Идеи и интеллектуалы в потоке истории - Розов Николай Сергеевич "nikolai_r" (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
сепаратизма/самоопределения наций, расположения военных баз,
крупных военных операций, особенно за пределами своих границ,
конфликтов, связанных с торговлей оружием и наркотиками и т. п.;
когда такой суд возьмет на себя решение всех серьезных конфликтов
в соответствии с международным правом, а сильнейшие мировые
державы с этим согласятся, когда он обретет необходимый авторитет и
легитимность, не будет восприниматься в мире как орудие западных
держав для возмездия «провинившимся».
В трехъярусной структуре (с национальным, региональным и
глобальным ярусами), вероятно, должен быть установлен принцип
субсидиарности, хорошо показавший себя в функционировании
Европейского Сообщества (все локальные проблемы решаются на
максимально низком уровне иерархии и только при необходимости
передаются на более высокие уровни). Соответственно, необходимы
региональные международные суды по тем же вопросам, полномочные
принимать решения по внутрирегиональным конфликтам.
Другой важный принцип — общественный и правовой контроль
над работой не только национальных, но также региональных и
глобальных структур, что должно проявляться в опубликовании
документов, регулярных пресс-конференциях и проч. Дело в том, что
политики даже противоборствующих стран могут быть (и часто
бывают) заинтересованы не в разрешении, а в затягивании и даже
обострении конфликтов, а иногда и в развязывании войн. Открытость
ведущейся политики и общественный контроль служат хоть и не
абсолютным, но достаточно высоким барьером для реализации такого
рода стратегий.
Региональные силовые структуры получат авторитет после ряда
успешно разрешенных конфликтов в соответствии с решениями
международных судов.
Согласно принципу субсидиарности, если не решаются проблемы и
конфликты на местном уровне, то подключается национальное
правительство. Уже на этом этапе для легитимации своих действий
оно должно привлекать региональных наблюдателей. Если
национальное правительство не справляется (продолжаются
межэтническое насилие, исчезновение людей, терроризм и т. д.), то
потерпевшая сторона обращается в международный региональный суд.
86
Его решения выполняют все признающие судебный авторитет силы,
при конфликтах — региональные структуры (местные военные
альянсы). В самых крайних случаях конфликт становится предметом
разбирательства в международном суде глобальной юрисдикции и
смежных структурах (СБ ООН и др.), привлекается более широкая
международная помощь (причем «жесткая сила» — самый последний
пункт в программе действий).
Вечная жизнь человечества?
Историософия мечты и космос
Философы — это, все-таки, странные люди. Нас почему-то заботят
не только нормальные человеческие вещи: как больше заработать, как
лучше отдохнуть, что лучше купить, но и всякие бесполезные
глупости из разряда «что первичнее», «какое определение более
верное» или «как перевести такое-то смутное слово из давнишней
греческой, арабской или китайской философии».
Мне вот по-настоящему интересно — конечно ли существование
человеческого рода? Нет, я не о Страшном Суде, не собираюсь
отбирать хлеб у богословов. Просто привык доверять науке. Солнце —
звезда, а звезды гаснут (тут счет идет на миллиарды лет). Еще ученые
убеждают, что задолго до этого внутренние процессы планеты Земля
сделают ее полностью не пригодной для жизни (а здесь уже «всего
лишь» миллионы лет). Задолго до этого гибельное столкновение с
огромным астероидом (см. фильм «Меланхолия» Ларса фон Триера)
пусть и маловероятно, но вполне возможно.
С экзистенциальной, романтической (тем более, религиозной)
точки зрения гибель всего человеческого рода в чем-то даже
привлекательна. Все рождается и умирает. Каждый из нас умрет (хотя
молодые в это не особо верят). Почему бы не погибнуть человечеству
со всей его распрекрасной историей, культурой и технологией?
Поскольку для верующих есть перспектива жизни вечной, это для них
вообще не проблема.
Видимо, мало во мне экзистенциализма и романтики, а веры
в вечную жизнь вовсе нет. Меня удручает даже запустение и гибель
сел и городов (а те, кто с этой тоской сталкивался вживую, меня
поймут). Будучи далек от традиции «русского космизма» (а ля
Циолковский) и научной фантастики (от романов Стругацких до
фильмов «Звездные войны»), я все же убежден в необходимости
поисков путей колонизации далеких планет.
Удастся ли обнаружить планеты, пригодные для колонизации и
переселения? Маловероятно. Получится ли до них долететь хотя бы
нескольким космонавтам-астронавтам? Тут вероятность снижается
еще на несколько порядков. Удастся ли осуществить сколько-нибудь
87
успешную колонизацию? Такая мизерная возможность потребует чуда
(чего-нибудь вроде «свертывания пространства»).
При всем этом работы в данном направлении вести необходимо.
Даже провал здесь оправдан: гибель человечества тогда будет
геройской и трагической («мы хотя бы попытались»), а не тоскливым
кошмаром, подобным тому, как миллионы лет назад вымерли
динозавры.
Поэтому пользуюсь здесь случаем выразить глубокое уважение тем
американцам, которые (по-моему, в гордом одиночестве) ведут
разработки в астрономии и планировании дальних космических
полетов, изобретают способы питания в космосе, ведут эксперименты
по длительному изолированному существованию команд добровольцев в замкнутом пространстве. Такие проекты
свидетельствуют о том, что Америка — действительно великая
держава и мировой лидер. Эти «бесполезные» работы даже отчасти
компенсируют неважное впечатление от внешней политики США,
которая иногда грешит откровенным эгоизмом, агрессивностью и
неуклюжестью (о чем лучше всего говорит Ноэм Хомский).
Итак, последняя моя философская мечта в этом затянувшимся
изложении имеет эсхатологический, а вернее — антиэсхатологический
характер. Человеческий род, несмотря на все свои грехи, достоин того,
чтобы пережить Землю и Солнечную систему.
Конечно же, на нашей планете жизнь пока устроена плоховато
(кроме благополучия «золотого миллиарда»). Жизнь народов и их
взаимодействие требуют обустройства сейчас, но это не освобождает
от ответственности за продолжение жизни человечества в далеком
будущем.
Историософия мечты простирается в далекий космос.
88
Часть II
ФИЛОСОФИЯ, НАУКА И ОБРАЗОВАНИЕ
В РОССИИ:
ТРАЕКТОРИИ КРИЗИСНОГО РАЗВИТИЯ
Глава 6. Философия и политика в россии: драма отношений в контексте
циклической динамики
Структурная специфика российской философии
Есть ли свое узнаваемое лицо у отечественной философии?
Трудный вопрос. Попробуем прояснить его, обратившись к
истории мысли (разумеется, в очень кратком пунктирном виде).
После эпохи активного импорта французских (от Вольтера и
Дидро) и немецких (от Канта и Шеллинга) идей, во многом благодаря
взрывному « Философическому письму» Петра Чаадаева российская
мысль делится на западническое и славянофильское русла. Позже
набирают силу новые волны идейного импорта, прежде всего
марксистские и неокантианские течения, ведущие как к попыткам их
