Зарубежная литература XX века: практические занятия - Коллектив авторов (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Французский критик Ролан Барт в работе «Литература и значение» (1963) писал об этом монологе: «Что до осмеяния языка, то оно всегда касается лишь сугубо частных его проявлений; мне известна только одна такая пародия, которая бьет точно в цель, оставляя головокружительное ощущение разладившейся системы – это монолог раба Лаки в беккетовском "Годо"».
Итак, на иной мировоззренческой основе, порожденной чудовищным историческим опытом XX века, Беккет в своей самой знаменитой пьесе утверждает мысль, до Нового времени общую европейской христианской культуре: мысль об обреченности человека страданию, и иллюзия надежды – ожидание Годо – единственный обманчивый проблеск во тьме и скуке человеческой жизни. С этой целью он сводит драматическую форму к ее первоосновам, к минимально необходимым элементам.
В драматургии часто употребляется прием обманутого ожидания; Беккет кладет в основу в «Годо» обманутое ожидание в чистом виде, без развязки, т.е. строит пьесу на чистом драматическом напряжении, которое в отличие от норм европейской драматургической традиции так и не получает разрешения. Намеренно не вполне прописанные характеры, падение роли внешнего сюжета, не компенсированное его психологизацией, обрывочное действие, состоящее из набора сниженных комических ситуаций, – все эти свойства пьесы в анализе создают весьма мрачное впечатление, однако сама ее форма заряжена такой художественной энергией, ее язык настолько точен и выразителен, что радость творческого свершения и радость зрителя, который совсем по-новому вовлекается в действие абсурдисткой пьесы, перекрывает мрачность.
После Беккета «черная комедия» с философской окраской стала одной из популярных литературных форм. Беккет продолжал писать для театра вплоть до самой смерти, но незадолго до нее заметил, что каждое слово кажется ему «ненужным пятном на молчании и пустоте».
Задания
? Беккет определил жанр пьесы как «трагикомедию». Аргументируйте свое согласие или несогласие с авторским определением: определите, какие элементы преобладают в пьесе – трагические или комические.
? Авторские указания составляют почти половину текста пьесы. Прочитайте их внимательно; что именно описывают эти ремарки? Что вы после этого можете сказать по поводу утверждения: «В этой пьесе ничего не происходит»? Каков характер действия в пьесе?
? Прокомментируйте значение места действия в пьесе. Что символизирует дорога? Движутся ли по ней главные герои? Каково соотношение статики и динамики в пьесе?
? Какими способами и приемами автор обозначает течение времени в пьесе? Обычно зеленеющее дерево символизирует весну, надежду; есть ли у этого образа в пьесе оптимистическое звучание?
? Опишите взаимоотношения между Владимиром и Эстрагоном. Почему Эстрагон все время порывается уйти и что его удерживает?
? Каковы взаимоотношения между Поццо и Лаки?
? Как вам кажется, в чем две центральные пары противопоставлены друг другу? Находите ли вы между ними сходство?
? Какой смысл в том, что основные персонажи пьесы выведены попарно, а мальчик не имеет сценической пары?
? Проследите развитие библейских и евангельских аллюзий в пьесе. Убеждают ли они вас в правильности религиозной интерпретации пьесы, в том, что Годо символизирует Христа или Бога? Если да, то что означает его отсутствие?
? Найдите примеры повторов, которыми пьеса изобилует на всех уровнях. Какова их функция, какую авторскую идею помогает воплотить прием повтора?
? Последовательно проанализируйте конец каждого акта и сопоставьте эти концовки.
Литература для дальнейшего чтения
Чоран Э. Беккет. Несколько встреч // Иностранная литература. 2000. № 1.
Доценко Е.Г. Абсурд как проявление театральной условности // Изв. Уральского госуниверситета. № 33 (2004). Гуманитарные науки, вып. 7.
Померанц Г.С. Язык абсурда // Выход из транса. М., 1995. С. 435 – 480.
Токарев Д.В. Курс на худшее: Абсурд как категория текста у Даниила Хармса и Сэмюэля Беккета. М., 2002.
Коренева М.М. Литературное измерение абсурда // Художественные ориентиры зарубежной литературы XX века. М., 2002. С. 477 – 506.
Владимир Набоков
Vladimir Nabokov
1899 – 1977
ЛОЛИТА
LOLITA
1955
Русский перевод автора (1967)
Об авторе
Владимир Набоков родился в Санкт-Петербурге, в семье крупного государственного деятеля. В 1919 году он эмигрировал в Берлин, закончил прославленный колледж Св. Троицы Кембриджского университета в Англии и был известен в европейских литературных кругах как одаренный русский поэт и прозаик В. Сирин. В 1937 году В. Набоков бежал с женой и сыном из Берлина во Францию, а затем в США. С тех пор, с 1940 года, и начал стремительно разворачиваться его «роман с английским языком», как он сам это называл. В 60-е годы он переехал в Швейцарию, поддержав давнюю в литературе США традицию экспатриантства и продолжив собственную космополитическую традицию добровольного изгнанничества. «Я американский писатель, родившийся в России и живущий в Швейцарии», – говорил о себе Набоков в конце жизни.
Главные англоязычные произведения Набокова – «Истинная жизнь Себастьяна Найта» (1941), «Под знаком незаконнорожденных» (1947), «Лолита» (1955), «Бледное пламя» (1962), «Ада, или Радости страсти: Семейная хроника» (1969), «Прозрачные вещи» (1972) и «Смотри на арлекинов» (1974). Именно «вторая жизнь» Набокова как американского писателя способствовала его славе блестящего интеллектуала-космополита, литератора и ученого-филолога. Она сделала его одной из центральных фигур мировой литературы двадцатого столетия.
При этом корни творчества Набокова, безусловно, уходят в традиции русской классики и Серебряного века. В нем присутствуют пушкинская легкость и живость, трагикомический гротеск Гоголя, пряная, утонченная и дразнящая атмосфера рубежа XIX – XX веков, а также вкус к интеллектуальной игре, свойственный европейскому высокому модернизму. Все это он привнес в американскую прозу, существенно обогатив ее, сам же по-своему воспринял дух головокружительных перемен и новых непроторенных путей, отличающий культуру США середины столетия.
Владимир Набоков, в отличие от молодых писателей-американцев той поры, не бросал вызов условностям буржуазной благопристойности и реалистическим условностям в литературе. Он эти условности просто опрокинул и обратил в их противоположность, т.е. отменил. «Реальность никогда не является предметом истинного искусства, которое творит свою собственную реальность», – пишет он в «Бледном пламени».
Подчеркнутая приверженность Набокова традиционным литературным формам (например, исповедальный роман в «Лолите», поэма с академическим комментарием в «Бледном пламени», семейная хроника в «Аде») на деле означает более полный отказ от реалистической традиции, чем «свободная форма» некоторых романов того времени. Во-первых, потому что академический комментарий, семейная хроника и прочее – это лишь видимость традиции, провокация; жанровые параметры постоянно нарушаются. Во-вторых, здесь есть элемент и более тонкой игры. Подчеркивание «литературности» углубляет разрыв с реальностью. «Реальность» (слово, которое Набоков всегда ставил в кавычки), так называемая «правда жизни» выступает у него не более чем условностью, всецело подчиненной правде художественного текста, которую, играя, создает творец альтернативной вселенной, «король в изгнании» Владимир Набоков.
О произведении
Его разрыв с реалистической традицией настолько радикален, что неискушенный американский читатель поначалу не разглядел подвоха. Неслучайно «Лолита» была запрещена к печати в США вплоть до 1958 года.
Многие восприняли ее вполне «всерьез» – как неприличную исповедь педофила, которому автор возмутительным образом сочувствует и, что еще возмутительнее, заставляет сочувствовать читателя:
