Элвис Пресли. Последний поезд в Мемфис - Гуральник Питер (книги читать бесплатно без регистрации полные txt, fb2) 📗
Столько людей хотели от него то одного, то другого — он не мог спокойно ждать всего этого. Ему нравилось давать автографы, он был рад поболтать о музыке или о чем–нибудь еще с любым, кто подходил к нему, но он ни с кем не хотел говорить о бизнесе, поскольку ничего не понимал в бизнесе. Для этого здесь были Боб и Полковник. Мэй Борен Экстон, дама из Джексонвилла, которая работала на Полковника во Флориде, пыталась заставить его послушать одну песню почти сразу, как только он вошел в холл. Он сможет получить ее, если запишет свою первую пластинку на RCA. Она так рада, что он заключил такую замечательную сделку. Но у него не было желания сейчас слушать никаких песен, нужно было столько сделать, но Боб в конце концов заставил его подняться с ним и Мэй в комнату. Песня ему очень понравилась. Он сказал: «Мэй, проиграйте ее еще раз». И она проигрывала ее снова и снова. Она отличалась от других песен, что–то похожее на «Hard Luck Blues» Роя Брауна, только эта песня была про отель, где разбиваются сердца, где текут слезы, и портье одет в черное. Он знал всю песню наизусть еще до того, как вышел из комнаты. «Это будет моей следующей записью», — сказал он, кивнув в сторону Боба, и Мэй знала, что он был серьезен и что, пожалуй, теперь можно было оставить его одного.
В воскресенье он играл в «Эллис Аудиториум» в рамках программы, которую в Press–Scimitar назвали редким местным выступлением. Здесь он был ведущим исполнителем, и в афише его имя было над именем Хэнка Томпсона и Карла Смита, а этот новый парень из Джексона, Карл Перкинс, был в самом низу программы. Оба его родителя присутствовали на выступлении, и Полковник обеспечил им хороший прием. И Полковник, и Хэнк Сноу периодически звонили им, чтобы сообщить, что все шло нормально, что новая сделка с RCA вот–вот будет заключена, и они даже пару раз останавливались в Гетуэлле, чтобы навестить их. Глэдис все еще недолюбливала Полковника, и он знал это, но она потихоньку привыкла к его манере работы. Вернон больше помалкивал, но он, похоже, знал, куда ветер дует. На концерте в тот вечер на Элвисе был надет его большой красный костюм, и после того, как он порвал три или четыре струны своей гитары, он схватил инструмент Билла. «Скотти на сцене для того, чтобы поддерживать порядок», — сказал кто–то из зрителей; и после окончания концерта, когда все выступавшие прямо на сцене подписывали автографы, Элвис расхаживал по сцене как тигр в клетке, как будто не мог найти выхода своей энергии.
15 ноября, когда настал срок выплаты первой суммы. Полковник все еще лихорадочно работал над соглашением с RCA. Билл Буллок продолжал до последнего отказываться от увеличения цены, и Паркер протелеграфировал ему в последний раз, чтобы напомнить, что время вышло и что если они сейчас не выполнят договор, то цена только поднимется. Лично он, говорил Полковник, считал, что цена слишком высока, и он подчеркнул, что сам ничего не получает от этой сделки, а лишь защищает интересы каждого, но он верил, что им стоило вложить такие деньги, потому что здесь был талант. Он сказал, что ему удалось остановить Сэма Филлипса от выпуска нового сингла на «Сан», но подразумевал он этими словами, что не сможет долго сдерживать Сэма. Он напомнил Буллоку еше раз о цене и о тех условиях, которые он добавил в контракт, и, несомненно, чтобы в последний раз подчеркнуть разницу между ним и Бобом Нилом, сказал, что контракт гарантирует по меньшей мере три появления на национальном телевидении. А затем последовала мельком брошенная фраза о том, что банки в Мэдисоне закрываются в 2.00.
Наконец–то Буллока убедили. После этого последовал сигнал к старту, Паркер позвонил Филлипсу, чтобы спросить его, нужно ли отправить деньги телеграфом, чтобы точно соответствовать крайнему сроку оплаты. Сэм ответил, что не обязательно, что Паркер может отправить деньги почтой, а в качестве подтверждения выслать телеграмму. Им нужно будет встретиться на следующей неделе, чтобы завершить сделку, и, естественно, эта встреча пройдет в Мемфисе. Полковник направился в банк в Мэдисоне, затем отправил деньги авиапочтой и заказное письмо Г. Коулману Тайли III, официальному представителю компании RCA, в котором поблагодарил за помощь, оказанную ему им и Биллом Буллоком. Полковник надеялся, что с этой сделкой все устроилось наилучшим образом; он выжал из себя все что мог и сделал все, что было в его силах. Он напомнил Тайли о трех телевизионных выступлениях, которые были частью соглашения, а иначе он потеряет доверие семьи Пресли, а затем дал инструкции, каким образом должен быть оформлен компенсационный чек, четко дав понять, что эта сумма пойдет на оплату убытков, а не комиссионных. Как один из владельцев акций RCA, он был просто горд тем, что устраивает столь выгодное вложение денег.
В Мемфисе Сэм Филлипс на мгновение почувствовал себя не при деле. Не все его существо еще до конца верило, что эта сделка может осуществиться, но часть его знала, что так должно быть и будет. Но он снова погрузился в свою привычную деятельность, проводил многие часы на радиостанции, стал готовить план записи новых пластинок (он собирался записывать «Голубые замшевые ботинки» (Blue Suede Shoes), новую песню Карла Перкинса, к началу следующего года) и продолжал выдвигать претензии «Дюк Рекордз», которые должны были разрешиться к концу этого месяца.
Шесть дней спустя, 21 ноября, Стив Шоулз, Бен Старр, Коулман Тайли, Полковник, Том Дискин, Хэнк Сноу, местный дистрибьютор RCA Джим Краджингтон и региональный помощник Сэм Эзгро собрались в небольшой студии «Сан», чтобы подписать бумаги. Полковник принес с собой документ, датированный тем же числом, в котором Полковнику и Бобу Ниллу начислялось 40 процентов общей комиссии (25 процентов Полковнику и 15 процентов Нилу) и говорилось, что возможно продление соглашения с Нилом до 15 марта 1956 года. Соглашение о продаже представляло собой простой двухстраничный документ, в котором «Сан Рекордз» соглашалась передать все магнитофонные кассеты и прекратить распространение и продажу ранее изданных записей с 31 декабря 1955 года, в то время как менеджеры «осуществят переход всех прав к RCA, включая право утверждения названия и назначения интересов различных сторон». Продажная цена контракта составляла 35 000 долларов, RCA принимала на себя ответственность за оплату всех гонораров и оберегала «Сан Рекордз» от возможных последующих претензий. Из всего этого Элвису причитался гонорар в размере 5 процентов в отличие от 3 процентов, которые он получал от «Сан», что составляло почти два цента за каждую проданную запись и при миллионной продаже составляло около 18 000 долларов. Вдобавок к этому в результате партнерского соглашения, в которое Полковник вступил с «Хилл энд Рэйндж» (что, возможно, в значительной степени способствовало осуществлению этой сделки), Элвис теперь автоматически получал половину от установленного двухцентового вознаграждения и половину от двухцентового радиовещательного вознаграждения на все новые композиции, записанные им на студии «Хилл энд Рэйндж» и зарегистрированные в их издательской компании. Если при этом он начнет писать песни или, что более вероятно, начнет претендовать на авторский гонорар за те песни, которые он записывал ранее, то согласно практике, существующей с незапамятных времен в музыкальной индустрии, он сможет увеличить свой доход еще до двух центов за каждую сторону. «Хилл энд Рэйндж», таким образом, получала невероятное преимущество перед своими конкурентами, не только завладев уже существующими записями, но и приобретая право первыми получать новые горячие записи самых сенсационных синглов в стране.
После подписания контракта состоялась официальная фотоцеремония, где в самых разнообразных комбинациях были сделаны снимки всех участвующих в соглашении сторон. На одной Элвис стоит между Полковником и Хэнком Сноу, важными партнерами фестиваля Jamboree Attractions, а Боб Нил, улыбаясь, стоит слева от Сноу. На другой — Глэдис целует сына в щеку, держа в руках свою черную сумку, Полковник положил руку ей на плечо, а Вернон сухо наблюдает за ними. На следующей — Сэм и Элвис пожимают друг другу руки в присутствии юриста RCA Коулмана Тайли. На всех фотографиях все выглядят сияющими — похоже, каждый получил то, что хотел. После этой церемонии многие участники отправились в студию WHER, чтобы в прямом эфире дать интервью в передаче Марион Кейскер. «Они думали, что это будет очень здорово, — говорит Марион, — если все они завалятся в студию и мы объявим о великом событии. И вот они все столпились в нашей маленькой аппаратной, и мы сделали несколько коротеньких интервью, даже не интервью, а так, поболтали. И в процессе разговора, я помню, Хэнк сказал: «Я очень горжусь тем, что этот мальчик впервые появился на национальной сцене в «Опрае» в моем отделении». И он был такой напыщенный, когда говорил все это, что я не сдержалась и сказала: «Да, и я помню, ты тогда переспросил его имя». Это было не особенно тактично с моей стороны».
