Меч Королей (ЛП) - Корнуэлл Бернард (прочитать книгу .txt) 📗
— Ты все правильно сделал, — сказал он. — Можешь отправить ее в Кент, и заверить, что с нами она будет в безопасности.
— И ее сыновья?
— Конечно! — ответил он, раздражаясь, что я вообще об этом спросил. — Они мои племянники. — Он отхлебнул вина, разглядывая столы в зале. — А еще я слышал, что ты держишь в плену Этельвульфа.
— Да, мой король.
— Пошли его ко мне. И освободи священника. — Он не стал ждать моего согласия, а просто предположил, что я подчинюсь. — Что ты знаешь о Гутфрите?
Я ожидал этого вопроса, потому что Гутфрит, брат Сигтрюгра, занял трон в Эофервике. Сигтрюгр умер от чумы, и это почти все новости, дошедшие до Этельстана с севера. Он слышал, что болезнь отступила, и приказал снова открыть дороги к Эофервику, но о Беббанбурге не мог рассказать ничего. Он не знал ни о судьбе своей сестры, жены Сигтрюгра, ни о моих внуках.
— Я знаю только, мой король, — осторожно ответил я, — что Сигтрюгр не любил своего брата.
— Он норманн.
— Конечно.
— И язычник, — сказал он, поглядывая на серебряный молот, который я все еще носил.
— А некоторые язычники, мой король, — резко ответил я, — помогли удержать ворота Крепелгейт ради тебя.
Король просто кивнул, налил себе в кубок остатки вина, а затем встал и постучал по пустому кувшину, призывая к молчанию. Он ударил по кувшину по крайней мере с десяток раз, прежде чем шум утих и все посмотрели на него. Этельстан поднял кубок.
— Я должен поблагодарить лорда Утреда, — он повернулся и склонил ко мне голову, — который сегодня подарил нам Лунден!
Воины приветствовали меня, и я захотел напомнить королю, что ему помог и Бритвульф, и бедный погибший Румвальд, и много славных воинов сражались у Крепелгейта, где уже приготовились умереть за короля, и некоторые погибли, но прежде чем я успел что-то сказать, Этельстан повернулся к сидящему слева от него отцу Оде. Я знал, что он пригласил священника-датчанина служить при дворе, и знал, что Ода примет приглашение.
Этельхельм был мертв. Его поймали, когда он пытался сбежать через западные ворота, его проткнул копьем Меревал, присоединившийся к армии Этельстана. Этельвирд бросил дядю и с четырьмя воинами попытался сбежать через Лунденский мост, но уткнулся в форт на южной его оконечности, где мы оставили десяток воинов. Он умолял пропустить его, предложил золото, которое они взяли, но, когда он поехал через открытые ворота, его стащили с коня и забрали у него и золото, и корону. Четверо его людей лишь наблюдали за этим.
Теперь, после пира, пока воины пели, а арфист играл, Этельвирда доставили к Этельстану. Зал освещали свечи, тени прыгали на высоких стропилах. Парню уже исполнилось двадцать, но выглядел он лет на шесть-семь моложе, его сопровождали два воина. Он выглядел испуганным, круглое лицо опухло от слез. На нем больше не было великолепной кольчуги, только грязная рубаха до колен.
Его подтолкнули вверх по ступеням на помост с королевским столом, арфист прекратил играть, пение смолкло, а Этельстан встал перед столом, чтобы каждый в безмолвном зале увидел встречу сводных братьев. Один — высокий и властный, другой — жалкий и коленопреклоненный. Один из двух стражей держал корону, которую Этельвирд надел на битву, Этельстан протянул руку и взял ее. Он повернул ее так, чтобы изумруды вспыхнули в сиянии свечей, а затем протянул Этельвирду.
— Надень ее! — сказал он сводному брату. — И встань.
Этельвирд посмотрел снизу вверх, но ничего не ответил. Его руки дрожали.
Этельстан улыбнулся.
— Давай, брат, — сказал он и протянул левую руку, чтобы помочь Этельвирду встать на ноги, и подал ему корону. — Носи ее гордо! Это подарок нашего отца.
Этельвирд выглядел удивлённым, но теперь улыбался, поверив, что останется королем Уэссекса, хотя и в подчинении Этельстану, и возложил корону на голову.
— Я буду верен тебе, — пообещал он своему единокровному брату.
— Конечно, будешь, — тихо согласился Этельстан. Он посмотрел на одного из стражников. — Твой меч, — приказал он и, когда у него в руке оказался длинный клинок, нацелил его на Этельвирда. — Теперь ты принесешь мне клятву.
— С радостью, — промычал Этельвирд.
— Коснись меча, брат, — мягко приказал Этельстан, а когда Этельвирд робко положил руку на клинок, Этельстан сделал выпад. Прямой мощный выпад, пробивший грудь и сердце Этельвирда и отбросивший его назад. Кто-то охнул, закричала служанка, отец Ода перекрестился, а Этельстан просто смотрел, как умирает его брат. — Отвезите его в Винтанкестер, — сказал он, когда перестала течь кровь и прекратились судороги. Король извлек меч. — Похороните его рядом с отцом.
Украшенная изумрудами корона покатилась под столом и ударила меня по лодыжке. Я поднял ее и на несколько мгновений задержал в руке. Корона Уэссекса, корона Альфреда, и я помню, как умирающий король говорил мне, что это терновый венец. Я положил ее на льняную скатерть и посмотрел на Этельстана.
— Твоя корона, мой король.
— Нет, пока архиепископ Ательм не помажет меня на царство, — сказал Этельстан. Архиепископ, которого держали во дворце в качестве почетного пленника, сидел за королевским столом. Он выглядел смущенным, его руки дрожали, когда он ел и пил, но на слова Этельстана он кивнул. — Ты тоже приезжай на церемонию, лорд Утред, — потребовал Этельстан, подразумевая, что я должен присутствовать в торжественный момент, когда архиепископ Контварабургский наденет королевский шлем Уэссекса на голову нового короля.
— С твоего разрешения, мой король, я поеду домой, — попросил я.
Он помедлил мгновение и резко кивнул.
— Считай, что получил его.
И я поехал домой.
Через какое-то время мы узнали, что Этельстана короновали. Церемонию провели в Синингестуне, где на его отца когда-то возложили королевский шлем Уэссекса, но Этельстан отказался от шлема и настоял, чтобы архиепископ возложил на его перевитые золотыми нитями волосы изумрудную корону. Олдермены трех королевств бурно приветствовали восшествие на престол, и мечта Альфреда о едином христианском королевстве стала на один шаг ближе.
А я в это время сидел на высокой скале Беббанбурга, за моей спиной был освещенный пламенем очага пиршественный зал, а передо мной — посеребренное луной море, и я думал о мертвых. О Фолькбалде, убитом копьем в стене щитов у Крепелгейта. О Сигтрюгре, сраженном чумой и умершем в постели с мечом в руке. О двух его умерших детях, моих внуках. Об Эдит, которая поехала в Эофервик, чтобы ухаживать за детьми, заразилась от них и тоже умерла.
— Почему она туда поехала? — спросил я сына.
— Она думала, ты бы этого хотел.
Я ничего не сказал, но чувствовал свою вину. Чума не дошла до Беббанбурга. Мой сын перекрыл дороги, угрожая путникам смертью, если они попытаются проникнуть на наши земли, и потому болезнь разорила земли от Линдкольна до Эофервика, а затем распространилась по окружавшей город огромной долине с фермами, но обошла Беббанбург стороной. К тому времени, как мы добрались до Эофервика, чума уже отступила.
А Гутфрит стал королем, его избрание поддержали датские ярлы, все еще правившие большей частью Нортумбрии. Я ненадолго встретился с ним. Как и его брат Сигтрюгр, он был худым и светловолосым красавцем, но в отличие от Сигтрюгра угрюмым и подозрительным. В тот вечер, когда мы встретились, он неохотно устроил пир в своем большом зале и потребовал от меня клятвы в верности, но не потребовал ее немедленно, полагая, что, когда пир закончится, будет достаточно времени для короткой церемонии.
Затем он пил медовуху и эль, требовал еще медовухи, а после хрипло подбадривал одного своего приближенного, когда тот завалил на стол девушку-служанку.
— Тащи ее сюда! — крикнул он. — Веди эту сучку сюда!
Но к тому времени, как девушку притащили на помост, где мы ели, Гутфрит уже блевал на пол, а вскоре уснул. Утром мы уехали на лошадях, отобранных у разбитой армии Этельхельма, и я не принес клятву.
