Глобальная империя Зла - Лисичкин Владимир Александрович (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
Крупные финансовые магнаты, в руках которых сконцентрированы огромные капиталы, благодаря либерализации национальных финансовых рынков легко могут обрушить любой национальный денежный рынок, дестабилизировать экономику любого государства. Один из методов – организация бегства капитала. С этим явлением сталкивается ряд стран Латинской Америки и Азии, но особый размах и крайне уродливые формы оно приобрело в России. Приведем конкретные данные из статьи, опубликованной в газете «Сегодня» /35/.
За вторую половину 90-х годов ежегодный объем бегства капитала из России оценивается в 25 млрд. долларов в год. Отношение объема бегства капитала к экспорту стабильно держится в районе 30%. За два года из России вывозятся деньги в количестве, равном годовому инвестиционному фонду страны, включая отечественные и зарубежные инвестиции. Для сравнения – бюджет развития РФ на 1999 год был запланирован в размере 20,8 млрд. рублей, что составляет ничтожную часть от объема вывозимого капитала. Часть «убежавшего» капитала возвращается в виде иностранных инвестиций. Как указывается в статье /35/, иначе не объяснить, каким образом Кипр, прямые инвестиции которого во все страны мира в среднем не превышают 15 млн. долларов в год, инвестировал в Россию на 1 октября 1999 года 3214 млн. долларов. Такие инвестиции позволяют устанавливать контроль над предприятиями из-за рубежа. В результате осуществления лозунгов «реформ и либерализации» Россия превратилась в страну, открытую для разграбления. И это только один пример методов, используемых США.
Современная ситуация характеризуется возрастающей неустойчивостью и развитием негативных тенденций на всех уровнях. США вступили в гонку со временем. Они наносят по всему миру превентивные финансово-экономические удары, количество и сила которых нарастают, одновременно еще больше обостряя противоречия.
Основной источник опасности для Запада заложен в нем самом, так считает генерал-полковник Л. Г. Ивашов /23/. Он особенно подчеркивает, что, исходя из критерия максимизации прибыли, правительства великих держав стремятся размещать свои капиталы в зонах с их быстрейшей оборачиваемостью. В результате происходит перемещение производств в области с дешевой квалифицированной рабочей силой и сырьем с целью дальнейшего реэкспорта произведенной там продукции. Сейчас уже третья часть мировой торговли осуществляется внутри транснациональных корпораций (ТНК) между их иностранными филиалами. Тем самым в погоне за прибылью Запад сам себя разрушает.
Подробный анализ этих побочных экономических процессов проведен известным экономистом и общественным деятелем Линдоном Ларушем. В своем докладе /33/ он говорит о сходных по направленности изменениях во всем мире:
«Например, в Европе; взгляните на Италию, на Францию, на Германию, на другие страны Западной Европы, и почти каждое утро вы будете видеть некрологи, находя в них имя очередной крупнейшей или занимающей ключевое положение фирмы, от которой до сих пор зависело преуспеяние национальной экономики. Что произошло с Deulsche Aerospace? Что произошло с AEG в Германии? И т. д., и т. п. Крупнейшие фирмы, которые более столетия определяли экономическую мощь Германии, уничтожены. Работающая на экспорт промышленность уничтожена. Крупнейшие верфи закрываются. Машиностроение, стержень экономики Германии, брошено на погибель, в то время как крупные промышленники, по наущению идиотов, переводят производство в районы мира с дешевой рабочей силой.
Перед нами – картина всеобщего упадка. Культурный упадок, экономический упадок, финансовый упадок, резкое падение продолжительности жизни. Рост общей заболеваемости среди населения».
Особое внимание Ларуш обращает на состояние глобальной неустойчивости и на неизбежность большого крушения, которое, по его мнению, будет заключаться не просто в разрушении какой-то одной или нескольких национальных банковских систем, а в «схлопывании» величайшего в истории финансового «пузыря». В работе /33/ он пишет:
«Если такое крушение начнется, оно будет продолжаться в – режиме взрыва. Формулы для химического взрыва будут подходящей математической моделью того, что случится. Если это крушение произойдет, а правительства не изменят систему, то в течение периода, вероятно, от трех до пяти дней практически все финансовые институты обеих Америк и Европы развалятся, «испарятся» Не закроются по причине банкротства, а развалятся. Ибо доля финансовых обязательств – обязательств, связанных со спекуляцией вторичными ценными бумагами (фьючерсами и другими так называемыми «дериватами»), особенно если учесть нерегистрируемую внебалансовую спекуляцию, – намного превышает все существующие в настоящее время в мире номинальные финансовые активы, которые могут быть использованы в качестве дополнительного обеспечения».
Другими словами, на мир надвигается глобальная экономическая катастрофа. Существующая глобальная финансовая система фактически ничем не обеспечена. Финансовый капитал оторван от производственного и по природе своей является спекулятивным. Во многих странах, в том числе в России, накоплено огромное количество долларов на черный день. Имеются большие долларовые накопления и у ряда государств. В результате возможного лавинообразного процесса вся эта масса может стать «горячей».
Проф. В. А. Демин в своем интервью говорит уже о конкретных сроках /36/:
«Положение может кардинально измениться буквально в ближайшее время. Дело в том, что Соединенные Штаты, которые единолично определяют погоду на мировом рынке, стоят сейчас на пороге глубочайшего финансового кризиса, который по своей глубине может превзойти кризис 1929 года. А вместе с Америкой и весь мир может быть ввергнут в жестокие экономические катаклизмы с последующей, длительной депрессией. Таковы выводы капитанов американской экономики.
Так руководитель Федеральной резервной системы Алан Гринспен предсказал начало кризиса уже осенью этого года. Вкратце причина здесь в том, что уже давно образовалась диспропорция между теми секторами американской экономики, которые связаны с производством новейших информационных технологий, программного продукта, и остальной традиционной промышленностью. Происходит рост сверхприбылей в секторе информационных технологий и снижение рентабельности в традиционных отраслях американской промышленности. Следствием этого стал рост инфляции; акции ведущих компаний поползли вверх (индекс Доу Джонса с 1996 года по 2000 год вырос более чем в 2 раза – с 5000 до 11000), но, по мнению американских специалистов, это явилось следствием искусственного спекулятивного перегрева фондового рынка. Такая экономика очень неустойчива. И появились уже первые признаки надвигающегося глобального кризиса. Весной этого года инфляция в США сравнялась со средней нормой рентабельности в промышленности».
Опасность взрыва мирового финансового «пузыря» нарастает. Неустойчивость уже настолько велика, что становится вероятным эффект домино, когда от критических явлений в одной из крупных стран может сдетонировать вся мировая финансовая система. В ряде публикаций высказывается мнение, что США готовятся избежать возможной катастрофы за счет других стран, в частности, сбросив доллары в мире и введя у себя пластиковые купюры. В этом случае разорится огромное количество людей, прежде всего в странах третьего мира и в России.
Длительное время господство США казалось незыблемым. Однако наступил момент, когда можно говорить о реальной альтернативе в виде стратегии регионального развития. О ней, в частности, говорит Г. Г. Пирогов /37/:
«Япония, Китай, Юж. Корея, и страны АСЕАН, похоже, приступили к осуществлению серьезной попытки вырваться из плена мировых финансовых пирамид, в частности, предполагается учреждение Азиатского кредитного соглашения с капиталом в 30 – 50 млрд. долл. с последующим преобразованием его в Азиатский валютный фонд и создание новой азиатской валюты. Вместе эти страны располагают валютными резервами более чем в 800 млрд. долл. И осуществление этих мер будет серьезным ударом по американской валютной монополии. 11 августа Японский банк объявил о предстоящем отказе от «нулевой учетной ставки». Это ставит под вопрос финансирование торгового дефицита США».
