Иосиф Рюрикович-Дракула (Рассекреченная родословная генералиссимуса) - Йоханссон Сигурд (чтение книг .TXT) 📗
Но как бы ни был Грозный привязан к шутке, к иронии, к едкому, а порой и резкому слову, — основная цель всех его произведений всегда одна и та же: он доказывает права своего единодержавства, своей власти; он обосновывает принципиальные основы своих царских прав. Даже передавая свои прерогативы Симеону Бекбулатовичу и обращаясь к нему с поддельно униженным челобитьем, Грозный поступал так, чтобы делом доказать свое полное самовластие вплоть до внешнего отказа от него. И в том, с какою смелостью доказывал Грозный свое царское самовластие, видна его исключительная одаренность.
Никогда еще русская литература до Грозного не знала такой эмоциональной речи, такой блестящей импровизации и, вместе с тем, такого полного нарушения всех правил средневекового писательства: все грани между письменной речью и живой, устной, так старательно возводившиеся в средние века, стерты; речь Грозного полна непосредственности. Грозный — прирожденный писатель, но писатель, пренебрегающий всеми искусственными приемами писательства во имя живой правды. Он пишет так, как говорит, смешивая книжные цитаты с просторечием, то издеваясь, то укоряя, то сетуя, но всегда искренно по настроению.
Литературные способности Влада Дракулы хоть и не были так развиты, как у первых двух наших героев, но умалять их тоже нельзя.
Письма Дракулы полны иронии и чёрного юмора, спрятанных под маской простодушия, причём притворство Дракулы оказалось таким умелым, что исследователи зачастую не понимают, с чем имеют дело. Иронический тон писем, который довольно хорошо виден, если читать письма в оригинале, почти всегда пропадает при переводе и при пересказе в соответствующих книжках.
Например, Дракула не мог на полном серьёзе отправлять в Брашов послание, где просил прислать «хотя бы 50 воинов», дабы показать туркам «силу» и таким способом выторговать у султана более выгодные условия мира для Румынии (письмо от 10 сентября 1456 года). Спрашивается, что же это за универсальные солдаты, терминаторы и рэмбы такие жили в Брашове, если достаточно было прислать 50 брашовян, чтобы более 50 000 турков, находившихся в то время у румынских границ, сразу занервничали, а султан сделался бы сговорчивым? На самом деле Дракула шутил, но эту шутку игнорирует большинство исследователей.
Подобные шутки мелькают у Дракулы там и сям, а одним из самых интересных посланий с этой точки зрения можно считать письмо в Сибиу от 14 марта 1457 года, адресованное городской знати.
Письмо это, содержащее целый ряд обвинений, по форме является благодарственным. Кроме того, оно изобилует комплиментами, которые Дракула отвешивает своим врагам.
Оговоримся прежде, чем привести его текст полностью. В письме речь идет о «валашском священнике» — то уже знакомый нам сводный брат Дракулы, Влад Монах. В 1457 году, когда Дракула писал письмо в Сибиу, Владу Монаху исполнилось не более 16 лет. Понятное дело, что в силу такого юного возраста этот Влад легко поддавался внушению. Юноша, вняв уговорам городской знати Сибиу, заявил свои претензии на румынский трон. Кстати, именно поэтому Дракула не называет этого юношу «мой брат», ведь признание родства означало бы и частичное признание правомерности претензий на власть. Политика — дело тонкое!
К тому же, Дракула был крайне не доволен тем фактом, что знать из Сибиу, ещё даже не посадив Влада Монаха на трон, уже делит румынские государственные доходы.
В частности, два знатных горожанина закрепили за собой все сборы с двух румынских таможен, одна из которых располагалась в городе Брэиле, на Дунае, а вторая — в Рукере, на границе с Трансильванией.
Упоминая Янышевых слуг в рассматриваемом нами письме, Дракула пытался намекнуть своим адресатам, что вскоре отправится в поход не только в земли Сибиу, но и в земли Брашова. Был ли этот намёк понят, мы не знаем.
Так или иначе, послав письмо 14 марта 1457 года, Дракула почти сразу же отправился следом за письмом, прихватив с собой войско. Добравшись до Трансильвании, румынский князь прошёлся по горной долине от Сибиу до Брашова, разоряя мелкие поселения немцев-саксонцев, встречавшиеся по пути.
В частности были разорены:
— Кастенхольц — нем. Kastenholz — современный Кашолц близ Сибиу.
— Ноудорф — нем. Neudorf- современный Ноу Ромын близ Сибиу.
— Хольцменген — нем. Holzmengen — современный Хосман близ Сибиу.
— Бренндорф — нем. Brenndorf- современный Бод близ Брашова.
— а также какие-то другие селения в Бурценланде — нем. Burzenland — так назывались все земли Брашова в общем. Румыны называли эти места Цара Бырсей.
Затем из земель Брашова румынское войско сразу же двинулось в Молдавию, чтобы помочь взойти на трон юному Штефану, будущему молдавскому князю Штефану Великому, но об этом уже не говорится в письме. В письме есть только намёки на то, с кем же Дракула собирался поквитаться в Трансильвании.
И вот наконец его текст: (Слова и выражения в скобках отсутствуют в самом документе, но добавлены для лучшего понимания смысла).
«Знатным мужам, дальновидным и осмотрительным господам, благородным отцам, братьям, друзьям и соседям нашим приношу искреннюю благодарность (за ваши дела, которые вдруг вскрылись).
Вы хорошо знаете, а сейчас припоминаете, какие между нами существуют соглашения и клятва, основательно закреплённые для (большего) доверия. Пока мы живы, они ни коим образом и никогда не должны нарушаться, и потому у нас и у вас хранятся протоколы, где всё изложено.
С нашей стороны не было никакого насилия (мы ничем вас не обидели), и даже намерений не было. Однако теперь посредством людей валашского священника, который называет себя сыном воеводы, мы узнали и вполне понимаем суть того, что вы вместе (с этими людьми) затевали и делали втайне от нас.
Мы узнали, что Петрус Гереб де Вингарт, а также Петерманус сын покойного Петермануса, ваши сограждане, готовятся пожинать плоды от вечного владения (моими) таможнями в Рукере и Брэиле, лично вами заранее подаренными и обещанными.
Подумайте и о том (случае), когда мы во время странствия прошли среди ваших земель вопреки вашему запрету. Тогда вы сговорились и устроили так, чтобы славные господа Иоанн Гереб де Вингарт и Николае де Визакна могли нас захватить и убить в городе Джод. Заслуживать любовь замечательного государя Владислава — вот что вы пожелали делать.
Однако, благодарение Богу, я (в отличие от Владислава) всюду дотягиваюсь моей властью без помощи других людей (и до вас дотянусь). С вами мы заключили добрый и нерушимый мир, но если вы окажетесь (мне) врагами, то будете враги.
Теперь мы вполне понимаем, каким образом вы хотели добиться, чтобы валашский священник, который называет себя сыном воеводы, унаследовал всё то, что по праву моё.
И если он ещё что-то против меня предпримет, то лишь потому, что вы ему это днями напролёт советуете. То же касается и земель Амлаша, куда он мог бы вступить. Он удерживал и сохранял бы их (за собой) по своей воле и одновременно по вашему желанию.
Вследствие сложившихся обстоятельств мы настоятельно просим вас и каждого из вас, чтобы вы ради Бога и соблюдения (заповедей) католической веры, а также ради братства и дружбы, существующих между нами, ответили нам письмом или по-другому уведомили, желаете ли вы оставаться верными обещаниям и установлениям, закреплённым в протоколах у нас и у вас. Но даже если вы не захотите нас уведомить, мы точно так же сможем дать отпор и (продолжим) править.
Дано в Тырговиште в ближайший понедельник после праздника Блаженного Григория Папы (т. е. дано 14 марта), года…
Влад, воевода Трансальпийский (т. е. Загорский), брат, сын и слуга ваш, во всём верный.
(Послание предназначено) для знатных мужей, дальновидных и осмотрительных господ — для Освальдуса, главы города, для судьи и присяжных Сибиу, одного из Семи Городов саксонских, (то есть) для самых медлительных друзей и соседей наших, которых (тем не менее) следует искренне уважать» (79).
Еще один исторический источник — письмо Дракулы в Рукер. В Рукере находилась румынская таможня, и именно таможенникам адресовано рассматриваемое нами письмо.
