Шаман - Гордон Ной (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
— А это как?
— Ты знаешь, что такое «обменяться»?
Алекс кивнул.
— Конечно. Я много раз обменивался.
— Ну, так вот: я хочу обменяться с тобой мыслями. О твоем брате. Шаману повезло, что у него есть такой старший брат, как ты, что у него есть тот, кто о нем заботится. Мы с твоей мамой… мы гордимся тобой. Мы хотим сказать тебе спасибо.
— Вы плохо с ним обращаетесь, папа. Связываете ему руки, и все такое.
— Алекс, если ты и дальше будешь обмениваться с ним знаками, у него не будет необходимости разговаривать. Довольно скоро он просто забудет, как это делается, и ты никогда не услышишь его голос. Больше никогда. Ты мне веришь?
Глаза мальчика округлились от тяжкого бремени. Он кивнул.
— Я хочу, чтобы ты не развязывал ему руки. Я прошу тебя больше никогда не общаться с ним на языке жестов. Когда будешь говорить с ним, сначала показывай на свой рот, чтобы он смотрел на твои губы. Потом начинай говорить, медленно и отчетливо. Повтори то, что говоришь ему: тогда он начнет читать у тебя по губам. — Роб Джей посмотрел на Старшего. — Ты меня понял, сын? Ты поможешь нам научить его говорить?
Алекс кивнул. Роб Джей прижал его к себе и обнял. От него плохо пахло, как от десятилетнего мальчика, который весь день просидел на унавоженном поле, потея и плача. Как только они вернутся домой, Роб Джей приготовит ему ванну.
— Я люблю тебя, Алекс.
— И я тебя, папа, — прошептал тот.
Все получили такое же задание.
Привлекать внимание Шамана. Указывать на свои губы. Говорить с ним медленно и отчетливо. Говорить, обращаясь к его глазам, а не к ушам.
Утром, как только они вставали, Роб Джей связывал сыну руки. За едой Алекс развязывал Шамана, чтобы тот мог поесть. Затем он снова связывал брату руки. Алекс следил за тем, чтобы никто из остальных детей не общался на языке жестов.
Но в глазах Шамана все чаще отражалась опустошенность, а лицо становилось напряженным, будто каменным, закрывая его чувства от окружающих. Он ничего не понимал. И вообще ничего не говорил.
Если бы Роб Джей услышал о другом человеке, который постоянно связывает руки собственному сыну, он сделал бы все от него зависящее, чтобы спасти ребенка. У него самого не было никакой предрасположенности к жестокости, и кроме того, он видел, как страдания Шамана влияют на других членов его семьи и домочадцев. Потому он хватался за любую возможность взять чемоданчик и отправиться по вызову к больному.
Мир за пределами его фермы продолжал существовать и развиваться, никак не откликаясь на семейные неурядицы Коулов. В то лето в Холден-Кроссинге три других семьи стали строить новые деревянные каркасные дома вместо глиняных хижин. С энтузиазмом заговорили о том, чтобы построить школу и нанять учителя, и Роб Джей с Джейсоном Гайгером всячески поддерживали эту идею. Все учили своих детей дома, а в случае нечастых чрезвычайных ситуаций сменяли друг друга; но все согласились, что детям будет лучше ходить в настоящую школу.
Когда Роб Джей заглянул в аптеку, Джей чуть не лопался от желания сообщить ему какую-то новость. Наконец, он не смог дольше сдерживаться и сообщил, что они с Лилиан заказали доставку сюда фортепиано Бэбкока. Его упаковали в ящик в Колумбусе и транспортировали больше чем тысячу миль на плоту и судах.
— Вниз по реке Сайото до Огайо, потом вниз по Огайо до Миссисипи и вверх по чертовой Миссисипи до причала Великой Южной Транспортной Компании в Рок-Айленде, где оно теперь ждет появления моей повозки с волами! — на одном дыхании выпалил Гайгер.
Олден Кимбел просил Роба вылечить его знакомого, который жил в заброшенном мормонском городе Нову.
Олден поехал вместе с ним, чтобы показать дорогу. Они заплатили за то, чтобы их вместе с лошадьми доставили туда на плоскодонной лодке, вниз по реке — так было проще всего. Нову оказался зловещим, практически пустынным городом, с решеткой широких улиц, вытянутых вдоль красивой излучины реки; дома здесь стояли большие, солидные, а в центре находились каменные развалины большого храма, который выглядел так, словно его возводил царь Соломон. Олден рассказал Робу, что в городе оставалась лишь жалкая горстка мормонов — старики и мятежники, отказавшиеся подчиниться руководству, когда Святые Последних Дней переехали в Юту. Это место притягивало независимых мыслителей; один угол города сдали в аренду маленькой колонии французов, которые жили коммуной и называли себя «икарийцами». Когда путники пересекали французский квартал, в неестественно прямой посадке Олдена в седле читалось презрение. Наконец они оказались перед обшарпанным зданием из красного кирпича, расположенным в уютном переулке.
Неулыбчивая женщина средних лет открыла им дверь и кивком поздоровалась. Робу Джею она тоже кивнула, когда Олден представил ее как миссис Бидамон. В гостиной сидело и стояло с десяток человек, но миссис Бидамон провела Роба вверх по лестнице, где в постели лежал больной — юноша лет шестнадцати от роду.
Роб диагностировал корь в легкой форме. Он дал матери больного молотые семена горчицы, пояснив, как растворять их в воде для купания, и мешочек высушенных цветков бузины, которые нужно заваривать как чай.
— Я не думаю, что снова понадоблюсь вам, — сказал он. — Но я хочу, чтобы вы сразу же послали за мной, если болезнь вызовет у него инфекцию уха.
Миссис Бидамон провела его вниз. Она успокоила взволнованных людей в гостиной, сообщив, что серьезной опасности нет. Когда Роб Джей пошел к двери, они стали протягивать ему подарки: кувшин меда, три банки консервов, бутылку вина. Каждый пролепетал слова благодарности. Выйдя на улицу, он встал как вкопанный, обеими руками прижимая к себе дары и в замешательстве таращась на Олдена.
— Они благодарны вам за то, что вы осмотрели мальчика, — объяснил Олден. — Миссис Бидамон была вдовой Джозефа Смита — Пророка Святых Последних Дней — человека, который основал их религию. Мальчик — его сын, и его тоже зовут Джозеф Смит. Они считают, что юноша пророк.
Когда они отъехали, Олден оглянулся на город Нову и вздохнул.
— Они выбрали прекрасное место для города. Жить здесь было хорошо. Но все пошло коту под хвост, потому что Джозеф Смит не смог удержать своего дятла в штанах. Он завел себе много женщин… Звал их «духовными женами». Ничего духовного в них не было, ему просто нравилось их долбить.
Роб Джей знал, что Святых выгнали из Огайо, Миссури и, наконец, из Иллинойса, потому что слухи об их многоженстве возмутили местное население. Он никогда не лез к Олдену с вопросами о его прежней жизни, но теперь не смог удержаться.
— А у тебя тоже было несколько жен одновременно?
— Да, три. Когда я порвал с Церковью, их отдали другим Святым, вместе с малышней.
Роб не осмелился спрашивать, сколько детей было у Олдена. Но черт дернул его за язык и заставил задать еще один вопрос:
— Три жены… Тебе это нравилось?
Олден подумал и сплюнул на землю.
— Разнообразие — штука хорошая, врать не стану. Но без них совсем не плохо! Главное — тихо, — ответил он.
В ту неделю Робу после юного пророка довелось лечить старого конгрессмена. Доктора Коула вызвали в Рок-Айленд, чтобы осмотреть члена Палаты представителей, Сэмюэля Т. Синглтона, у которого случился припадок, когда он возвращался в Иллинойс из Вашингтона.
Когда Роб подошел к дому Синглтона, оттуда как раз выходил Томас Беккерман. Беккерман сказал ему, что Тобиас Барр тоже осматривал конгрессмена Синглтона. «Похоже, он хочет услышать как можно больше разных мнений на свой счет, не так ли?» — кисло заметил Беккерман.
Такое поведение указывало на степень страха «Самуила» Синглтона, и когда Роб Джей осмотрел конгрессмена, то понял, что страх этот был обоснован. Синглтону уже исполнилось семьдесят девять лет; он был человеком невысоким, почти полностью лысым, с дряблой плотью и огромным, могучим животом. Роб Джей слушал, как сердце старика хрипит, и булькает, и фыркает, изо всех сил стараясь биться.
