Избранные сочинения в 9 томах. Том 5 Браво; Морская волшебница - Купер Джеймс Фенимор (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Маневр этот занял несколько минут, и, когда «Кокетка», поставив все паруса, снова пустилась в погоню, «Морская волшебница» была уже недосягаема для ее пушек. Оба судна продолжали путь, держась как можно ближе к середине пролива и полагаясь больше на удачу, чем на знание фарватера.
Когда «Кокетка» проходила мимо двух островков, лежащих неподалеку от Адских Ворот, в проливе показалась лодка, которая гребла прямо к крейсеру. Человек, сидевший в ней, указывал на мачту, где все еще развевался сигнал, и предлагал свои услуги.
— Эй, скажи-ка, — нетерпеливо спросил его Ладлоу, — что, бригантина взяла лоцмана?
— Надо полагать, что нет. Она задела бортом риф у выхода из Сверкающей бухты, а когда она проходила мимо, я слышал, как звенел лот. Я бы пошел на нее сам, да она промчалась, как птица, и ни на какие сигналы, кроме как на свои собственные, там, видно, и внимания не обращают.
— Пятьдесят гиней, если мы их догоним!
Бездельник лоцман, который только что пробудился от сладкого сна, вытаращил глаза, — казалось, эти слова влили в него новые силы. Ответив на расспросы нетерпеливого капитана, он принялся старательно подсчитывать на пальцах все возможности, благодаря которым судно, чья команда не знает пролива, может попасть к ним в руки.
— Вот он все держится середины — думает обойти Белый камень и Лягушку, — сказал он, называя Трогмортон так, как принято в просторечии. — И, если только он не колдун, откуда ему знать, что прямо у него по курсу Порог и нужно брать севернее, а не то он напорется на скалы и засядет там так прочно, будто в землю врастет. Потом он может наскочить на Душегубов, — они стоят как нельзя удачнее, чтобы процветало наше ремесло, — а чуть восточнее есть еще Срединная мель, но на нее надежда слабая — я сам частенько пробовал ее найти, да все без толку. Голову выше, благородный капитан! Если этот парень — тот самый мошенник, о котором вы говорите, то еще до заката мы полюбуемся на него очень даже близко, потому как тот, кто прошел Адские Ворота без лоцмана, наверняка уже исчерпал все милости судьбы, какие могут быть отпущены на один день.
Но расчет моряка с Ист-Ривер не оправдался. Невзирая на скрытые опасности, подкарауливавшие «Морскую волшебницу» на каждом шагу, она продолжала свой путь, все увеличивая скорость, по мере того как солнце поднималось выше, а ветер свежел, и, видя, что она цела и невредима, все, кто знал, какой опасности она подвергается, только диву давались. Правда, у Трогмортона бригантину и вправду ждала такая опасность, перед которой могла бы оказаться бессильной даже мудрость приверженцев таинственной волшебницы, если бы на помощь им не пришел случай. В этом месте пролив становится ровнее и шире. Перед мореплавателем открывается свободный и заманчивый проход, но, как и в плавании по жизни, неопытного и неосторожного путника подстерегают здесь бесчисленные тайные препятствия.
Бороздящий Океаны отлично знал, какую опасность таят в себе рифы и мели. Почти всю свою жизнь избегал он этих опасностей. Его зоркие глаза сразу замечали малейший угрожающий признак, и от него редко укрывались буруны на поверхности или тёмный цвет воды.
Как только бригантина вошла в Адские Ворота, он взобрался на фор-марс и, пристально глядя вперед, отдавал команды своим матросам так точно и быстро, что ему мог бы позавидовать сам лихой капитан «Кокетки». Когда бригантина свернула за мыс Трогмортон и перед ней открылся широкий простор, он решил уже было, что такая осторожность теперь ни к чему. Его смутило только одно. В какой-нибудь лиге от бригантины шла на восток тяжелая, неуклюжая шхуна, а еще дальше, курсом на запад, двигался легкий местный шлюп. Хотя обоим ветер был благоприятен, оба они почему-то отклонились от прямого курса и свернули в сторону острова, лежавшего более чем в миле к северу. Столь явный признак отклонения фарватера не мог ускользнуть от опытного капитана бригантины. «Морская волшебница» спустилась под ветер, и ее верхние паруса были убраны, чтобы подпустить поближе королевский крейсер, паруса которого виднелись над берегом. Когда контрабандист увидел, что и «Кокетка» отклонилась от курса, ему стало ясно, в какую сторону плыть; на бригантине живо поставили все паруса, вплоть до лиселей. Задолго до того как она достигла острова, оба каботажных судна встретились, и каждый снова изменил курс, повторяя путь, по которому только что шел другой. Более ясного подтверждения своей правоты моряк не мог бы и желать. Поэтому, достигнув острова, бригантина пристроилась в кильватер каботажной шхуне, а потом разминулась со шлюпом, узнав от его команды, что рифов впереди больше нет.
Так Бороздящий Океаны совершил свое знаменитое плавание, проведя бригантину через бесчисленные тайные опасности восточного пролива. Тому, кто внимательно следил за всеми превратностями его судьбы, может показаться, что ничего необычайного в этом нет; но не мудрено, что в тот век, когда люди более, чем сейчас, расположены были верить в чудеса, этот случай еще более укрепил славу отважного моряка, который и без того слыл человеком замечательным, и многие были убеждены, что контрабандистам покровительствует сила более могущественная, чем та, которой обладают королева Анна и ее слуги.
Глава XXIX
Тебя готов я при
Филиппах встретить.
Шекспир, «Юлий Цезарь»
В эту ночь капитан крейсера ее величества спал на верхней палубе. Еще до заката быстрая и легкая бригантина скрылась на востоке за плавным поворотом берега, теперь уж нечего было и думать ее настичь. Но крейсер по-прежнему шел под всеми парусами, и, задолго до того как Ладлоу бросился на койку, судно уже прошло самую широкую часть пролива и приближалось к островам, между которыми находилась Стремнина.
За весь этот тревожный, казавшийся бесконечным день молодой моряк ни разу не виделся со своими пассажирами, которых он оставил в каюте. Вестовые то и дело сновали взад-вперед; но, хотя всякий раз, как отворялась дверь, Ладлоу торопливо оборачивался, ни олдермен, ни его племянница, ни пленник, ни даже Франсуа так и не появились на палубе. Если кого-нибудь из них и волновал результат погони, то ни один не выдал этого, скрывая свою тревогу под глубоким и загадочным молчанием.
Решив отплатить им за безразличие той же монетой и терзаемый чувствами, которые он при всей своей гордости не мог преодолеть, молодой моряк улегся на подвесную койку, не выказав никакого желания повидаться с ними.
Когда пришла пора первой ночной вахты, на крейсере убавили парусов, и капитан, по всей вероятности, крепко спал до самой утренней зари. Однако, едва взошло солнце, он встал и приказал снова поставить паруса, всеми мерами стараясь увеличить скорость крейсера.
«Кокетка» достигла Стремнины еще утром и, благополучно проскочив ее во время отлива, в полдень была уже в виду Монтаук. Едва крейсер миновал мыс и вышел на простор, где дул ветер и гуляли волны Атлантического океана, люди были посланы на реи, и два десятка глаз стали внимательно осматривать горизонт. Ладлоу не забыл обещания Бороздящего Океаны, который назначил ему здесь встречу; и, хотя у контрабандиста были все основания не желать этой встречи, молодой капитан втайне чувствовал, что такой человек, как он, непременно сдержит слово.
— Ничего не видно! — разочарованно воскликнул Ладлоу, опуская подзорную трубу. — А все-таки не похоже, чтобы этот разбойник стал прятаться со страха…
— Страх — я имею в виду страх перед французами — и благоговейный трепет перед крейсером ее величества далеко не одно и то же, — отозвался старый штурман. — Вот мне, к примеру, когда съезжаю на берег и повязываю на шею цветной платок или прихватываю с собой бутылку коньяку, — мне так и кажется, что всякий встречный видит на платке пятна и чует запах спиртного. Но раньше я не понимал, откуда такая робость, а ведь мне просто-напросто казалось, что, когда человек в чем согрешит, это всякому сразу видать. Какой-нибудь священник, который стал на мертвый якорь и доживает свой век в уютном, теплом домике, я думаю, назвал бы это совестью; но что до меня, капитан Ладлоу, то, хоть я не очень-то умею рассуждать о таких материях, мне всегда казалось, что это самая обыкновенная опаска, как бы не отобрали вещички. Если этот Бороздящий Океаны объявится, чтобы еще раз потягаться с нами в скорости, перед тем как на океане засвежеет, то я сильно ошибаюсь в нем, и он не знает разницы между большим и маленьким судном, а кроме того, сэр, я, признаться, надеялся бы изловить его куда скорее, не будь у него этой женщины под бушпритом, чтоб она сгорела!
