Заблуждения толпы - Бернстайн Уильям Дж. (читать книги без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Вероятно, отнюдь не Митчелл придумал состязание в брокерских продажах, но не подлежит сомнению, что он довел идею до блеска, предложив приз в размере 25 000 долларов победителю-«продюсеру» (этот негативный термин до сих пор иногда, причем без всякой задней мысли, используется в финансовой индустрии). Усилия Митчелла оказались настолько успешными, что в один прекрасный день у компании закончились облигации для продажи. Обычно предприятия и иностранные правительства обращаются к инвестиционным банкам с просьбой о выпуске облигаций, но компания Митчелла пошла иным путем, побуждая предприятия-клиенты выпускать больше облигаций. Хуже того, эмиссары Митчелла обхаживали правительства балканских и южноамериканских стран, предлагая дешевый капитал нестабильным и безденежным режимам.
Несмотря на сообщения продавцов о некомпетентности и ненадежности иностранных правительств, будь то в Перу или в бразильском штате Минас-Жерайс, где дефолт виделся почти неизбежным, сам Митчелл и его компания продолжали продавать облигации этих правительств доверчивым клиентам Ситибанка.
В 1921 году Митчелл перешел с поста президента компании на пост президента Ситибанка, устранив последнее серьезное препятствие на пути «парового катка продаж». Литературный критик Эдмунд Уилсон ухватил самую суть методов Митчелла, описав, как тот посылал своих продавцов «стучаться в двери сельских домов, подобно коммивояжерам с пылесосами или зубными щетками Фуллера» [126]. В начале и середине 1920-х годов компания Митчелла торговала в основном облигациями; позднее, поскольку «бычий» рынок набирал обороты, Митчелл все охотнее торговал акциями, не только рискованными пакетами вроде акций погрязшей в долгах «Анаконда коппер компани», но даже акциями Ситибанка, что было бы незаконным без фигового листка юридических соглашений, разделявших компанию и банк411.
В 1958 году Уилсон описывал, как Митчелл «продал американскому обществу за десять лет ценные бумаги на сумму более пятнадцати миллиардов долларов. Он продавал акции автомобильных компаний, которые вскоре исчезали бесследно, и облигации южноамериканских республик, находящихся на грани банкротства; также он продавал акции собственного банка, которые упали за три недели после октября 1929 года с 572 до 220 долларов за штуку, а недавно ими торговали по 20 долларов за штуку»412.
Митчелл фактически сознательно сделал своих клиентов жертвами краха, который обыкновенно принято сводить к драматическим «черным дням» октября 1929 года. В «черный четверг», 24 октября, консорциум во главе с компанией Дж. П. Моргана провел показательную спасательную операцию, которая к полудню помогла справиться с паникой. Но к «черному понедельнику» и «черному вторнику», 28 и 29 октября соответственно, у титанов-спасателей – Митчелла, Томаса Ламонта из «Джи-Пи Морган» и Альберта Виггина из «Чейз Нэшнл» – закончились силы и средства. В эти два дня рынок упал на 13,5 и на 11,7 процента413.
К закрытию торгов 29 октября рынок опустился на 39,6 процента по сравнению с сентябрьским пиком; конечно, это пугало, но выглядит не так страшно, как падение цен в 1973–1974, 2000–2002 и 2007–2009 годах. Кроме того, к середине апреля 1930 года цены на акции уже компенсировали более двух пятых потерь [127].
Накануне кризиса 1907 года лишь малая часть американцев владела акциями, даже к 1929 году эта цифра выросла до примерно 10 процентов от общей численности населения, поэтому первоначальное падение 1929 года оказало слабое прямое экономическое влияние на население в целом414. Но за несколько следующих лет «отрава» проникла в средоточие деловой активности, то есть в банковскую систему, и экономика вошла в штопор. К середине 1932 года цены на акции упали почти на 90 процентов по сравнению с пиковым уровнем 1929 года. 11 декабря 1931 года, за шесть месяцев до достижения рыночного дна в середине 1932 года, частный инвестор по имени Бенджамин Рот записал в своем дневнике:
«Очень консервативный молодой женатый мужчина со множеством иждивенцев-домочадцев рассказывал мне, что за последние 10 лет ему удалось выплатить ипотеку за свой дом. Несколько недель назад он взял новый кредит в 5000 долларов и вложил полученные средства в надежные акции для долгосрочного инвестирования. Думаю, через два-три года он получит солидную прибыль. Принято считать, что надежные акции и облигации сегодня можно покупать по очень привлекательным ценам. Правда, беда в том, что ни у кого нет денег на покупку»415.
Промышленный индекс Доу-Джонса за 1925–1935 гг.
Публика без средств начинает выражать недовольство, и, как было в 1720 и 1848 году, требовать скальпы виновников. Сатирик Фред Швед выразился предельно лаконично: «Пострадавший клиент определенно предпочитает верить в то, что его ограбили, а не в то, что он сам сглупил по советам глупцов»416. К 1929 году Ситибанк имел 230 000 клиентов; невозможно доподлинно установить, сколько из них открыли брокерские счета в компании Митчелла, но количество таких людей исчислялось, по крайней мере, десятками тысяч, если не больше417. В отличие от клиентов других брокеров, которые охотно приходили в конторы ради покупки ценных бумаг, клиенты Митчелла искали безопасности для своих денег в коммерческом банке – но выяснилось, что с тем же успехом они могли пойти в бордель.
Судьба явила Чарли Митчеллу самого невероятного ангела-мстителя, какого только можно было ожидать, – острого на язык адвоката итальянского происхождения Фердинанда Пекору, которому пришлось бросить учебу, когда его отец, рабочий обувной фабрики, получил инвалидность на производстве. Пекора ушел из колледжа в конце 1890-х годах, чтобы помогать родителям, братьям и сестрам, но все же сумел каким-то образом получить юридическое образование. Впоследствии он долго трудился помощником окружного прокурора в Нью-Йорке и выиграл ряд финансовых дел.
Обвал фондового рынка и последующая откровенная игра на понижение побудили сенатскую комиссию по банковскому делу и валюте затеять расследование положения дел в сфере ценных бумаг. Слушания начались в 1932 году, Митчелла допросили заодно со многими другими финансистами. Результаты допросов оказались настолько неудовлетворительными, что комиссия уволила двух первых следователей.
Блестящие способности Пекоры к перекрестным допросам привлекли внимание Бейнбриджа Колби, видного юриста и госсекретаря администрации Вудро Вильсона; он рекомендовал молодого помощника окружного прокурора республиканцу Питеру Норбеку, прежнему председателю комиссии, который отчаянно искал замену предыдущим следователям418.
Пекора начал работать главным юрисконсультом комиссии 24 января 1933 года; ему пришлось сразу же брать, что называется, быка за рога. При первом расследовании (рассматривались трасты Инсулла), всего через три недели после назначения, он не добился никаких успехов, поэтому, когда 21 февраля 1933 года на заседание прибыл высокий, импозантный, загорелый и в высшей степени самоуверенный Митчелл, многие решили, что новый главный юрисконсульт ему не ровня.
Но вскоре Пекора продемонстрировал, что его рано списывать со счетов: он доминировал на слушаниях и настолько уверенно вел допросы, что в историю этот эпизод вошел как «комиссия Пекоры». Мы видели, что изрядное богатство внушает его обладателям чрезмерную самоуверенность, а она, в свою очередь, мешает трезвой самооценке, что чревато фатальными последствиями при криминальном поведении. Кроме того, преступные предприятия обыкновенно лишают своих участников какого бы то ни было внимания к моральной стороне дела: деятельность таких организаций воспринимается как нормальная и даже достойная похвалы.
То же самое нередко свойственно финансовым мошенникам в компаниях, где сотрудники учатся рационализировать свое поведение как направленное на интересы клиентов. Это касается в первую очередь харизматичных и успешных корпоративных лидеров; как гласит старое присловье, рыба гниет с головы. Пекора, знаток преступного поведения, быстро понял, что Митчелл (что типично для корпоративных воротил) не видит ничего незаконного или этически недопустимого в практиках компании «Нэшнл сити» и что наиболее эффективным в данной ситуации будет попросту попросить его объяснить, как он руководил своими продавцами. За восемь дней свидетельских показаний Пекора полностью утопил надменного Митчелла в моральном болоте, методично, вежливо и сдержанно выпытывая подробности торговых операций «Нэшнл сити».
