Мозг рассказывает.Что делает нас людьми - Рамачандран Вилейанур С. (прочитать книгу txt) 📗

все, что относится к способности видеть и думать о красном цвете? Может ли

не различающий цветов марсианин теперь быть уверен, что понимает ваш

инопланетный способ различения цвета, хотя его мозг не приспособлен для

ответа на эти конкретные длины волн электромагнитного излучения?

Большинство ответит, что нет. Большинство сказали бы, что, как бы детально

и точно ни было это объективное извне описание восприятия цвета, в

сердцевине этого описания будет зияющая пропасть, потому что в нем

отсутствует сама сущность переживания непосредственного восприятия

красного (квалиа красного). В самом деле, нет иного способа передать кому-

либо невыразимые качества красного цвета, кроме как подключить ваш мозг

непосредственно к мозгу этого человека.

Возможно, ученые когда-нибудь и наткнутся на неожиданный метод

или модель эмпирического и рационального обращения с сущностным

содержанием ощущений, но такие успехи настолько же далеки от наших

сегодняшних возможностей, как далека была молекулярная генетика от

жителей

Средних

веков.

Если

только

где-нибудь

не

притаился

потенциальный Эйнштейн в неврологии.

Я предположил, что «квалиа» и «я» не одно и то же. Однако

невозможно понять первое, не понимая второго. Понятие квалиа без я-опыта,

без интроспекции над этими ощущениями, является оксюмороном. Того же

хода мыслей придерживался и Фрейд, когда утверждал, что невозможно

приравнять «я» к осознанию. Наша психическая жизнь, говорил он,

управляется подсознанием, бурлящим котлом воспоминаний, ассоциаций,

рефлексов, мотивов и побуждений. Наша «сознательная жизнь» это

доскональная, факт за фактом, рационализация поступков, которые мы в

действительности совершили совсем по иным причинам. Так как технологии

тогда не позволяли проводить исследования мозга, Фрейду недоставало

способов вывести свои идеи за пределы кушетки, и поэтому его теории

оказались заперты в тихой гавани между настоящей наукой и бесконечной

риторикой.

Мог ли Фрейд быть прав? Может ли большая часть нашей личности

быть бессознательной, неконтролируемой и непознаваемой?4 Несмотря на

нынешнюю, мягко говоря, непопулярность Фрейда, современная неврология

обнаружила, что он был прав, утверждая, что лишь ограниченная часть

нашего мозга принадлежит сознанию. Сознающее «я» не что-то типа «ядра»

или особой квинтэссенции, которая восседает на специальном троне в центре

нервного лабиринта, но также это и не свойство всего мозга. Напротив,

похоже, что личность возникает из относительно маленькой группы областей

мозга, которые связаны в удивительно мощную сеть. Определить эти участки

очень важно, поскольку это поможет сузить поиск. В конце концов, мы знаем

наверняка, что печень и селезенка не имеют сознания, им обладает только

мозг. Мы просто делаем шаг далее и утверждаем, что лишь некоторые части

мозга обладают сознанием. Выяснить, какие именно части и что именно

делают первый шаг к пониманию сознания.

Феномен зрительной слепоты особенно четко показывает, что теория

Фрейда о бессознательном может содержать зерно истины. Как вы помните,

во второй главе был приведен случай зрительной слепоты, когда у больной

была повреждена зона VI зрительной коры головного мозга, в результате

чего она полностью ослепла. Она не испытывала никаких квалиа, связанных

со зрением. Когда направляли луч света на стену перед ней, она уверенно

утверждала, что ничего не видит. Однако когда ее просили дотронуться до

освещенного участка, она делала это со сверхъестественной точностью, хотя

ей самой казалось, что она просто угадывает. Пациентка была в состоянии

это сделать, так как старый путь между ее сетчаткой и теменной долей

головного мозга не был поврежден. Вот почему она могла прикоснуться к

пятну света, хотя и не видела его. В самом деле, такие пациенты зачастую

могут угадывать даже цвет и направление линии (вертикальное или

горизонтальное), используя этот путь, хотя полагают, что они не могут

осознать этого.

Поразительно. Получается, что ассоциирована с сознанием и связана с

нашим ощущением «я» лишь та информация, которая проходит через

зрительную кору. Другой же параллельный путь может функционировать,

выполняя сложные вычисления, необходимые для того, чтобы рука точно

находила пятно (или даже чтобы правильно отгадать цвет), причем сознание

в этом процессе вообще не участвует. Почему? Оба этих пути передачи

зрительной информации образованы идентичными нейронами и, на первый

взгляд, выполняют одинаково сложные вычисления, но тем не менее только

новый путь проливает свет сознания на зрительную информацию. Что же

такого особенного в этих цепях, что они «требуют» или «порождают»

сознание? Другими словами, почему не все аспекты зрения или поведения,

руководимого

зрением,

сходные

со

зрительной

слепотой,

могут

реализоваться столь же умело и аккуратно, но без осознания и переживания

непосредственного восприятия? Может ли ответ на этот вопрос дать нам

ключ к разрешению загадки сознания?

Пример зрительной слепоты примечателен не только тем, что

поддерживает идею неосознаваемого умственного действия (или нескольких

неосознаваемых умственных действий), он также показывает, как

нейробиология может систематизировать свидетельства о глубинной

мозговой деятельности, чтобы пробиться через залежи нерешенных вопросов

о «я», которые преследуют философов и ученых на протяжении тысячелетий.

Изучая пациентов с нарушениями представлений о себе и наблюдая сбои в

работе определенных долеймозга, мы можем лучше понять, как рождается

ощущение «я» в нормальном человеческом мозге. Каждое расстройство

становится окном в специфические аспекты «я».

Для начала давайте определим эти аспекты «я», или, по крайней мере,

наши интуитивные представления о них.

1.

Целостность. Несмотря на богатое многообразие чувственных

переживаний, которые обрушиваются на нас ежесекундно, мы ощущаем себя

единой личностью. Более того, все наши разнообразные (и порой

противоречивые) цели, воспоминания, эмоции, действия, убеждения и знания

как будто бы согласуются между собой таким образом, что образуют единую

личность.

2.

Постоянство. Несмотря на великое множество отдельных

событий, из которых состоит наша жизнь, нас не покидает ощущение

постоянства нашей личности мгновение за мгновением, десятилетие за

десятилетием. И, как заметил Эндель Тульвинг, мы можем совершить

мысленное «путешествие во времени», начав с раннего детства и смотря в

будущее, без проблем перемещаться по шкале времени. Эта прустовская

виртуозность характерна только для людей.

3.

Пребывание в теле. В своих телах мы чувствуем себя как дома,

уверенно. Вам никогда не приходит в голову, что рука, которой вы только

что взяли ключи от машины, может вам не принадлежать. Не грозит вам

подумать и о том, что рука официанта или кассира на самом деле ваша

собственная. Однако выясняется, что чувство принадлежности к своему телу

на самом деле на удивление ненадежно и изменчиво. Вы не поверите, но вас

можно ввести в заблуждение с помощью оптического обмана, и вам

покажется, что вы временно покинули свое тело, вы почувствуете себя в

другом месте. (Когда вы видите себя на видео в реальном времени или во

время карнавала разглядываете себя в зеркальном зале, до некоторой степени