Пути. Дороги. Встречи - Сидоров Георгий Алексеевич (серия книг TXT) 📗
Зверюга, слушая мои слова, перестала двигаться, некоторое время он стоял, наклонив голову, а потом, повернувшись, спокойно пошёл по заснеженному кочкарнику в ельник. Если бы я захотел, то легко мог бы уложить его выстрелом в спину. Но чудовище было уверено, что этого не произойдёт.
«Значит, ты ещё и телепат, — послал я ему свою мысль вдогонку. — А вообще, я рад знакомству! Удачи тебе!»
По следам я увидел, что наши собаки подходили к пасущемуся сибирскому йети метров на десять. Сначала, видимо, облаивали его, а потом, поняв, что он им не враг, а скорее знакомый из леса, успокоились. Я нашёл место, где чулук объел целую заросль краснотала.
«Надо же, ест всё подряд, даже кору, — подумал я. — А может, он и не ел, а от чего-нибудь этой корой лечился? В этих краях с мясом у такого, наверняка, проблем нет… С его телепатическими способностями можно, наверное, всё. Сергея чуть на тот свет не отправил! Но почему на меня не подействовала его магия? Я ведь не испугался. Может, сработал бабушкин оберег? Скорее всего, так оно и есть. Поэтому чулукан и стоял такой растерянный. И выслушав мои претензии, счёл нужным уступить мне дорогу. Ну и шаманка! Ну и бабушка! Вот это уровень!» — восхищался я про себя, возвращаясь в избушку.
Когда я подошёл к домику, никто уже не спал, дверь была настежь открыта, и в избушке горела «буржуйка».
ж, — Ну что, видел кого-нибудь? — задал мне вопрос Н.Л. — Кто их, — показал он на привязанных собак, — каждую ночь выманивает?
— Николай прав, — качнул я головой в сторону побледневшего эвенка. — Хозяин леса! Здесь владения очень сильного духа. Очевидно, он собакам снится.
— И они на него потом в лес бегают полаять, да? — покачал, глядя на меня, головой Н.Л., дескать, с тобой всё ясно — тоже решил поиграть в тайну.
Но что мне было делать? Рассказать всё как есть? Наверняка сделают вид, что поверили, но между собой перемигнутся, мол, парень спятил…
— Вообще-то я духу сказал, чтобы он нас больше не беспокоил, — добавил я.
— И он тебе пообещал, да? — съехидничал Н.Л.
— В общем-то, пообещал.
— Слышали, сорока прострекотала — наверное, это голос духа… Голос сороки-белобоки. Давай к столу и пойдём закладывать новые площадки, — улыбнулся своей весёлой улыбкой Н.Л.
Когда вечером мы остались наедине с Колей, я ему сказал:
— Видел я твоего Хозяина, даже поговорил с ним. Правда, за Серёгу и за бессонные ночи чуть его картечью не полосанул. Но потом раздумал. Не захотел стать Геростратом.
— А этот Герострат что, чулукана застрелил? — вытаращив на меня глаза, спросил эвенк.
— Да нет. Он чулуканов не убивал. Просто сделал одно паскудное дело. Я чулуку прямо сказал, чтобы к нам больше не лез.
— И он тебя стоял и слушал?! — волосы у эвенка встали дыбом.
— Стоял и спокойно слушал. А куда ему деться, если мы встретились?
— Но ведь он легко мог тебя убить!
— Это я его мог навылет! — не понял я эвенка.
— Тебя спас от смерти бабушкин оберег! Чулуканы, если захотят, могут мыслью остановить наше сердце, сделать человека дураком.
— Наверное, он не захотел? — предположил я.
— Не смог! — твёрдо сказал эвенк. — Не справился ни с тобой, ни с бабушкой!
— Ни с духом амикана, — напомнил я.
— Дух амикана тут ни при чём. Ни один медведь не может противостоять чулукану. Противиться его воле может только сильный шаман, очень сильный! Моя бабушка шаманит, но она слабая шаманка. Дедушка был сильнее её, но и он боялся чулуканов.
— Так выходит, я у тебя шаман?
— Нет, ты не шаман, но в тебе что-то такое, чего боятся даже шаманы. Например, моя бабушка тебя уважает, но и боится.
— Это почему? Неужели я такой жуткий? — к горлу подступила обида.
— Ты не жуткий, но тот, кто стоит за тобой, сильнее самых сильных духов. Так сказала моя бабушка. И дело не столько в обереге, Гера, сколько в тебе.
С этими словами эвенк дал понять, что разговор окончен. Полночи я лежал и думал над услышанным. В метре от меня мирно дремали наши собаки. Никто их больше не беспокоил. И я знал, что теперь так и будет. Чулук меня отлично понял и уверен, что мы, посетившие его лес люди, ему не враги. С этими мыслями под утро я кое-как уснул.
К озеру Якынр мы вышли через день. Николай ошибся, до него было не двадцать километров, а все сорок, потому что идти из-за оленьих покопов нам пришлось не по борам, а по пойме вдоль Орловки. Мы обошли стороной место силы и двинулись на север. По словам эвенка, там, где потерялся Юрий Петрович, видны на земле какие-то концентрические круги. Высотой они сантиметров двадцать пять — тридцать. И заметны они в основном благодаря ягельнику: на кругах олений мох почти отсутствует.
— Тогда, — сказал Николай, — осенью из-за снега мы ничего не увидели. Сейчас тем более не увидим. На место силы надо идти весной или летом.
— Мне что-то не очень хочется, — припомнил я исчезновение Сурова. — И мы хорошо сделали, что стороной обошли тот бор.
— Нам ещё долго? — спросил Старков эвенка.
— Подходим к кочевой дороге. Ещё немного, и мы будем на ней.
— А как ты узнаешь, что пришли туда, куда надо? — посмотрел на него H.Л.
— По затёсам, — просто сказал проводник. — Они там особенные. Скоро сами увидите.
И, действительно, примерно через час Николай показал на старую сосну, с вырезанной на её коре стрелкой. У стрелки было два конца, один указывал на юг, другой — на север.
— Туда — путь на Ингару, по-теперешнему на Чулым, — показал охотник. — А сюда, прямо на полюс! Для интереса проверьте по компасу.
H.Л. достал из кармана свой старинный дореволюционный компас и, сверив с ним направление стрелки, пробасил:
— Дороги я не вижу, но стрела на самом деле показывает направление юг-север. Ну что, разворачиваемся?
— Мы уже повернули, — сказал я.
— Справа от нас озеро, впереди водораздел. Ночевать будем на северной стороне Якынр, там есть сушняк. А дальше придётся туго. Дров на болоте почти не будет, — добавил Николай.
— Что же тогда делать? Мороз-то по ночам за тридцать, — погрустнел Серёжа.
— От ветра сделаем снежный заслон, тогда и маленького костерка вполне хватит, — успокоил его эвенк. — На небольшой огонь дров всё равно наберём.
Через несколько минут в просветы между вековыми соснами мы увидели озеро. Гигантская покрытая льдом и снегом гладь!
— Ну и где твои проталины? — спросил я проводника.
— Когда пойдём по его берегу, ты их увидишь, — невозмутимо сказал охотник.
Через полчаса мы на самом деле оказались на берегу озера. Идти стало совсем легко. Уплотнённый ветрами снег легко мог держать человека. Наши собаки с радостью убежали далеко вперёд, и через несколько минут на озере раздался их еле слышный лай.
— Однако выдру держат, — прислушался Лихачёв. — Больше некого.
— Выдру! — отозвался H.Л. — Ёе же спасать придётся, иначе заедят! Вот не было печали — так черти накачали!
— Зачем спасать? Из неё же шапка, какая! А если лыжи подшить? — не понял эвенк.
— Шапки у нас, Коля, у всех есть, да и с лыжами в порядке, а сырая шкура, хоть и не много, но весит. Пусть себе живёт, если, конечно, от собак сумеет отбиться, — схватил я поводки лаек.
Когда я прибежал на место драки, то увидел крупную выдру, которая, забравшись на наклонённое над водой дерево, с отчаянием обречённого отбивалась от наседавших на неё со всех сторон лаек. Зверя спасало только то, что собаки никак не могли её достать. Не позволяла высота дерева, куда она забралась. Не будь этой старой ветлы, зверьку бы давно пришёл конец. Кое-как поймав собак и посадив их на привязь, я повернулся к выдре. Та сидела на своём месте и с интересом наблюдала за моими действиями.
— Ну вот ты и спасена, можешь идти своей дорогой, — потащил я за собой упирающихся собак.
«Интересно, куда же она шла, эта выдра?» — возник в голове естественный вопрос.
И я взглянул на озеро. В двухстах метрах от берега виднелась огромная чёрная полынья. В метрах ста от первой — вторая!
