Трафальгарский ветер - Форестер Сесил Скотт (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗

— А можно ли быть уверенным в этом, сэр? — осторожно спросил Хорнблоуэр, помимо воли бросив взгляд на уткнувшегося в бумаги Барроу.

— С Бони ни в чем нельзя быть уверенным, — раздраженно ответил Марсден, остановившись посреди помещения и круто повернувшись к Хорнблоуэру. — Скажите-ка, капитан, сколько пушек было на вашем «Пришпоренном»?

— Двадцать, сэр.

— Были бы у вас шансы на победу, повстречай вы в море французский фрегат или линейный корабль?

Капитан подумал про себя, что сравнение выбрано едва ли удачно. Он и сам мог припомнить не один случай, в том числе из собственного опыта, когда слабейшему судну удавалось успешно противостоять более мощному и лучше вооруженному.

— Все зависит от конкретных условий, сэр, — начал он. — Если обстановка и ветер благоприятствуют, всякое может случиться. Я сам… — тут он прикусил язык и в смущении умолк, внезапно осознав, что пример, который он собирался привести, вспомнив бой с «Удачей», может быть расценен, как хвастовство с его стороны.

Марсден усмехнулся.

— Вы напрасно умолкли, капитан. В этом кабинете известны все ваши подвиги. Не забывайте, что через наши руки проходят рапорты и донесения со всех действующих флотов. Я помню, как вы не однажды сталкивались с сорокапушечными фрегатами неприятеля и выходили победителем. И не вы ли уничтожили на вашей скорлупке целый караван линейных кораблей, перевозивших войска?

— То были всего лишь транспортники, сэр, — возразил Хорнблоуэр.

— Зато охраняли их, если мне не изменяет память, два вооруженных фрегата. Не так ли, капитан?

Хорнблоуэр смущенно промолчал. Не дождавшись ответа, Марсден опять заходил кругами, о чем-то раздумывая. Но вот он остановился и вперил в сидящего в кресле капитана пристальный взгляд.

— Хорошо. Не будем сейчас касаться вашей персоны, тем паче, что адмирал Корнуоллис так расписал вас в своем рапорте, что впору дать вам в командование не корабль, а целую эскадру. — В глазах Марсдена внезапно загорелся смешливый огонек. — Черт побери! А может и вправду стоит так поступить, как ты думаешь?

Последний вопрос был обращен к м-ру Барроу. Тот поднял голову, хмуро посмотрел на начальника и проворчал недовольным тоном:

— Не забивай голову молодому человеку, Генри. Ты прекрасно знаешь, что не в твоей власти дать ему даже фрегат, хотя мы оба понимаем, как это, в сущности, несправедливо.

— Ну не буду, не буду, — отозвался Марсден и снова обратился к Хорнблоуэру, слушавшему этот диалог и с трудом верящему своим ушам. — Ответьте мне все-таки, капитан, может ли военный шлюп противостоять фрегату или даже двухпалубнику при равных обстоятельствах?

— Конечно нет, сэр. Хватило бы одного бортового залпа самого незначительного линейного корабля, чтобы пустить на дно мой «Пришпоренный». Но не следует забывать, сэр, что я никогда не стал бы доводить до такого. Я не трус, но и не безумец. Разве мышка станет добровольно драться с кошкой? Ни один капитан, если он в здравом уме, не подставит свой корабль под пушки сильнейшего. И все же в бою случается всякое. Если первый залп удачен, даже мышка может загрызть кошку. Согласен, такое бывает редко, но в истории морских сражений подобные примеры есть. Вам они должны быть известны не хуже, чем мне, сэр.

— Конечно, из каждого правила бывают исключения, но срабатывают чаще все же правила, или вы не согласны, капитан?

— Вы знаете, сэр, — ответил Хорнблоуэр после небольшой паузы, — я тут постарался припомнить все военные кампании Бони, начиная с Тулона. Получается удивительная вещь: все его противники действовали строго по правилам, он же никаких правил не признавал, но в итоге оказывался в выигрыше. Более того, сэр, мне не удалось вспомнить ни одного случая, когда сам Бони придерживался бы правил. Похоже, он постоянно выезжает на одних исключениях.

— Иными словами, вы предрекаете ему победу и в этом начинании? — быстро спросил Марсден.

— Нет, сэр, так категорично утверждать я не стану, но ни мало не удивлюсь, если французы оккупируют Австрию еще до Рождества [15]. Бони до сей поры отличался молниеносностью удара.

— Смелое утверждение… — Марсден в задумчивости забарабанил пальцами по крышке стола. — Выходит, вы одним махом сбрасываете со счетов почти трехкратное превосходство союзников в живой силе, артиллерии и ресурсах? Вам не кажется, что вы увлекаетесь, м-р Хорнблоуэр?

— Не думаю, сэр. Союзников больше, чем французов, но они разобщены. Если найдется военный предводитель, чей авторитет бесспорно признали бы все союзные державы, тогда Бони придется туго. Но такого военачальника нет. Был у русских фельдмаршал Суворов, успешно бивший французов в прошлой войне, но он уже умер. А среди нынешних генералов ни один не годится французскому императору и в подметки.

— Да, здесь с вами трудно не согласиться, капитан, — согласно кивнул Марсден. — По нашим сведениям, они никак не договорятся, кому будет принадлежать верховное главнокомандование. На это место, по слухам, претендуют чуть ли не дюжина королей, великих князей и маршалов.

— Вот видите, сэр… — начал Хорнблоуэр, но Марсден резко оборвал его.

— Ничего я не вижу… Сейчас они грызутся между собой, но перед лицом общей опасности быстро забудут про раздоры. А командующий всегда найдется — свято место пусто не бывает. В конце концов, Австрия и Россия по отдельности способны разбить французскую армию.

— Только не австрийцы, сэр, — возразил Хорнблоуэр. — Вспомните, как во время Итальянского похода они сдавали города и крепости с многочисленными гарнизонами простым пехотным капитанам или майорам во главе какого-нибудь батальона. Да они никогда и не умели воевать, если не считать Евгения Савойского [16]. Жаль, что он давно умер. О русских я ничего сказать не могу, кроме одного: эта война не затрагивает их непосредственно, а за чужие интересы солдаты всегда дерутся без должной отдачи.

Аргументы капитана, казалось, поколебали уверенность Первого Секретаря. Во всяком случае, последние слова оппонента он опровергать не стал. Еще немного походив по комнате, м-р Марсден внезапно уселся за стол и начал рыться в стопке бумаг. Найдя нужную, он удовлетворенно хмыкнул и поднял голову.

— Вам известно, м-р Хорнблоуэр, что еще в начале этого месяца Бонапарт находился в Булони, где собирался лично произвести смотр войскам и провести учения по осуществлению высадки в Англии? Где он сейчас и что собирается делать, вы только что прочитали. Напрашивается вопрос: что случилось, и почему он так резко изменил планы? Вы следите за ходом моих рассуждений?

— Так точно, сэр.

— Мой агент в Булони только вчера сумел переслать подробное донесение. Оно написано со слов месье Дарю, личного секретаря Бони. Так вот, когда он узнал, что вместо флота Вильнева в Канале появилась эскадра Нельсона, а Вильнев увел свои корабли в Ферроль, хотя, по первоначальному замыслу, ожидался прямо противоположный ход событий, Бони пришел в безумную ярость. По свидетельству Дарю, он бегал по палатке, потрясал кулаками и бессвязно ругался, обзывая Вильнева дураком и трусом. Продолжалось это несколько минут. Потом он внезапно же успокоился, предложил Дарю сесть, сел сам, немного помолчал и начал диктовать пораженному секретарю план кампании против Австрии и ее союзников.

— Воистину удивительный человек! — прошептал пораженный Хорнблоуэр.

— Совершенно верно, капитан. Пережить тяжелейший удар, крах многолетних трудов и проявить такую волю и силу характера, чтобы моментально забыть об утраченном и заняться другим!

— Вы полагаете, сэр, он способен забыть? — недоверчиво переспросил Хорнблоуэр.

— Да! — последовал мгновенный ответ. — Я не могу представить, чтобы человек с его амбициями попытался вновь вдохнуть жизнь в прогоревшее предприятие. Он не привык обжигаться дважды.

— Позвольте с вами не согласиться, сэр, — спокойно сказал капитан, уже увидевший брешь в стройной, казалось бы, стене аргументов, выстроенной Марсденом.