Манипуляторы сознанием - Шиллер Герберт (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Из каких основных элементов состоит политика опоры на собственные силы? Если говорить о странах, в которых капитализм уничтожен если не полностью, то по крайней мере в значительной степени и в которых уже утвердились некоторые основные отличительные черты социализма, то в этом случае важнейшее значение приобретает централизованное планирование и строгий контроль за экономической жизнью. Соблюдение этих условий будет оказывать очень сильное влияние на технологию. Планирование и контроль будут регулировать соотношение импорта и экспорта, размеры иностранных капиталовложений (если таковые будут), уровень и характер потребления (включая потребление информации). Такая опора на собственные силы «потребует использования ресурсов страны для удовлетворения трех социалистических ценностей: основных нужд населения, полной занятости и равенства. Ресурсы не будут больше растрачиваться попусту, ради того, чтобы незначительное меньшинство могло наслаждаться западными предметами роскоши. Вместо этого ресурсы будут использоваться для производства и распределения продовольствия, жилья, школ, медицинского обслуживания для всех» [27].
Подобные приоритеты выгодны и в других отношениях. Они автоматически обеспечивают передышку, паузу, позволяющую избежать необдуманного использования технологии в интересах иностранных вкладчиков капитала, а не в интересах местного населения. Кроме того, они позволяют избирательно подходить к тому, что может быть действительно полезным и нужным в той массе продуктов, которые выставляет напоказ для продажи охваченный технологическими метастазами Запад.
Предупреждения Франца Фэнона касаются всех, кто потенциально намерен следовать модели развития, отличной от западной:
«Сегодня мы можем делать все, если не будем имитировать Европу, если нас не охватит маниакальное стремление «догнать» Европу... Два века тому назад бывшая европейская колония решила догнать Европу. Она настолько преуспела, что Соединенные Штаты Америки превратились в монстра, в котором все пороки и болезни Европы выросли до ужасающих размеров...
Нет, мы не хотим никого догонять. Мы хотим все время двигаться вперед, днем и ночью, в компании людей. Караван не должен слишком растягиваться, потому что в этом случае каждый ряд не будет видеть тех, кто идет впереди... Мы должны перевернуть новую страницу, мы должны разработать новые концепции и постараться создать нового человека» [28].
Реально ли ожидать, что развивающиеся страны будут разборчиво относиться к продукции и процессам монополистического капитализма? Все, что можно сказать в настоящее время,— это «возможно». Но даже «возможно» может оказаться слишком оптимистической оценкой, если процесс отбора не будет сопровождаться четким перспективным планом. В таком перспективном плане руководители страны должны разработать пути развития экономики, место всех людей в этом развитии, а также основные цели общества в целом. Даллас Смайт, который уделил значительное внимание изучению этих вопросов, заметил: «Не может быть социалистического пути развития в условиях западной капиталистической технологической окружающей среды» [29].
В реальной действительности не существует такого торгового центра, в котором для удобства и выбора потенциальных участников «состязания» в развитии были бы выставлены напоказ нейтральные машины, процессы и товары. То, что предлагается, ни в коем случае не может рассматриваться как то, что действительно необходимо. Если и бывает такое совпадение, оно случайно. В таком случае можно и нужно этим воспользоваться. Однако здравый смысл подсказывает, что такая счастливая взаимность может быть лишь редким совпадением. Это, в частности, отмечает И. Алисабана:
«Вопрос о том, имеется или не имеется подходящая промежуточная технология или альтернативная технология для менее развитых стран (МРС), не должен ставиться в зависимость от того, имеется ли такая техника на иностранных рынках. Этот вопрос должны решить руководители МРС и исследовательские институты МРС... с помощью всех прогрессивных мыслителей и всех потенциальных возможностей развитого мира» [30].
Однако проблема заключается именно в отсутствии опытных и компетентных организаций и отдельных лиц. Если бы зависимость в технологической области не была столь абсолютной, опасность была бы значительно менее серьезной.
Хуан Корради, например, привлек внимание к слабому развитию и зависимому состоянию науки в Латинской Америке. Это еще один аспект общего состояния зависимости и эксплуатации. Корради описывает то, что он называет «наукологией», и ее последствия для стран Латинской Америки:
«Говоря более конкретно, «наукология» означает сегодня положение тех латиноамериканских ученых, которые приспособились к международному научному рынку и которые перестали задумываться над социальными и культурными последствиями их деятельности в контексте латиноамериканской зависимости. Они занимаются специализированными исследованиями, признавая цели и стандарты, установленные международными центрами. Такое положение ведет к нескольким важным последствиям. Одно из них заключается в том, что «наукология» усиливает культурную и другие формы зависимости в Латинской Америке. Эта зависимость выражается как во внутреннем развитии научных исследований в каждой стране, так и в международной «утечке мозгов» из зависимых районов в метрополии. «Наукологические» ученые латиноамериканских стран обычно находятся в подавленном состоянии. Те из них, которые посвятили свою жизнь фундаментальным исследованиям и которые стремятся занять свое место в международных научных кругах, часто сталкиваются с бесчисленными институционными и культурными преградами в своих странах — от откровенной подозрительности или отсутствия помощи со стороны властей до нехватки средств и оборудования, а также постоянной неуверенности в своей работе. Стремясь преодолеть эти препятствия, многие ученые устанавливают тесные связи с иностранными институтами, в которых направления исследований никак не совпадают с подлинными интересами стран Латинской Америки. Другие ученые умерили свои амбиции и превратились в сборщиков информации и исходных данных, которые обрабатываются в зарубежных научных институтах; или же они применяют в своих странах результаты исследований, проведенных за границей. Они становятся все более «деинтеллектуализированными» по сравнению с исследователями фундаментальных наук в том смысле, что они становятся специализированными научными рабочими. Интеллектуальные проблемы поразительно похожи на проблемы экономической зависимости: страны Латинской Америки превратились в производителей исходного сырья для исследований и в экспортеров квалифицированного научного персонала» [31].
Можно ли ожидать в такой ситуации избирательного подхода к технологическим вопросам, необходимого для того, чтобы избавиться от зависимости? Вряд ли! Еще меньшего можно ожидать от современных капиталистических центров развития. В этих центрах, какими бы соображениями они не руководствовались, решения традиционно принимаются теми самыми группами, которые контролируют исследования и решают, какие товары будут производиться в результате этих исследований. Более того, вместо оценок дальнейшего развития часто предпринимаются шаги — по крайней мере в Соединенных Штатах,— направленные на то, чтобы воспрепятствовать изучению возможного долгосрочного воздействия новой технологии на общество и окружающую среду. Поучительным в этом смысле является пример прямого телевизионного вещания через спутники Земли.
Хотя никто не утверждает, что передача программ через спутники непосредственно на домашние телеприемники — перспектива уже завтрашнего дня, тем не менее технология для такой передачи уже известна и соответствующая система в принципе может быть создана. Неудивительно поэтому, что многие государства выразили глубокую озабоченность возможными последствиями прямого телевизионного вещания через спутники в будущем. Эта озабоченность вытекает из нынешней ситуации, при которой небольшая кучка коммуникационных конгломератов из богатых, промышленно развитых капиталистических стран уже господствует над международным потоком информации, фильмов, журналов, телевизионных программ и т. д.
