Закат Америки - Поликарпов Виталий Семенович (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Более того, есть основания говорить о том, что 1997-й был временем оживления критики в адрес политики США, их «вождистских» методов. Можно, конечно, возразить, что в этом раздражении присутствует обычное недоброе чувство в отношении богатого и удачливого соседа, но в любом случае главным его источником остаются внешнеполитический курс США и используемые ими методы. Скептики могут также противопоставлять и взвешивать важность настроений и эмоций недовольных, степень их реальной зависимости от Вашингтона (с одной стороны) и заинтересованности в его покровительстве (с другой), но «крот истории» и тут не дремлет.
Показательно, что отношение к внешней политике США начинает заботить самих американцев. По возвращении Б. Клинтона с совещания «восьмерки» в Денвере некоторые американские газеты сообщили, что он был обеспокоен, а затем и оскорблен раздражением в отношении США, с которым там столкнулся. Ведущий обозреватель «Вашингтон пост» в предновогодней статье констатировал: «Более или менее открытые намеки об американском гегемонистском походе появляются регулярно… Мы имеем дело с чем-то важным, влияющим как на содержание, так и на стиль международных отношений», порекомендовав, однако, менять не политику, а «самовольную манеру в отношении менее сильных, но ценных партнеров». Подводя итоги 1997-го, «Голос Америки» выделил в качестве одной из его отличительных черт рост нареканий, в том числе со стороны союзников США, в адрес американской политики доминирования и желания Вашингтона «получать чистый чек, который он будет заполнять сам».
Куда «дует ветер», довольно явственно показал последний всплеск кризиса вокруг Ирака. Нет смысла преувеличивать его значение. Тем не менее ход и развязка кризиса стали отнюдь не рядовым событием: для современной международной жизни кризис явился своего рода «моментом истины», продемонстрировав некоторые тенденции, набирающие силу.
Во-первых, во всей красе было засвидетельствовано американское высокомерие силы (arrogance of power). Силовое давление на Саддама Хусейна было небесполезно, но Вашингтон ратовал за применение оружия, сконцентрировав в зоне Персидского Залива свыше 33 тысяч военнослужащих, десятки кораблей и сотни самолетов. Его постоянный представитель в ООН Ричардсон — а по некоторым сведениям, и более высокие лица — сначала всячески отговаривали Кофи Аннана от поездки в Багдад, завершившейся, как известно, соглашением. Стремление прежде всего продемонстрировать силу «хозяина» — тем более в районе, где Израиль своей бескомпромиссной позицией в последнее время изрядно подпортил «имидж» США, — пожалуй, единственное рациональное объяснение выбору бомбардировочного варианта. Ведь сами американцы признавали, что он никак не гарантирует уничтожения запасов или структур производства химического или бактериологического оружия, а некоторые эксперты даже подчеркивали опасность смертоносных бактериальных выбросов.
Во-вторых, вновь обнаружилась американская метода использовать ООН для «штампования» и респектабельной «подачи» собственных решений и не считаться с нею, если это не удается. Вспомним, как американские официальные лица (и масс-медиа) всячески напирали на то, что конфликт имеет место не между Вашингтоном и Багдадом, а между последним и ООН, но тут же заявляли, что предпримут односторонние действия, если это будет отвечать их «национальным интересам». Вместе с тем перипетии кризиса, позиция большинства членов Совета Безопасности, поездка в Багдад генсека ООН и ее результаты укрепили авторитет организации, создав прецедент более независимого функционирования ее структур.
В-третьих, ясно обнаружилось, что своеволие и «директивность» Штатов начинают надоедать, если уже не надоели. Создается впечатление, что многие страны отказались поддержать Вашингтон не только потому, что его позиция представлялась ошибочной, но и потому, что им не по душе гегемонистская линия США, их положение и поведение как единственной сверхдержавы. За исключением Англии европейские союзники США либо приняли пассивно-отстраненную позу, либо даже выступили против линии Вашингтона (Франция и обычно весьма лояльная Италия). Итальянский премьер Проди заявил после поездки К. Аннана: «Безусловно, альянс с США является фундаментальным фактором для будущего всей Европы. Однако подобные эпизоды показывают нам, каким образом надо строить такой альянс — на базе постоянного диалога. Это не может быть альянс, в котором один решает, а все остальные подчиняются». Еще несколько лет назад услышать подобное из уст итальянского премьера было бы невероятно. А в Европарламенте прозвучали жалобы на то, что Англия озабочена скорее проблемой поддержки США, чем стремлением (в качестве председательствующего сейчас в Совете министров Европы) формировать общую европейскую политику.
Арабские же друзья Вашингтона не только определенно высказались за дипломатическое решение, но и отказались предоставить свои территории для нанесения ударов по Ираку, указав, по сообщению агентства Рейтер, на необходимость «применить те же стандарты к отказу Израиля выполнять резолюции ООН». Отказались они, вопреки уговорам Олбрайт, и «взять на себя расходы, связанные с концентрацией в районе Залива американских вооруженных сил и явным курсом Вашингтона на длительное их пребывание там» (каждый очередной месяц содержания там войск США обходится в 100 миллионов долларов).
Не дала нужного эффекта и развернутая США (и во многом искусственно нагнетаемая — ибо никаких серьезных доказательств наличия у Багдада «смертельно опасных для всего человечества» запасов оружия массового уничтожения приведено не было) пропагандистская кампания. Стоит при этом отметить, что и в самих США (впервые со времен Вьетнама), а также в Англии начались выступления против бряцания оружием. Олбрайт и Ричардсон, державшие в университетах речи в поддержку американской политики, были освистаны.
По сути дела, США оказались в полуизоляции. То, что их угодливо поспешили поддержать новые партнеры, торящие себе дорогу в НАТО (Польша, Чехия и Латвия), не изменило положения, скорее придав ему несколько фарсовую тональность. Пусть Вашингтон вопреки достигнутым договоренностям и мнениям России, Франции, Китая, Бразилии, Португалии, Швеции и других членов СБ взялся — скорее для спасения собственного лица — толковать принятую Советом Безопасности резолюцию как «зеленый свет» для атаки на Багдад в тот момент, когда сами США сочтут, что Ирак не выполняет соглашение. Если бы США действительно пошли по такому пути, то это, по замечанию корреспондента агентства Рейтер, лишь воздвигло бы «сцену для дипломатической борьбы, в которой не Саддам, а Вашингтон окажется в изоляции».
Нынешняя развязка иракского кризиса и фактический срыв американского сценария — это, несомненно, внешнеполитическая неудача США, возможно, самая большая со времени окончания «холодной войны». И это указатель направления, в котором движется современный мир, — в сторону многополюсной структуры. Именно поэтому США, несмотря на всю свою подавляющую мощь и свои военные союзы, на воздушные и морские армады, которые без особого труда могли опустошить Ирак, не смогли навязать свое решение. Авторитетный британский журнал «Экономист» увидел в иракской эпопее симптом того, что «Соединенные Штаты в определенном смысле кажутся всемогущими, а на самом деле совсем слабы».
Конечно, подобный финал очередной фазы иракского кризиса имеет и негативную сторону — явное повышение авторитета Саддама Хусейна у себя дома и в арабском мире в целом. И это тоже результат и свидетельство изъянов в американской внешнеполитической линии. Но намного перевешивает то, что было показано: мировое сообщество — реальное мировое сообщество, а не только НАТО и его окрестности — не поддерживает ничье господствующее положение и способно на базе коллективного разума, через ООН, разрешать острейшие ситуации. Если это в какой-то мере охладит силовую эйфорию некоторых американских стратегов, в выигрыше окажутся все. Важно и то, что разряжена (по крайней мере, временно) ситуация, которая генерировала нарастание противоречий между Западом и мусульманским миром.
