Сказка в дом стучится (СИ) - Горышина Ольга (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Знал бы ты, чего стоил мне этот зуб, не шутил бы так…
— Еще нога и рука, кажется… Но если бы не эта чертова авария, мы бы не познакомились. Ты меня выстрадала, и я тебя, поверь, тоже выстрадал. Может, настало время пожить счастливо, а?
— Поспать… Валера, убери руку… У меня и так голова пудовая, еще ты… Давай лучше я тебя обниму. Согласен?
— Я на все согласен. Сказал же тебе уже…
И отвернулся, а я осторожно переложила тюрбан на другую сторону и пролезла Валерке под руку, но он и тут не смог лежать смирно, прижал мою руку локтем.
— Спи.
Он тяжело выдохнул в ответ:
— Я будильник не поставил. Ну и черт с ним. Проспит так проспит. Я вечно в школу опаздывал. Да и тут пять минут бегом.
— Какой же ты неправильный папа…
— Я знаю. Какой есть…
Да, какой есть… И я уткнулась носом в его теплую спину. Кто бы мог подумать, что ты у меня когда-нибудь будешь… Или что я в ближайшем будущем буду вот так к кому-то прижиматься…
Глава 60 "Семейная ночка"
Я рассчитывала держать Валерку в плену всю ночь, но он исчез — вырвался из моих объятий. И рука безвольно упала на пустой матрас.
— Что случилось? — спросила я через сон, нервно щурясь, хотя в комнате оставалось по-белоночному темновато.
— Сейчас узнаю… — услышала я Валеркин голос уже у себя за спиной. — Чего стучишь? — спросил он, открыв дверь.
— Заберите его от меня… — услышала я хриплый голос Никиты и подскочила. — Я спать хочу…
— Кого забрать? — это спросила я, уже скинув с кровати голые ноги.
— Сеньку… Он уже часа два у меня в ногах спит. Крутится и дерется…
Валера вышел первым. Я зачем-то пошла следом за качающимся Никитой, потеряв по дороге с головы полотенце. Поднимать не стала — нужно было нагнать Валеру.
В полумраке белой ночи было прекрасно видно, как Сенька лежит на чужой кровати — и совсем не калачиком, а раскинув и руки, и ноги… Где лежал до этого большой Никита, я не могла даже вообразить.
— Он сам пришел? — спросил Валера, смотря на малыша с той же растерянностью, что и я.
— Нет, наверное, я притащил его к себе! — огрызнулся Никита на отца в голос. — Не знаю, когда он пришел… — добавил уже шепотом, опасливо оглянувшись к двери или на меня.
— Осторожно! Разбудишь! — схватила я за руку его отца, когда тот нагнулся к кровати.
— А что делать? Отправить Никиту на диван?
— Я пойду на диван… Я спать хочу.
Валера швырнул в сына подушкой, но вытащить из-под спящего скомканное одеяло не получилось, но Никита сам сообразил схватить покрывало, а я сообразила сходить в комнату Арсения за одеялом — правда нашла его в коридоре: малыш, видимо, шел к брату спать сознательно.
— Валер, может, ты с Никитой поспишь, а я пойду на диван? — предложила я, когда поднялась с края кровати, кое-как прикрыв ребенка одеялом.
— Ничего больше не придумала? Пусть сам спит на диване, не развалится. И диван, и он. А ты иди спать нормально. Ну, а я все же будильник поставлю.
Сказал как отрезал! И я шагнула в коридор.
— Эй, Саш… Проверь по дороге Никиту…
Вот и исчез твёрдый отец и появился заботливый папочка. Сейчас проверю и отправлю к папе на кровать. Но бедный Никита уже спал, уткнувшись носом в подушку. Ну вот и какой толк из него будет завтра в школе? Тем более в последнюю неделю учебы. Особенно, когда тут дома — настоящая школа жизни. На практике, не в теории. Основы семейной жизни, предмет называется. И, кажется, мы все тут проваливаем экзамен.
— Слушай, а может ему не ходить завтра в школу? — спросила я на всякий случай уже под одеялом, вжавшись губами Валере в спину. — Он же полночи, получается, не спал.
Не помогло — папашка резко перевернулся на спину, а потом и на бок — ко мне.
— Ты тут подрывной деятельностью не занимайся, ладно? Только заикнись, он тут же заявит, что весь его класс уже на каникулах, один он бедный и несчастный…
— А что он тогда делает в школе?
— Оценки исправляет, что ещё? По личной договоренности. Сашка, я не просто занавески, я золотые жалюзи в класс купил. Я очень хочу, чтобы Никита наконец начал заниматься. Он все знает. Он просто не сдаёт домашки, не доделывает самостоятельные и контрольные. Он мне на зло таскает тройки. Типа, ну это ж не двойки… Чего привязался! Это удовлетворительно, а не плохо! Только тебя одного, злыдня, не удовлетворяет.
— А Марианна сказала, что Никите тяжело учиться стало после Владимира. Даже с кучей репетиторов.
— Врет она. Ему не тяжело. И все его репетиторы — его же школьные учителя. Его оставляют после уроков все переписывать. Стоят над ним с палкой.
— Тогда ты что-то не так делаешь.
— Явно не так… Но я не знаю, как делать правильно. Я всегда был против элитной школы. Там учителя не авторитет, а прислужницы какие-то. Он нормально во Владимире с обычными детьми учился, я с дедом говорил по этому поводу. Не выделывался там. Ну как бы и нечем было выпендриться. Даже квартиру тесть не позволил мне отремонтировать. Тут у нас просто кто кого с Никитой переупрямит. Я отступлю сейчас и все — хана его будущему. Сейчас его еще можно сломать, в пятнадцать — фига с два, не выйдет! Так что не лезь в школьный процесс. Это лень, а лень всю жизнь ремнём выбивали, как пыль из половика. У меня вот вместо ремня сила воли…
— Сила крика…
— Я не кричу, ты разве не заметила? Потому что Никита тебя стесняется. Пока стесняется. И слушается. Играет в пай-мальчика. И он может быть таким. Я таким был.
— Ты отца боялся?
Он сразу отвернулся, но только на спину и тяжело выдохнул.
— Нет. Я просто считал, что раз программа общеобразовательная, то рассчитана на идиотов. И если я не могу сдать ее на пятерки, то я не просто идиот, а куда хуже. Вот и все. Пытаюсь донести это до Никиты, но он не понимает. Ему важнее на какой-то там левел в стрелялках забраться.
— Ему скучно. Вот и все. На даче, без друзей. Это ты можешь сидеть один-одинешенек и тебе пофиг.
— Мне не пофиг. Много друзей и быть не может, так пара-тройка от силы. А если на весах лежат бизнес и просто знакомые, я выберу бизнес, — на последнем слове Валера повернул ко мне голову. — У тебя есть конструктивные предложения или ты просто хочешь показать, что тебе не пофиг?
Я отвернулась и сказала уже в подушку:
— Это твой ребёнок. Делай, как знаешь.
Валера тут же перевесился ко мне через плечо, чтобы расплющить указательным пальцем кончик моего носа:
— Саш, ты просто живёшь сейчас головой Марьяны. Узнай Никиту и потом делай выводы или что-то реально делай. А пока все будет по-старому. Замётано?
И он замахал перед моим носом пальцами и все закончилось рукопожатием. Деловым. Не буду вмешиваться в дела отцов и детей. Мне же проще.
— Ты только пообещай не воспитывать Гелю перед ребёнком. Мать всегда так делала, и теперь я для сестры пустое место. Только денег дай и все… Ведь я по жизни у них дура и любой мой совет — дурацкий.
— В чем-то ты действительно дура, — усмехнулся Валера, трогая мою щеку носом. — Завалилась спать с мокрыми волосами… И не прислала мне ссылку на самовар…
— Это была шутка. Не нужен мне самовар…
— А сопли с утра нужны? — он поднял мои волосы и разложил по подушке. — За тобой, как за ребёнком, глаз да глаз… Может, сходишь и высушишь феном?
Я потрогала волосы: влажные, но не сильно.
— Все хорошо. Соплей не будет. Нельзя. У меня дети в четверг.
— А мои дети за детей уже не считаются? — Валера подсунул ладонь мне под затылок, чтобы освободить шею от волос. — Они лучше с тобой будут, чем со мной. Уверен…
— Я побуду с Никитой до вечера. Постараюсь с ним подружиться. До скольки он учится?
— До двенадцати, наверное.
— Пообедаем вместе?
— Не знаю. У меня много дел с пятницы осталось, да и у вас тут полный холодильник, а мы собирались ужинать на даче. Мы же из блокадного Ленинграда, продукты выкидывать нельзя.
— Давно стал бабушкины заветы чтить? Знал бы, сколько я всего выкинула из твоего холодильника…
