Портреты гомеопатических препаратов, ( часть 2) - Култер Кэтрин Р. (полная версия книги TXT) 📗
Всегда приятно получать письма от совестливого и честного Natrum muriaticum. Он не может начать с традиционного «Дорогой Джон!». Это обычно «Хелло», или «Привет», или просто по имени: «Джон!» «Дорогой» отсутствует, потому что адресат не является особенно дорогим для написавшего, поэтому было бы не совсем честно обращаться к нему с такими словами: «Люблю» или «Ваш», поскольку в данном случае опять это было бы нечестно; отправитель не обязательно «любит» или не чувствует себя «вашим» по отношению к тому, кому письмо послано. Поэтому он подпишет: «Всего хорошего», или «С уважением», или просто своё имя, или, если дело касается вопросов здоровья, может воспользоваться какой-нибудь мучительной фразой типа: «Ваш здравствующий». Другие типы понимают, что условные фразы при написании письма просто облегчают задачу, но упорство Natrum muriaticum в бескомпромиссной честности всегда и всюду затрудняет для него переписку (вот почему отчасти он считает таким трудным написать письмо).
Эта прямота, временами доходящая до «потери различия» (Ганеман), часто бывает нечаянной, проявляющейся сама по себе, помимо его воли, больше как отдельное «гав», чем привычка кусать. Natrum muriaticum хорошо осознаёт, что правда в общественных отношениях является роскошью, которую можно себе позволить только изредка. Arsenicum album или Sepia могут сказать вам в лицо всё, что они о вас думают, независимо от последствий, но Natrum muriaticum чувствует себя ужасно, если выболтает собственные или семейные тайны (даже если долго сдерживался), из-за тяжелых чувств или отчужденности, которые могут за этим последовать, а, следовательно, он редко это допускает.
Как правило, этот тип всё испытывает «на собственной шкуре», что неудивительно, если учесть его негибкую, подобную соляному столбу, личность. Phosphorus может быть своевольным, Calcarea carbonica — упрямым, Lycopodium — туповатым, но Natrum muriaticum не гибок и редко выбирает легкий путь. В противоположность приспособленности Pulsatilla он должен сначала получить множество тяжелых ударов от жизни, прежде чем выкристаллизуются его модели поведения, сформируются его мысли и он сможет измениться. Pulsatilla всем проблемам придаёт конкретную внешнюю форму, а Natrum muriaticum делает их внутренними проблемами. Первая быстро реагирует и видимым образом влияет на обстоятельства, в то время как Natrum muriaticum может потребоваться много времени, прежде чем он отреагирует или даже признает, что он был задет. Pulsatilla покорна, Natrum muriaticum непокорен, симптомы Pulsatilla колеблются и всё время меняются («то тут, то там», Богер), и нет двух одинаковых болей, что отражает гибкость полевого анемона, в то время как симптомы Natrum muriaticum (такие, как головные боли, запоры или боль в суставах) всегда фиксированные и несгибаемые и отражают крепящую природу соли.
ПРЕНЕБРЕЖЕНИЕ К МАТЕРИАЛЬНЫМ ЦЕННОСТЯМ И НЕТРАДИЦИОННОСТЬ
Natrum muriaticum обладает заметной склонностью к нетрадиционности. Если бы он мог, он бы стряхнул все условности. Это видно по его одежде, поведению, манерам и образу мыслей. Человек этого типа с трудом приспосабливается к существующим в обществе ценностям, отказывается быть под впечатлением от того, что повсюду расхваливают, и, как мы уже видели, может заявить, что для него лично трудно с этим согласиться.
Одна из серий рисунков Дунзбери показывает Марка Слэкмайора (Sulphur-Natrum muriaticum) на рыбной ловле с его обеспеченным, «буржуазным» отцом. Марк говорит: «И вот я здесь, ловлю рыбу на самом лучшем озере в северном Нью-Джерси… Я только что поймал мою первую форель с розовым брюшком». Его отец, сияя от этих слов сыночка, который до того времени был «возмутителем спокойствия» в своём классе и заветной мечтой которого было стать в будущем диск-жокеем, спрашивает с большой радостью «Да?» И Марк ему отвечает «И ещё никогда в своей жизни мне не было так скучно!»
Таким образом, у Natrum muriaticum это происходит инстинктивно или из принципа. Но в любом случае он может всю свою жизнь действовать не так, как общепринято, — ни более «хорошо», ни более «плохо» по сравнению с другими, просто своим собственным путем, так, как он считает нужным.
Эта черта характера Natrum muriaticum может быть выражена в склонности участвовать в делах меньшинства, и чем оно менее популярно, тем лучше. Он сделает всё, что в его силах, для распространения «Слова» в массах, но когда дело сделано, может потерять к нему интерес и переключиться на пропаганду другого, также малопопулярного учения.
Что-то у него в самой его сути всегда привлекает Natrum muriaticum на сторону меньшинства. Чтобы недалеко ходить за примером, скажем, что у всех врачей, практикующих неортодоксальную медицину, в большей степени выражен патогенез Natrum muriaticum: этот тип инстинктивно тянется к тому, что является противоположностью официальных доктрин, даже если это менее престижно и не даёт должного финансового вознаграждения.
Его нетрадиционность иногда принимает форму безразличия к материальным ценностям. Не имея должного интереса к деньгам как к таковым, он постоянно их теряет или тратит на всякие пустяки. Долларовая бумажка может быть оставлена в кармане его брюк и вернуться из стирки отбеленная и измятая. Он редко радуется достатку, его вполне устраивает количество денег, которое ему необходимо для его скромных запросов. Ребёнок вполне обеспеченных родителей, не отказывающих ему ни в чем, решает пожить на холодном и унылом чердаке в бедной части города просто для того, чтобы сделать «что-то по-своему» (Sulphur).
Отсутствие интереса у Natrum muriaticum к деньгам можно заметить по его одежде. Президент большой компании может носить потертый костюм и аккуратно накрахмаленную рубашку с изношенными манжетами и воротником, не заботясь о хвастливой демонстрации своего богатства. Дома он облачается в свой любимый, сильно изношенный пиджак или халат, оставаясь преданным ему в течение долгих лет (Sulphur). Женщина этого типа обычно аккуратно одета, но редко бывает стильной или элегантной, предпочитая модной одежде удобную для себя, она может одеваться в одни и те же платья до тех пор, пока они не износятся. Её философия заключена в одной фразе: «Зачем переставать носить то, что тебе подходит?»
Таким образом, она редко одевается в соответствии с обстоятельствами и чаще бывает одета недостаточно хорошо, или, наоборот, чересчур хорошо, или просто не так, как все остальные. Она не обладает хорошим вкусом, как Sepia, Lachesis и, особенно, Arsenicum album.
У женщин типа Natrum muriaticum бывает и прямо противоположное поведение: девушка может по полчаса пристраивать заколку в волосах или собирать каким-то сверхточным образом свои волосы в хвост. Она может быть очень щепетильна по поводу возможных сочетаний некоторых аксессуаров (как и Arsenicum album) и в то же время не обратит внимания на весь свой наряд в целом (Arsenicum album же щепетилен по отношению ко всему).
Очень часто она предпочитает приглушенные или мягкие тона: синие, серые, коричневые и другие «землистые» краски. Но у неё может быть ярко выражена склонность к пурпурному цвету («Кажется, что это единственно подходящий цвет, чтобы его носить!»), и у всех конституциональных типов любовь к пурпурному цвету в одежде может быть указанием на необходимость приема этого лекарства.
Атмосферу Natrum muriaticum можно почувствовать сразу, как только входишь в его жилье, — мебель, будто полученная от Армии Спасения, переделанный старый хлам для сидения или в качестве полок («Почему не дать возможности даже дешевым упаковочным коробкам из-под апельсинов побыть полезной вещью?» — думает он доброжелательно), старые обои, — и всё не соответствует одно другому. Создается впечатление, что обращать внимание на мебель и убранство жилья хозяин считает излишним. Даже зажиточный человек может жить в таких условиях. Когда имеется так много нерешенных мировых проблем (спасение китов или моржат, всеобщее разоружение, пропаганда гомеопатии), глупо тратить время на всякие второстепенные вещи.
