Элвис Пресли. Последний поезд в Мемфис - Гуральник Питер (книги читать бесплатно без регистрации полные txt, fb2) 📗
В пятницу, 28 октября, по приезде домой в Мэдисон Том Паркер получил телеграмму от В. В. Буллока, менеджера одного из подразделений RCА, что на сумму выше 25 000 долларов RCA не пойдет. В субботу Паркер и его ассистент Том Дискин поехали в Мемфис, чтобы встретиться с Сэмом Филлипсом и Бобом Нилом в офисе радиостанции WHER, которая наконец вышла в эфир после нескольких дней того, что газеты назвали «опозданием, которое может себе позволить леди», — задержки, связанной с настройкой оборудования и проблемами передатчика. Сэм не ложился трое суток подряд, устанавливая наземную систему и все проверяя. По невероятному совпадению юрист «Хилл энд Рэйндж» Бен Старр прибыл в тот же день, чтобы разработать соглашение, связанное со скорым выходом сборника Элвиса Пресли, где издательство «Хилл энд Рэйндж» получило право представлять каталог «Сан» в Европе, так же как и раскручивать каталог синглов «Сан» на внутреннем рынке. Выслушав предложения юриста, Сэм оставил Старра в студии и присоединился к остальным в соседнем ресторане гостиницы «Холидэй», втиснувшись в кабинку с Нилом напротив Паркера и Дискина. Паркер снова поднял вопрос о финансовой ситуации, чтобы удостовериться, что он правильно понял то, что услышал по телефону. Тридцать пять тысяч? Ну, знаете ли, это очень большая сумма. Не знаю, смогу ли я достать такие деньги на еще не доказанный талант. Он здорово популярен в Джексонвилле, но мы говорим о 35 000 долларов. Его поддержал Том Дискин: «Это чертовски огромная сумма долларов. По словам Сэма Филлипса: «Я сказал: «Это не ваше дело. Между прочим, я приглашал сюда Тома Паркера, а не вас». Том толкнул Дискина локтем с внешней стороны сиденья кабинки и сказал: «Заткнись», потому что я был готов вскочить и надрать ему задницу. Или самому получить. Мне было все равно. Паркер сказал: «Слушай, я не знаю, как далеко мы можем зайти… Сэм, не так много людей верят в это. Ну, так что мы будем делать?» И я ответил: «Первое, что ты должен сделать, так это заткнуть рот Тому Дискину».
В конце концов они выработали альтернативный вариант соглашения. Он вступал в силу в понедельник, 31 октября, и предоставлял Паркеру две недели, чтобы собрать 5000 долларов. Сделка была утверждена на продажной цене в 35 000 долларов — и это неудивительно: Сэм Филлипс не уступил ни цента, несомненно, еще и потому, что какая–то его часть надеялась, что Паркер откажется. Оставшаяся часть суммы должна была быть выплачена и исполнение контракта завершено через месяц, к 1 декабря 1955 года. По данному соглашению, внесенные 5000 не возмещались, а крайний срок не подлежал продлению. Для Тома Паркера это была рискованная игра. Но он был в себе уверен. Если он не справится, у него не будет другого шанса. Мистер и миссис Пресли верили в него, по крайней мере какое–то время. Боб Нил просто сдался, а Элвис… — этот парень пойдет за ним хоть на край света. Он просто не задумывался. И только Полковник знал, что пока этих денег нет.
Сэм Филлипс тоже вдруг подвергся не типичному для него наплыву сомнений. Вернувшись в радиостудию, он присмотрел за делами, связанными с издательством «Хилл энд Рэйндж», и помчался к Кеммонсу Уилсону. Внезапно испугавшись того, что сделал, Сэм спросил Уилсона о его мнении. «Он ответил: «Бог мой, тридцать пять тысяч долларов! Черт, он даже не умеет петь. Слушай. Бери деньги!» Я ответил: «Именно это я только что и сделал. И не знаю, как они выпутаются». Он сказал: «Надеюсь, они справятся». Я почувствовал себя лучше, но все равно я был разбит».
И для Тома Паркера, и для Сэма Филлипса следующие две недели стали периодом самой напряженной, а порой даже какой–то маниакальной активности. В воскресенье, 30 октября, Сэм отправился в Хьюстон вместе с Марион Кейскер на предварительное слушание в федеральном суде своей тяжбы против компании «Дюк Рекордз». В этот день его сыну Ноксу исполнялось десять лет, и Сэм так устал от всех своих конфликтных обязательств, что свернул на пастбище по дороге на Шривпорт, чтобы немного вздремнуть. Когда он вернулся в Мемфис, он завел откровенный разговор с Элвисом по поводу сделки, и после того, как он уверил Элвиса, что лично поговорит со Стивом Шоулзом, что никогда не оставит его, больше сказать им друг другу было нечего. Элвис никогда особенно не умел и не привык активно выражать свои чувства словами. Но здесь Сэм почувствовал во взгляде Элвиса тот же вопрос, который он когда–то задавал Бобу Нилу. «Элвис спрашивал меня раз или два, думаю ли я, что RCA может записать его так же хорошо, как на студии «Сан», — рассказывал Нил. — И я ответил: «Почему нет?» Он не выглядел как–то необыкновенно возбужденно и радостно. Пожалуй, его возбуждала только мысль, что его ценность все время увеличивается… Он не относился к типу людей, которые чувствуют себя абсолютно разбитыми по какой–либо причине, скорее он принадлежал к тем людям, которые думают: «Я знал, что так будет. Это здорово. Пусть все продолжается».
Что касается Тома Паркера, то он проводил большую часть времени в маневрах, пытаясь заставить RCA поднять ставки любыми способами: либо демонстрируя заинтересованность других компаний, либо пробуя притянуть сюда сделку с «Хилл энд Рэйндж» относительно сборника, которая могла бы повлиять на увеличение стоимости контракта. Ко времени съезда диск–жокеев в Нэшвилле 10 ноября он был достаточно уверен в успехе своей задумки. И хотя все вокруг чувствовали, что что–то витает в воздухе, вряд ли в RCA знали, что Сэм Филлипс не отступился от своей первоначальной цены, и вряд ли Филлипс знал о том, что RCA пока дает меньше. Скорее всего Полковник рассчитывал на то, что RCA увеличит свои вложения в надежде, что эта сделка поможет им проскочить неприятные финансовые подробности.
Глава RCA по специальным проектам Стив Шоулз (его интересовал не только стиль кантри–энд–вестерн, но также и негритянский госпел и ритм–энд–блюз) тоже присутствовал на съезде. Полковник старался проводить как можно больше времени с ним и рекламным директором Энн Фульчино, не самым большим своим поклонником, после того как в прошлом году во Флориде Паркер устроил сцену, в которой отобразил свое видение будущего. Он не пренебрег тем фактом, что и «Кэшбокс», и «Биллборд» выбрали его мальчика как самого многообещающего молодого исполнителя направления кантри и вестерна в диск–жокейских рейтингах; и факт, что оба издания представляли имя Элвиса в списке соискателей на звание «новой звезды этого года» на фестивале «Кантри–энд–вестерн» и что их читатели отдали за него 250 000 голосов.
Что касается самого Элвиса, то он с трудом находил время, чтобы носиться туда и обратно, вылетая из Нэшвилла поздно вечером в пятницу, чтобы побыть несколько часов дома, прежде чем в 10 утра снова лететь в Шривпорт, дабы появиться там на «Хайрайде», а затем лететь обратно в Мемфис на фестиваль «Вестерн Свинг» с участием одних звезд в «Эллис Аудиториум» в воскресенье. Съезд стал для него чем–то вроде смутных обрывков воспоминаний — Полковник, представляющий его многим старым друзьям; Хэнк Сноу, взявший его под свое покровительство; Боб Нил, держащий в узде своих старых друзей и коллег, — каждый из них получал удовольствие и устраивал свои дела. Во всех отелях и на всех вечеринках были девушки, которым надо было представляться (если тебя еще не знали). Представитель «Хилл энд Рэйндж» Грелун Лэндон привез и показал Элвису и Бобу Нилу пробный вариант сборника. Обложка была напечатана в розовых и черных тонах, а сзади была фотография Вернона и Глэдис Пресли, смотревшихся молодо и счастливо. (Рот у Глэдис был приоткрыт, волосы были уложены, и выглядела она хорошенькой как куколка.)
Элвису никогда не приходило в голову, как много друзей у него в бизнесе. Здесь был Бифф Колли и Т. Томми Катрер со своим глубоким грохочущим голосом, только что приехавший из Шривпорта; все местные диск–жокеи и рекламщики были здесь, и все они были внимательны к нему, как будто он… отличался от всех. Сам он не ощущал, что отличается от других, хотя вел себя как ребенок, подтягивающийся на носочках и испытывающий непреодолимое желание оказаться там, куда с трудом достает. Когда он подскочил к главе кантри и вестерн–направления компании RCA Чику Крампэкеру, которого он впервые встретил в Ричмонде, а затем в Меридиане, штат Миссисипи, прошлой весной, он с гордостью объявил: «А я теперь с вами, ребята». А Бадди Бэйну, коринтскому диск–жокею, который принял его в начале этого года и показал ему альбом с фотографиями, сделанными во время его концерта в «Опрае», он с гордостью заявил: «Я верю, что смогу это сделать. Полковник только что продал мой контракт RCA». На что Бадди ответил: «Я тоже верю, что ты сможешь».
