Нацизм. От триумфа до эшафота - Бачо Янош (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
— Поскольку Большой фашистский совет выразил вам недоверие и поручил будущее нации короне, нам нет смысла говорить о планах относительно будущего. Положение в настоящем не позволяет вам разрабатывать планы на будущее…
Тогда Муссолини начинает понимать, что, собственно говоря, происходит вокруг него. Он бледнеет, но быстро берет себя в руки, выпрямляется и повышенным тоном просит объяснения у короля. Виктор-Эммануил, привстав из-за письменного стола, говорит следующее:
— Должен вам сказать, что я уже назначил вашего преемника, нового главу правительства, который уже принял дела. Новый глава правительства — маршал Бадольо. Будьте любезны предоставить себя в его распоряжение.
В это время неожиданно входит наследник престола принц Умберто. Король, по-видимому, радуется его приходу и, указав на него, произносит:
— Вот и наследник может подтвердить все, что я говорил.
Тогда наследник кладет перед королем бумагу, который, посмотрев на документ, говорит дуче:
— Вас Большой фашистский совет призвал уйти в отставку. В соответствии с этим я отстраняю вас от должности.
— Я не ухожу в отставку! Это предательство! — кричит Муссолини, выйдя из себя.
В ответ на это король подобным же взволнованным голосом отвечает:
— Еще раз заявляю, что я отстраняю вас от должности!
— Ваше величество! — кричит на это дуче, теперь уже совершенно возмущенный. — Я достаточно силен, чтобы защитить себя от короны, более того, в случае необходимости и от армии!
Сдержанно кивнув после этого головой, он повертывается на каблуках и, стуча сапогами, идет к двери.
Муссолини арестовывают…
За те два часа, которые Муссолини проводит в кабинете короля, вне стен дворца развертываются решающие события. Маршал Бадольо действует чрезвычайно быстро и энергично, чтобы обеспечить успех давно запланированного и подготовленного государственного переворота и предупредить возникновение угрозы гражданской войны.
Поддельным приказом он парализует верную Муссолини фашистскую милицию, таким образом он лишает фашистскую систему последней опоры. В решающие часы фашистская милиция нигде не появляется на арене борьбы. Части итальянских вооруженных сил, выступившие по приказу короля и маршала Бадольо, без сопротивления занимают важнейшие ключевые позиции. Страна уже в ранние утренние часы фактически находится на осадном положении.
Во время двухчасовой аудиенции Муссолини у короля арестовывают очень многих фашистских руководителей. Правда, местами оказывается сопротивление, но там сразу начинают трещать армейские пулеметы. В отдельных городах, более того, даже в нескольких пригородных кварталах Рима дело доходит до уличных боев. Однако Муссолини даже и не знает обо всем этом, в «Вилла Савойя» он полностью отрезан от внешнего мира.
Когда, узнав о намерении короля, «бросив перчатку» после взволнованного обмена репликами, Муссолини покидает кабинет короля, в пылу раздражения он даже не замечает, что в приемной его не ожидает секретарь. Пройдя приемную, он поспешными шагами идет вниз по лестнице. Оглядывается, но не видит своего автомобиля у входа во дворец.
— Мою машину! — кричит Муссолини, стоя внизу лестницы, одному из привратников.
В этот момент сзади него открывается дворцовая дверь, и его настигают те восемь высших офицеров, которые ходили за ним по пятам уже в приемной у короля. Один полковник подходит к нему и говорит:
— Ваше высокопревосходительство (уже не дуче!), я получил приказ взять вас под свою защиту. Прошу вас следовать за мной.
С этими словами полковник показывает на белый санитарный автомобиль, который в этот момент подкатывает к воротам королевского дворца. Муссолини колючим взглядом осматривает полковника и резким тоном отвечает:
— У меня нет никакой необходимости в вашей защите! Уйдите с дороги!
На это полковник вежливо, но весьма настойчиво сообщает, что он получил самый строгий приказ и его он выполнит при всех обстоятельствах! Муссолини безмолвно смотрит на него с беспомощным гневом и наконец хрипло произносит:
— Я подчиняюсь только насилию! Полковник кладет свою руку на руку Муссолини, другие высшие офицеры тоже подходят ближе и слева и справа хватают его за руки. Муссолини, бледный как мел, кричит:
— Позорное, подлое предательство!
После этого Муссолини вталкивают в санитарный автомобиль. Офицеры тоже садятся рядом с ним, и один из них приказывает ему лечь на носилки. У изголовья носилок сидит военный врач, и как только Муссолини укладывают на носилках, хватает его за руку, завертывает рукав и делает укол в руку. Вчерашний полновластный хозяин и диктатор Италии медленно затихает и погружается в глубокий сон. А санитарный автомобиль с пленником проезжает мимо «Вилла Савойя»…
Итак, государственный переворот удался. Римское радио уже вечером может сообщить на весь мир, что Муссолини ушел в отставку с поста премьер-министра и под руководством маршала Бадольо образовалось новое правительство, которое в этот момент уже держит в руках все ключевые позиции в стране, важные с точки зрения военной и общественной безопасности, но самое главное, оно держит в руках Муссолини, создателя и руководителя итальянского фашизма…
Белый санитарный автомобиль мчится через город и останавливается в одном дальнем пригороде, во дворе казармы одного итальянского горно-артиллерийского полка.
Спящего Муссолини вносят на носилках на первый этаж казармы. В конце коридора находится полковая гауптвахта, в которой обычно отбывают наказание артиллеристы за мелкие дисциплинарные проступки. Ее мебель состоит из деревянного топчана, на окне — железная решетка. Муссолини перекладывают на этот топчан, затем офицеры уходят. А перед дверью гауптвахты ставят караул (впрочем, перед гауптвахтой всегда стоит часовой, если в камере содержится арестованный). Из офицеров, доставивших Муссолини в казарму, двое посещают командира горно-артиллерийского полка, чтобы договориться с ним о дальнейшем, а остальные садятся снова в санитарный автомобиль и уезжают.
Укол морфия, который получил Муссолини на носилках санитарного автомобиля, действует до позднего вечера. Когда, придя в себя от глубокого одуряющего сна, он просыпается, то даже не знает, где он и что с ним случилось. Муссолини постепенно берет себя в руки и уже понимает, что он пленник. Простой, обыкновенный пленник.
Он с трудом приподнимается, подходит к двери гауптвахты, в которой есть маленькое окошечко со смотровым отверстием. Стучит в дверь, однако снаружи не доносится ни звука. Тогда он несколько раз ударяет в дверь ногой.
— Эй, веди себя тихо! — энергично кричит на это стоящий снаружи часовой.
— Ты кто? — спрашивает Муссолини.
— Часовой, — звучит снаружи.
— Где я? — спрашивает далее пленник.
— А где ты можешь быть? В одиночке… Часовой думает, что на гауптвахте какой-нибудь его товарищ-артиллерист, которого заперли за пьянство и только сейчас он с трудом приходит в себя от пьяного сна.
— Открой дверь! — начинает снова пленник.
— Что я, дурак? — бормочет солдат, но Муссолини в это время снова барабанит кулаком в дверь.
— Я приказываю тебе открыть дверь, — кричит он раздраженно. — Ты, кажется, не знаешь, с кем имеешь дело! Я Муссолини! Дуче…
— Ох и дам я тебе сейчас Муссолини и дуче! Если ты сумасшедший, то я тебя сейчас свяжу! Лучше сиди тихо!..
Муссолини еще несколько раз стучит в дверь, пробует звать часового, но стоящий снаружи солдат делает вид, будто он ничего не слышит. Прислонившись к стене, солдат свистит и думает о том, как спиртное запутывает головы некоторым людям…
На другой день, 26 июля, к вечеру повсюду в Риме уже шепчутся, что Муссолини караулят в артиллерийской казарме. Как видно, парикмахер, который брил его на гауптвахте, оказался болтливым. Как бы то ни было, в течение ночи слух уже дошел до немецкого посольства, до начальника разведывательного центра в Риме.
27 июля в 11 часов утра немецкий посол в Риме появляется у премьер-министра Бадольо и сообщает ему, что Гитлер прислал Муссолини чрезвычайно ценный подарок по случаю его шестидесятилетия, которое состоится 29 июля. Подарок представляет собой особое роскошное издание полного собрания сочинений Ницше в кожаных переплетах. Этот подарок фюрер вручил командующему немецкими военно-воздушными силами в Южной Италии фельдмаршалу Кессельрингу, фельдмаршал желает лично передать этот подарок дуче…
