Долина забвения - Тан Эми (библиотека электронных книг TXT) 📗

Я попыталась вспомнить, где мы виделись раньше. Мы с Эдвардом ходили к адвокату, чтобы определить, достаточно ли письма Лу Шина, в котором он предлагал мне этот дом, чтобы официально претендовать на недвижимость. Но тот человек выглядел совсем по-другому.

— Я должен был прийти раньше, — сказал мужчина. — Но чтобы поднять все документы, понадобилось некоторое время. Как вы знаете, мистер Айвори принял меры по финансовому обеспечению вас и вашей дочери.

Я узнала, что Эдвард написал адвокатам письмо, а Маленький Рам отнес им его. По дате было понятно, что он отправил его шесть дней назад, когда впервые почувствовал недомогание и сказал, что у него нет аппетита. Он уже тогда знал, что умрет.

Адвокат разложил передо мной бумаги. Эдвард заранее обговорил, что в случае его смерти все его средства, находящиеся в Шанхайском банке, немедленно переводятся на новый счет, открытый на имя его дочери, Флоры Айвори. Жене, матери его ребенка, будет дано полное право распоряжаться данными средствами. Эти деньги будут добавлены к той сумме, которая позже будет установлена в качестве наследства.

Мистер Дуглас склонился к малышке Флоре:

— Какое милое дитя. Я вижу в ней сходство и с вами, и с покойным мистером Айвори.

Он передал мне листок бумаги с напечатанным текстом и вписанными от руки именами и суммой в пятьдесят три тысячи семьсот шестьдесят пять долларов.

— Вам нужно только подписать здесь, чтобы принять его.

Сумма поражала — ее хватило бы на всю жизнь. Как умно поступил Эдвард, что положил деньги на имя Флоры. Она стала его наследницей, и эти деньги никогда и никто не сможет у нее отобрать. Я посмотрела на имя внизу документа: Минерва Лэмп Айвори.

— Я полагаю, ваше имя записано верно, — сказал адвокат. — Именно такая информация была в документах у юристов компании. Нам нужно только подтвердить ее с помощью вашего паспорта.

Эдвард никогда бы не назвал Минерву матерью его ребенка. Это бы очень его разозлило — как и меня. Я хотела рассказать правду, но понимала, что это опасно.

— Все верно, мистер Дуглас. Но у меня нет паспорта. Бывший слуга его украл. Я говорила сотруднику консульства, что скоро приду к ним, чтобы заменить паспорт… но в последнее время с этим возникли трудности, — у меня из глаз полились неподдельные слезы. Я не могла больше сказать ни слова.

— Можем ли мы помочь вам в этом деле и заверить документ от вашего имени? — спросил мистер Дуглас. — Понятно, что вдова, только что потерявшая супруга, не сможет выйти из дома. В консульстве легко найдутся записи о вашем паспорте и визе. Нам понадобится только ваша фотография.

— Вы слишком добры ко мне. Однако мне больно признаться в том, что я не регистрировала паспорт в консульстве. Когда я сошла с корабля, я так хотела скорее увидеть мужа, что меня привела в уныние длинная очередь к таможне. Я упросила охранника отпустить меня в местный туалет из-за тошноты. Я поступила неправильно. Но тогда мне так не казалось — я думала, что нет разницы, сейчас я зарегистрируюсь или позже. Мы с Эдвардом собирались это исправить и зарегистрировать Флору как гражданку Америки. Вот когда я обнаружила, что у меня в ящике стола нет паспорта. Я подозреваю, что его стащила служанка, сбежавшая месяц назад.

— Мы не в первый раз сталкиваемся с подобной проблемой. За американский паспорт можно выручить круглую сумму. Мы можем получить для вас новый паспорт с помощью моего знакомого сотрудника консульства. Он знает, что моему слову можно верить. Я лично поручусь, что вы на самом деле Минерва Лэмп Айвори. Я помню, как мистер Айвори представил мне вас как миссис Айвори, его жену. Кстати, вы что-нибудь еще предпринимали по поводу вашего дяди и дома, который он хотел вам оставить?

Только тогда я поняла, что мы с мистером Дугласом действительно уже встречались. Но за время, прошедшее с нашей последней встречи, он сбрил бороду и подстриг буйную шевелюру.

— Одновременно мы оформим свидетельство о рождении, — добавил мистер Дуглас. — Как звучит полное имя ребенка?

— Флора Вайолет Айвори, — сказала я без запинки. — Имя выбирал муж.

— Очень хорошее имя, милое и нежное. Мне понадобится только ваша фотография. У вас, случайно, не найдется одной?

Я пошла в спальню и отыскала сувенирную фотокарточку для клиентов и покровителей. На ней я была одета в обтягивающее платье и соблазнительно опиралась на пьедестал в фотостудии. Я аккуратно разрезала ее так, чтобы осталась только голова, и вернулась с более пристойным снимком, демонстрирующим улучшенную версию Минервы Лэмп Айвори.

После того как он ушел, я села на каменную скамью. Голова у меня кружилась от усилий, потраченных на обман. Мои актерские навыки в пределах цветочного дома были безупречны и естественны, но не в обстоятельствах, затрагивающих мое горе и будущее моего ребенка. Маленький Рам принес мне чай. Я спросила его, видел ли он, как Эдвард писал письмо.

Он утвердительно кивнул:

— Он просил меня не рассказывать вам об этом, и сказал, что это вас расстроит. Я не знаю, о чем говорилось в письме.

— Он был уже очень болен, когда его писал?

— У него была высокая температура и головная боль. Он попросил меня принести ему аспирин. Но он был еще в ясном уме.

В ту ночь мне снился похожий на ангела Эдвард, пишущий письмо. Сначала он мягко светился, но исписав лист, начал таять, пока не слился с тенями. Внезапно он появился снова в ярком сиянии. На этот раз, когда его образ померк, я осталась с чувством умиротворения, которое мне было так необходимо. Я допускала, что просто уснула и все это привиделось мне во сне. Но это неважно — мои чувства были настоящими.

Вот бы он смог мне помочь написать родным о его смерти. Он был единственным сыном и их кумиром. Какой образ следует мне принять? Какой тон использовать? Написать ли мне от имени неудачливого доктора Алби или от имени чиновника, который устанавливает правила обращения с телами погибших?

Волшебная Горлянка принесла мне письмо:

— Оно от Лу Шина. Если хочешь, я просто его выброшу.

— Я не боюсь того, что может быть в письме. Худшее уже случилось. Все остальное в сравнении с этим — не более чем неприятности с погодой.

@

Дорогая миссис Айвори!

Я горько сожалею о смерти Вашего мужа и сына друзей, которых я знаю больше двадцати лет. Я надеюсь. Вы продолжите жить в том же доме, где были сделаны все приготовления для Вашей комфортной жизни. Если Вам понадобится помощь в больших или малых делах, прошу Вас немедленно обратиться ко мне.

Всегда ваш, Лу Шин

@

Он назвал меня «миссис Айвори». Он обозначил и дистанцию между нами, и мой новый статус жены Эдварда. Я отправила ему ответ, в котором просила написать письмо семье Айвори — ведь он был их другом на протяжении двадцати лет — и сообщить им о смерти Эдварда. О том, что их возлюбленный сын Эдвард стал жертвой эпидемии испанки и что он умер быстро и без страданий. Я попросила Лу Шина не упоминать ни обо мне, ни о малышке Флоре.

Когда-то я поносила его за то, что он не признавал моего существования. Сейчас я просила его о том, чтобы он продолжал это делать.

На следующий день мне прислали новый паспорт и свидетельство о рождении малышки Флоры. Я почувствовала, как к горлу подкатила дурнота, когда я взглянула на нижнюю половину документа:

@

Флора Вайолет Айвори, родилась 18 января в городе Шанхай, Китай.

Отец: Боссон Эдвард Айвори Третий, бизнесмен.

Возраст: 26 лет. Раса: Белый. Место рождения: Кротон-он- Гудзон, штат Нью-Йорк.

Мать: Минерва Лэмп Айвори, домохозяйка.

Возраст: 23 года. Раса: Белая. Место рождения: Олбани, штат Нью-Йорк.

@

Я посвятила себя будущему малышки Флоры. Она никогда не узнает о моем прошлом и об обстоятельствах своего рождения. Я сделала себя законной женой и вдовой Эдварда — Минервой Лэмп Айвори. Чтобы превратиться в нее до конца и не вызвать подозрений, нужно было помнить, что новая миссис Айвори никогда не говорила по-китайски на людях. Она носила другую прическу, не как у меня. Волосы она коротко подстригла и завила. Вся ее одежда была скромной и безупречного покроя — с моей точки зрения, совершенно не модной. А еще она присоединилась к Американскому клубу, где посещала скучные обеды для жен, слушала лекции о фарфоре, предлагала свою помощь в устройстве благотворительного бала для сбора денег в пользу русских беженцев и часто с искренней болью рассказывала, что ее муж умер от испанки и что она ведет на улице Бурлящего Источника замкнутый образ жизни с единственным ребенком от их брака. Название улицы говорило о том, что миссис Айвори весьма состоятельна.