоило ей вынуждать леди Анну отправляться в такую поездку и сидеть рядом с ней. У кузины, небось, достаточно горничных, ей хватило бы и их компании. Это убьёт мою бедную хозяйку, вот увидите.
Леди Анна вернулась от больной кузины всего за пару часов до того, как явился посланник из Норвича, и тут же ушла в свою комнату. Но когда Осборн вернулся с телом, он впал в такую ярость, что не мог ни отдыхать, ни уснуть, и постарался не дать покоя ни единой душе в поместье. Он не стал, как следовало бы, молча бдеть над телом умершего брата. Вместо этого, он до поздней ночи бушевал, проклиная и Бога, и дьявола, и убийцу Хью, яростно глотал вино кубок за кубком, пока, наконец, воздействие вина не пересилило даже ярость и он не свалился в постель.
На этот раз Раф почти сочувствовал Хильде — глаза у неё покраснели, как и у других слуг, и выглядела она так, будто вот-вот свалится с ног. Поэтому он подавил желание оттолкнуть Хильду в сторону и попробовал договориться с ней.
— Мне известно, что леди Анна устала. Но я должен с ней поговорить. Я не стал бы её беспокоить, если бы это не было срочно. Поверь мне, Хильда, ей следует узнать это прямо сейчас, и хозяйка не скажет тебе спасибо, если ты меня не пропустишь. — Увидев, что губы Хильды сжались туже, чем завязка на кошельке скряги, он добавил: — Леди Анне может грозить опасность.
Хильда испуганно прижала ладонь к губам. Раф понял, что нашёл единственный аргумент, способный убедить эту вечно недовольную старуху. Несмотря на все её недостатки, Хильда позволила бы продать себя кровожадным сарацинам, если бы решила, что это спасёт её госпожу.
Она кивнула и поспешила в комнату. Раф слышал, как она что-то бормотала леди Анне, потом Хильда вернулась и кивнула ему, приглашая войти. Леди Анна сидела в кресле с высокой спинкой, запахнувшись в халат из кроличьего меха и утомлённо подпирая рукой голову.
— Хильда, не могла бы ты подождать снаружи, последить, чтобы никто на слонялся там, откуда нас могут услышать? — попросил Раф.
Хильда вопросительно взглянула на леди Анну, та кивнула в ответ, и Хильда неохотно поплелась прочь. Леди Анна выглядела очень усталой, и на фоне чёрного дерева резной спинки кресла казалась ещё более бледной и слабой. Рафу хотелось поднять её, снова уложить в постель и дать отдохнуть, но он понимал, что нельзя. Он оглянулся на дверь.
Хильда лучше сторожевой собаки умела заставить слуг держаться подальше, но могла постараться подслушать сама. Раф знал, что она скорее отрежет себе язык, чем по доброй воле предаст госпожу, однако она слыла сплетницей, а сейчас нервничала, как пойманная певчая птичка. Раф не мог быть уверен, что Хильда не проболтается в приступе паники.
— Прошу вас, миледи, не могли бы мы сесть у окна...
Это кресло располагалось дальше других от двери. Раф предложил Леди Анне руку, и она тяжело оперлась на неё — на сей раз ей действительно требовалась поддержка. Натянутая пожелтевшая кожа, тёмные сухие мешки под глазами говорили о том, что она провела немало бессонных ночей, ухаживая за больной кузиной. Теперь Раф понимал, почему Хильда так волновалась.
Леди Анна разместилась на сиденье и нетерпеливым жестом указала Рафу сесть рядом. Она выглянула из окна во двор, где несколько слуг, сбившись по двое и трое, без умолку болтали о ночных событиях, не проявляя усердия к работе.
Должно быть, слух об убийстве Хью уже дошёл до деревни — Раф видел, как несколько деревенских жителей пробирались через ворота усадьбы, чтобы выяснить, правда ли это.
— В чём дело, Рафаэль? — устало спросила леди Анна, не поворачивая головы. — Ещё один священник оказался в беде?
Раф прокашлялся.
— Боюсь, дело хуже. Священник, что просил вашей помощи, которому я помог перебраться во Францию, прислал сообщение. Он требовал, чтобы я помог одному французу попасть в Норвич, а иначе, он грозил выдать нас обоих.
Леди Анна резко обернулась.
— Но я уверена, он не сделал бы этого, он ведь служит Богу. Он хотел только припугнуть тебя, чтобы заручиться твоей помощью.
— Возможно, но я не мог рисковать. Не мог подвергать риску вашу безопасность.
На самом деле Раф хорошо понимал, что священник исполнил бы угрозу, но не хотел причинять леди Анне боль, рассказывая, что случилось той ночью в подвале для заключённых.
Губы леди Анны задрожали, она порывисто сжала руку Рафа.
— Мой сын хорошо умел выбирать друзей.
— Видимо, всё же не так хорошо. Я сделал то, о чём меня попросили, доставил, как мне казалось, посланника в Норвич, но только что узнал, что ошибся. Настоящий посланник погиб, а тот, кого я привёл в Норвич, оказался самозванцем, человеком Иоанна. Думаю, он намерен выявить всех, с кем был связан посланник, а потом выдать их Иоанну. Если он обнаружит, что я служу управляющим в этой усадьбе, сможет раскопать, что вы оказывали помощь священникам. А возможно, он уже знал о нас обоих ещё до того, как я его встретил. Если так, он наверняка сообщит это Осборну, ему ведь известно, что Осборн — вассал короля.
Раф ожидал, что леди Анна выкажет какие-то признаки тревоги от этой новости, но её лицо оставалось таким же непроницаемым. Нужно внушить ей, что она подвергается опасности.
— Сейчас, когда мы говорим, Осборн уже скачет в Норвич. В ближайший час я намерен уехать, попытаюсь найти этого шпиона Иоанна, прежде чем он разузнает, что Осборн в городе и встретится с ним. Но я должен был вас предупредить. Думаю, вам стоит снова отправиться к кузине. Если всё сложится хорошо и можно будет безопасно вернуться в поместье, я пришлю весточку. Если нет — возможно, придётся попробовать увезти вас из Англии.
Леди Анна опять посмотрела в окно, словно Раф обсуждал с ней цены на пшеницу. Может, она и понимала, о чем он говорит, но на её лице ничего не отразилось.
— Ведь ему всё равно, верно? — она не отводила взгляд от двора за окном. — Я думала, в мире был один человек, о котором Осборн мог горевать — его брат. Я думала, от этой потери он почувствует что-то хотя бы напоминающее боль, но его волнует лишь унижение и оскорбление, нанесённое роду и имени.
— Я... я полагаю, это горе и проявляется в гневе, — сказал Раф, совершенно ошеломлённый тем, как равнодушно отнеслась леди Анна к встревожившей его новости. — Осборн — рыцарь. Он сражался во множестве битв на Святой земле и во Франции, видел много смертей. Такой человек проявляет чувства не в слезах, а в действии.
— И отдавал много приказов убить, — леди Анна крепко стиснула руки.
