Впервые. Записки ведущего конструктора - Ивановский Олег (читаем книги бесплатно TXT) 📗
Наконец эмоции поутихли. Началось детальное обследование. «Стрелял» кинокамерой прилетевший с нами Миша Бесчетнов — оператор Центрнаучфильма. Спускаемый аппарат и капсула с «двухкомнатной квартирой» для Стрелки и Белки были совершенно целы. В полном порядке оказались и парашюты. Большой интерес вызвало состояние теплозащитного покрытия. Ведь только благодаря ему спускаемый аппарат остался цел. Но поверхность его была обуглена и ободрана так, словно ее скребли десятками прочнейших скребков.
Все осмотрев и подготовив к перевозке, мы возвратились в Орск. Арвид Владимирович полетел с нами. Опять полтора часа полета. Вертолеты заходят на посадку.
На аэродроме мы с радостью увидели громадный Ан-12 — тогда еще новинку авиационной техники. На нем прибыло с завода все необходимое для перевозки спускаемого аппарата. Но чтобы доставить его сюда, на аэродром, не хватало двух «мелочей» — автомашины нужных размеров и грузоподъемности и подъемного крана. Все это удалось выпросить в Орске на одном из заводов. Быстро договорились, что вся наша «спецколонна» завтра утром будет готова к шестисоткилометровому степному путешествию — 300 километров туда, 300 обратно.
Неплохо было бы найти и проводника. Без него достижение цели путешествия по целинным оренбургским степям казалось нам весьма проблематичным. С воздуха-то летчики быстро находили нужное место, а вот в степи, на автомашинах, не дай бог еще без дорог, без ориентиров… Но проводника найти не удалось. Единственная надежда была на карты, которыми нас снабдили друзья-летчики. Но и эта надежда, вначале прибавившая нам оптимизма, рассеялась, как только кто-то из местных сказал, что даже самые современные карты не поспевают за ростом целинного края. Возникают новые совхозы, поселки, которые на картах, естественно, еще могут и не значиться, исчезают старые хуторки, старые дороги перепахиваются, появляются новые… Карту мы с собой все же взяли.
Орск еще спал, когда мы, прокатив по его улицам, выбрались в степь. План был таков: сегодня же доехать до места приземления. В степи — разгар уборочной. По дорогам, то навстречу нам, то обгоняя нас, мчались машины с зерном. В середине дня мы въехали в большой хутор, по существу, городок с кинотеатром, железнодорожной станцией, рестораном. Но назывался он хутором. Пообедали и двинулись дальше, провожаемые любопытными взглядами хуторян. Наверное, в диковинку им было видеть на автомашине какой-то непонятный большой бак и автокран за ним.
Первые 200 километров, пока еще попадались объекты, помеченные на карте, мы чувствовали себя достаточно уверенно, последняя же часть пути причинила немало хлопот. Представьте: хорошо укатанная дорога, машины бегут со скоростью 40–50 километров в час. Вдруг дорога раздваивается. Стоп! По какой ехать дальше? Общее направление известно — на восток. Но обе они идут примерно на восток! Поспорив, выбираем одну и — вперед! Через несколько километров проселок делает резкий поворот и уходит совсем в другом направлении. Возвращаемся к развилке, едем по второй дороге. А в другой раз спорили, спорили — выбрали наконец дорогу. Проехали по ней с километр, обе дороги опять в одну сошлись. Смеялись над собой и сердились: только время на спор потратили.
К исходу дня, когда спидометры накрутили километров около 350, на степном горизонте показалось какое-то селение. Где-то рядом должно быть место приземления. В стороне заметили лагерь воинской части. Нас это очень обрадовало. Ведь еще вчера летчики говорили, что к месту приземления приезжал какой-то офицер на автомашине, но уехал, убедившись, что помощи не требуется. Решили найти этого офицера — хоть здесь-то будет проводник.
Необычные для степной обстановки и явно не сельскохозяйственного вида машины у дежурного по лагерю вызвали настороженность. Немедленно был вызван командир. Как только мы объяснили цель нашего приезда, все переменилось. Честно скажу, такое нам троим пришлось испытать впервые. Нас чуть ли не на руках вынесли из машины, тут же предложили поужинать и отдохнуть. Как ни велик был соблазн, мы решили ему не поддаваться: надо было во что бы то ни стало сегодня же добраться до места приземления, пусть даже ночью, погрузить аппарат на машину и только после этого отдыхать.
Ехать, как оказалось, нужно было еще километров тридцать. Добровольцев сопровождать нас было более чем достаточно. Часам к одиннадцати вечера добрались наконец к месту приземления. При свете автомобильных фар немного развернули спускаемый аппарат и подвели под него подъемное приспособление. Затем осторожно подняли и уложили в контейнер. От души поблагодарив дежурившую третьи сутки охрану, тронулись в обратный путь.
Дорога до лагеря показалась нам, уставшим, измученным, но безмерно счастливым и довольным, и более короткой, и менее тряской. Плотно поужинав, мы добрались до коек. Казалось, только что сомкнул глаза, как чей-то настойчивый голос будит меня. Молоденький лейтенант, улыбаясь, рапортовал, как-то особенно лихо поднеся руку к козырьку, что, «выполняя ваше приказание», будит на заре.
Вышли на улицу. Свежий ветерок разгонял перья облаков над розовато-голубым горизонтом. Несмотря на ранний час, все офицеры части пошли провожать нас. Горячо поблагодарили товарищей за помощь и гостеприимство и отправились в обратный путь. Часа через четыре решили остановиться пообедать в том же хуторе, где обедали в первый раз. Оставили машины на небольшой площадке, зашли в столовую, а когда спустя полчаса вышли, ахнули: около наших машин — толпа. Сквозь эту дружескую преграду было не так просто пробраться. Нас обступили со всех сторон.
— Товарищи дорогие! А не можете ли вы нам пояснить, что это вы такое по всей степи второй день возите? — спросил седой крепкий старик, посасывая самокрутку и с хитрецой поглядывая на нас.
Что ему ответить? Без труда можно было догадаться, что люди уже связывали воедино два необычных события: приземление корабля со Стрелкой и Белкой, о котором сообщили радио и газеты, и появление наших, странных для степи, машин. Да вероятно, и молва-то успела передать, что в их районе видели какой-то необычный предмет, опустившийся с неба на парашюте.
Поскольку проводить пресс-конференцию по этому вопросу было делом не нашим, мы попытались как могли отшутиться: мол, цемент в баке везем! Труднее было с ребятами. От этих вездесущих бесенят попробуй что-нибудь укрой. По их глазам было видно, что, пока мы были в столовой, они облазили машины вдоль и поперек. Любопытство и досада были прямо-таки написаны на их лицах — не поняли, не разобрались! Правда, они чинно держались в сторонке, но, как только мы сели в машины и захлопнули дверцы, пять или шесть пацанов повисли на крыле и выложили, путаясь, заикаясь от волнения и перебивая друг друга, что знают, точно знают, что мы везем тот спутник, который опустился в их районе, и нечего нам скрывать и таиться.
Когда мы тронулись и все ребята, кроме одного, ссыпались на землю, я не выдержал и поманил его пальцем. Копна белесых выгоревших волос, задорный нос и голубые глазенки просунулись в кабину.
— Клянись, что никому до самой смерти не выдашь тайну!
— Кля-я-нуся! До самой до могилы!
— Это он…
Надо было видеть, как изменилось лицо паренька: он узнал тайну, но дал клятву, что никому не скажет! Очевидно почувствовав, что если он не удерет сейчас же от пацанов, стоявших невдалеке, то они «вытащат» из него признание, паренек пустился наутек. Ребята сорвались с места и помчались за ним. Взревели моторы, и мы двинулись дальше.
Опять степь, опять степные дороги. Когда, по нашим расчетам, до Орска оставалось километров сто, мы заметили в воздухе вертолет. Очевидно, он искал нас. Остановили машины. Вертолет завис над нами, из кабины высунулся пилот. Поняв по нашим жестам, что все в порядке и помощи не требуется, вертолет пошел на запад и вскоре скрылся за горизонтом.
К концу дня показались трубы орских заводов. Словно моряки, долго плававшие в открытом океане, мы были страшно рады появлению этих индустриальных маяков. Последние километры пути — и мы въехали на аэродром. Через час контейнер со спускаемым аппаратом был перегружен в «ан», а мы, страшно уставшие, еле волоча ноги, добрались до гостиницы. На следующее утро дежурный поднял нас очень рано, сообщив, что получено разрешение на вылет и экипаж ждет нас.
