История сыска в России, кн.1 - Кошель Пётр Агеевич (читать книги регистрация .TXT) 📗
Несмотря на знание воровского арго и светские манеры, Галенкин не сделал карьеры. Не подошёл.
Перлин, Нахман (Менахим) Израиль (Сруль) Сенде-ров-Лейбов, из уманских мещан; бывший студент Новороссийского университета. В списке, приложенном к донесению от 12 января 1904 года Департаменту полиции жандармского полковника Тржесяка по случаю закрытия агентуры на Балканском полуострове, которым он заведовал, значилось:
«Перлин, Нахман Сендеров, в св. крещении Наум Александров, упоминаемый под №413 розыскного списка, проживает под именем Александрова. Доктор, женат; имеет двух малолетних детей. Привлечённый к дознанию о государственном преступлении и арестованный 10 августа 1880 года сотрудник Александров с этого же времени поступил на секретную службу к предместнику моему полковнику Будзиловичу, служившему тогда в Одессе, способствовал раскрытию в Одессе офицерского кружка и кружков Делеимцкой, Гринцера, Рашевского, Кириллова, Мармортштейна и др. С назначением полковника Будзиловича в заграничную агентуру сотрудник Александров, состоявший в Одессе под гласным надзором полиции, бежал в Румынию, где и способствовал организации в Румынии и Болгарии революционной агентуры. В 1888 году сотрудником Александровым были переданы полковнику Будзиловичу сведения о готовившемся русскими революционерами в Париже динамитном взрыве. Желая упрочить затем своё агентурное положение, сотрудник Александров в 1891 году поступил в Бухарестский университет, который окончил в 1902 году. За это время им были доставлены сведения об отъезде революционеров Черкесова и Бурцева из Бухареста в Лондон; выяснен паспорт революционера Рай-чина и организованы аресты революционеров Ананьина и Корсакова, а такая попытка ареста революционера Бурцева. Независимо от сего сотрудник Александров неоднократно выполнял различные агентурные поручения полковника Будзиловича и мои. Мне лично сотрудник Александров во время проживания в Бухаресте неоднократно передавал агентурные сведения, касающиеся местных эмигрантов, и детально познакомил меня вначале с положением эмиграции во всем районе агентуры. По окончании Бухарестского университета со степенью кандидата сотрудник Александров с разрешения Вашего превосходительства, изложенного в письме действительного статского советника Ратаёва, от 15 мая 1902 года, за №3499, выехал в Париж для усовершенствования своих учебных занятий в клинике умершего профессора Шар-ко. Осенью 1903 года, защитив докторскую диссертацию, сотрудник Александров переселился на постоянное жительство в Софию. Для приобретения необходимых медицинских инструментов и устройства практики в Софии, как врача по нервным болезням, сотрудник Александров ещё до отъезда своего в Софию просил меня ходатайствовать перед Вашим Превосходительством о ликвидации дел с ним и о выдаче ему единовременного пособия для совершения переезда из Парижа в Софию, ввиду чего я имел честь просить Ваше Превосходительство в донесении моем от 3 октября 1903 года за №507 о выдаче сотруднику Александрову единовременного пособия при окончательной ликвидации с ним дела в размере 5 тысяч рублей во внимание к восемнадцатилетней службе его агентуре Департамента полиции».
Наверное, дали.
Начальник Бакинского губернского жандармского управления донёс 15 мая 1904 года Департаменту полиции:»
По прибытии моем в г. Баку ко мне начал приходить молодой человек-татарин и сообщать отрывочные сведения о тех и других проявлениях антиправительственной деятельности. Ближайшее ознакомление с этим молодым человеком (оказавшимся сыном одного из местных очень зажиточных домовладельцев потомственных беков (дворян): Иса-Бек, сын Гаджи-Мехти-Кули-Бека Ашур-бекова, 25 лет, семейный, магометанского вероисповедания, получивший домашнее образование в программе среднего учебного заведения, весьма развитый) показало в нем человека в высшей степени честного и преданного, а сообщаемые им сведения по проверке всегда подтверждались. Само собою, что приобретение такого человека явилось положительною находкою, тем более, что на мой вопрос, чем можно его вознаградить, он заявил, что он никакого денежного вознаграждения не желает, а делает все это из любви к царю и отечеству – России. Скромность не позволила ему сказать, что, отказываясь от денежного вознаграждения, он мечтает о получении ордена, но я исподволь выспросил его об этом.
К ноябрю месяцу прошлого 1903 года под моим руководством деятельность Иса-Бека Ашурбекова приняла вид агентурной сети на промыслах Балаханы-Сабунчи и отчасти Романы, так как он завёл у себя 5 человек татар-филёров, которым он из своих средств платил ежемесячно жалованье и которые с агентурной целью вошли в местные группы и кружки.
В бытность мою в С. – Петербурге, в ноябре прошлого года, я имел честь лично докладывать Вашему превосходительству об Иса-Бек Ашурбекове, и Вы изволили мне разрешить пообещать ему получение ордена…
По возвращении моем я сейчас же сообщил Иса-Бек Ашурбекову о последовавшем соизволении, и он с замечательным усердием и даже самоотвержением взялся за дело, принеся огромную пользу, так как благодаря его деятельности мне удалось локализовать начавшиеся в январе забастовки, не допустить до сих пор ни одной массовой сходки, по его указанию обнаружить и арестовать: тайную типографию (Малеевского и его двух соучастников, нелегально проживавших Шишкиных, оказавшихся Моча-ловым и Урановскою), выяснить личность и деятельность: доктора Фейнберга, Бирновского, инженера Винтёра, Людвига Кнунянца и других лиц, как-то: Студнева, Дер-лиха, Ионсона Банцыра и др., из которых многие ещё не арестованы, но уже достаточно освещены. Затем ему же принадлежит и изъятие из обращения нескольких тысяч (7 – 8) преступных изданий, предназначавшихся для Балаханско-Сабунчинско-Ромднинских районов, где он не допускал распространения этой литературы. Особенно же усиленно и с наибольшим риском Иса-Бек Ашурбеков работал перед наступлением мая и в первых его числах, и я должен признать, что ненарушенное спокойствие в районе его деятельности во всем обязано ему – Иса-Беку Ашурбекову, а потому, считая понесённые им труды (помимо больших денежных затрат, так как он, проживая в с. Сабунчи, почти ежедневно ночью приезжал ко мне для докладов и получения указаний) вполне заслуживающими поощрения, я, руководствуясь вышеизложенным разрешением, прошу ходатайства Вашего Превосходительства о награждении потомственного Бека-Иса-Бека, сына Гаджи-Мехти-Кули-Бека Ашурбекова орденом св. Станислава 3-й степени, для нехристиан установленным".
Орден, конечно, дали, а в 1905 году во время Бакинской резни Ашурбеков выступил уже как главный подстрекатель татар к избиению революционеров.
Начальник Нижегородского охранного отделения Греш-нер донёс директору Департамента полиции сентября 1904 года:
«В настоящее время из числа заслуживающих по своей деятельности внимания секретных сотрудников мною приобретены: Татьяна Александровна Алакшина (псевдоним Терентий Алексеев Цаплин), привлечённая по делу ареста 19 июня в г. Н.Новгороде тайной типографии, и Михаил Морозов. Этими лицами доставлены мне сведения, представленные при записке от 8 и 25 августа за №1018 и 1078».
Однако о предательстве Алакшиной ввиду данных ею при Нижегородском губернском жандармском управлении откровенных показаний стали догадываться, и она поспешила перебраться в Самару, где продолжала свою шпионскую деятельность. 7 января 1905 года тот же Грешнер сообщил Департаменту полиции следующие агентурные сведения:
«К самарскому комитету партии социалистов-революционеров принадлежат, как члены таковой, следующие лица: 1) сотрудники „Самарской газеты“ Василий Викторов Леонович, 2) Виктор Васильевич – фамилия пока неизвестна, 3) некто Василий Васильевич Агапов и 4) заведующий страховым отделом в земстве Михаил Иванов Сумгин. Из них Леонович заведует пропагандой среди учащихся, Виктор Васильевич – среди рабочих, на Агапова выдаются адреса явки, а Сумгин предоставляет работу в земстве, как средство к жизни, лицам, привлекавшимся к делам политического характера. В доме №100 по Со-кольничьей улице в квартире девицы Павлы Аникиевой Трофимовой находится конспиративная квартира, в коей устраиваются сходки рабочих, где пропагандируют, вышеназванный Виктор Васильевич, некая Надежда Ивановна Чугунова и молодой человек Григорий Иванович Гришин. Среди учащихся ведут пропаганду некто Анатолий Розаль-ев и сожительница его девица Зося, полька. Для самарской подпольной типографии доставляет шрифт и краску наборщик типографии Жданова Георгий Михайлов Губанов, на коем и держится все дело».
