Между крестом и полумесяцем - Харченко Юлия (читать книги полные txt) 📗
Сусу рано вышла замуж. Хани, ее муж, работал у отца помощником. Трудно было понять, была ли между молодыми любовь или Сусу просто хотелось пораньше убежать из дома, чтобы не слышать смеха брата и сестры. У Сусу никогда не было друзей. Она была замкнута, а когда говорила, в ее голосе чувствовалась сухость. Наверное, эту сухость и позаимствовал у нее сын. Если Сусу говорила с лаской в голосе, значит, ей от кого-то что-то было нужно.
После смерти отца Дины Хани унаследовал семейный бизнес. Их дом, принадлежавший всем детям, был разменян на три квартиры. Виктор не обижался на то, что бизнес, который по закону должен был перейти к нему, достался мужу родной сестры. На тот момент он уже был студентом университета, учился в Италии, познакомился со своей будущей женой и планировал остаться там. После окончания университета Виктор работал не покладая рук, чтобы достичь того, что имеет сейчас.
Мама говорила Марием, что, несмотря на расстояние, разделяющее их, казалось, что он всегда рядом. Он писал ей, рассказывал о своей семье, делах, работе. Потом о своих двух очаровательных дочерях, которые уже закончили университет. Девочки работают в крупных компаниях. Старшая — маркетолог, младшая — бухгалтер. Он шутил по этому поводу, говоря, что всем нам приходится считать деньги, чтобы выжить. Конечно, труд там ценился на порядок выше, чем здесь. Каждый год Виктор приглашал сестру или ее детей приехать и проведать их, обещал, что оплатит дорогу и организует получение виз, но мать не хотела. Ей было неинтересно, что происходит там, за границей этой страны.
Ей, как и многим другим, было внушено с детства, что страна их проживания с ее чудесным морем и бесконечной пустыней и оазисами, восточным колоритом и запахом кальяна, множеством кафе и изобилием фруктов — самая лучшая страна в мире.
Марием была в этом не похожа на мать. В ней всегда была жажда узнать что-то новое: книга, страна — ей хотелось увидеть снег и походить босыми ногами по траве. Она бы с удовольствием поехала в гости к дяде. Но она не знала, что мать поддерживает отношения с братом, а мать не знала, что дочери это было интересно. Если бы это было не так…
В любом случае, уже поздно что-то менять. Ее муж, человек медлительный и эгоистичный, который выбран ею раз и на всю жизнь, был консерватором, и его совсем не интересовало ничего такого. А ее он уж точно не отпустит посмотреть мир. Она уже давно жалела, что сделала такой выбор. Ах, если бы повернуть время назад и не выходить замуж за этого тунеядца!
Марием встала и подошла к матери. Та еще спала. Девушка коснулась губами ее лба и, накинув легкий халат, направилась в ванную. В зале уже орудовала горничная, которую вызвал дядя, вытирала не успевшую появиться пыль. На плите жарились яйца с беконом и варился ароматный кофе.
Когда она вышла из ванны, завтрак уже был накрыт и ждал ее. На тарелочке лежали горячие булочки с клубничным джемом. Марием взяла одну из них и обнаружила записку: «Уехали по делам. Встречаемся в больнице в 12:00. Звонил в больницу. Твой брат все еще без сознания. Дядя Виктор».
Марием вспомнила состоявшийся ночью разговор. Ее мама обвиняла во всем свою сестру, говорила почти всю ночь, что та всегда была высокомерной и нелюдимой, завидовала ей. Но спустя годы Сусу представилась возможность исправить ситуацию и помочь сестре, и та, осознавая свою значимость в текущий момент, с надменным видом взяла ее с детьми к себе. А потом той просто надоело, что в ее доме находятся чужие для нее по духу люди, с которыми она никогда не считалась и не собиралась этого делать. Она стала открыто говорить: «Когда же вы уберетесь отсюда?». И вот произошло несчастье.
Конечно, для Марием эта история казалась неправдоподобной. Она не видела свою родную тетю Сусу, сестру матери, указывающую ее матери место на собачьей подстилке в коридоре, и она была уверена в том, что это бурная фантазия матери, разыгравшаяся на нервной почве. Но все же говорить с матерью, убеждая, что все это выдумка, ей сейчас казалось бесполезной тратой времени.
Мама все еще спала после пережитого стресса, когда Марием допила свой кофе, взяла легкую ветровку и вышла.
Доехав в автобусе до нужной остановки, она поняла, что идти до больницы не очень далеко, и решила пройтись пешком. Было жарко, и она сняла куртку, оставшись в блузке с рукавом чуть ниже локтя. Мимо проходила мусульманская пара: укутанная в черные одеяния девушка с открытым овалом лица и мужчина в белой галабейе — длинной рубашке до пола. Он прошел мимо Марием, намеренно задев ее локтем, и злобно прошептал: «Уличная девка». Марием, никак не отреагировав, прошла мимо. «Еще непонятно, кто из нас более непорядочный и с улицы: я с открытым лицом и в рубашке со средней длины рукавом или он! Ведь я никого не оскорбляла», — подумала она и пошла дальше.
Параллельно главной улице шла тропинка между домами прямо к больнице. Она решила свернуть на эту дорожку. На заасфальтированной части дорожки бегали дети, загораживая ей путь. Когда она проходила мимо, они остановились. Маленькие, грязные, очень худые, они внимательно изучали ее. Двое мальчишек разбежались, третий продолжал стоять и смотреть, затем бросил в нее маленький камешек. Потом второй. Девушка закрыла лицо рукой, и слезы непроизвольно покатились по щекам. Кто же вырастет из него, кем он будет, так воспитанный своими родителями?! Станет ли он отбросом общества или, может, будущим премьер-министром их страны?
Глава 4
— Как хорошо, что мы с тобой одни, без мамы. Я наконец-то могу поговорить с тобой, — сказал дядя Виктор, нажав на кнопку замка на электронном ключе машины. Машина пискнула, и в салоне загорелся свет. — Садись рядом со мной, поговорим. Через два дня мне нужно лететь обратно. Но ты ничего не думай: как ты видишь, мы в деньгах особо не нуждаемся, и я не буду сдавать квартиру. Было бы здорово, если бы я мог оставить квартиру на вас, родных людей. А вы бы приглядывали за ней.
— Дядя, я даже не знаю, что сказать.
— Подожди, я не закончил. Твоей маме возвращаться к Сусу нельзя, они убьют друг друга. У вас дома тоже мало места. Так что вопрос решен. Второй момент: я знаю, что у вас проблемы с деньгами.
Марием покраснела и замотала головой:
— Нет-нет, дядя, пожалуйста!
— Я не закончил. Я единственный брат твоей мамы. На протяжении многих лет мы были неразлучны, я ее очень люблю и знаю, что она нуждается в моей помощи. Я открыл в банке счет на ее имя. На счету есть некая сумма, и я хотел бы, чтобы ты в любом случае контролировала расходы. Денег на самом деле немного, но они поддержат ее некоторое время. Это карточка.
Он протянул конверт.
— Пароль в конверте. На тебя выписана доверенность на право распоряжения банковским счетом, получение информации из банка, пополнение счета. Лучшим вариантом было бы, если бы ты снимала каждый месяц определенную сумму и присылала ей. Мне так было бы спокойнее. Твой брат еще мал, а у мамы тараканы в голове.
— Хорошо, дядя, ты можешь на меня положиться. Спасибо.
— И еще одно. Я все-таки был бы рад, если бы вы нас как-нибудь навестили в Италии. У нас большой старый дом в пригороде Милана, всем места хватит. Тебе бы было интересно. Я не думаю, что маленькая любознательная девочка с большими удивленными глазами сильно изменилась.
Марием улыбнулась. Дядя тоже улыбнулся и потрепал ее по голове. Потом, нахмурив брови, направил руку во внутренний карман пиджака.
— Вот, — он вытянул визитку и протянул ей. — Это наши электронные адреса, наш домашний адрес, телефоны. Возьми. Держи меня в курсе всех событий, хорошо?
— Да, дядя.
— Пиши все. Нужно будет больше денег — говори. Кстати, — заметил он, когда они выходили из машины. — Расскажи мне про своего мужа, он же мой племянник. Я, к сожалению, не смог приехать на свадьбу, и видел только фотографии, которые показала мне мама. Ты была очень красивой невестой. Хотя глаза у тебя на всех фотографиях были грустные, я не увидел в них счастья. Свадьба для коптской девушки — самый счастливый день в ее жизни. Раз и навсегда. Пара должна быть полностью уверена в своих чувствах, чтобы решиться на свадьбу. Ты любишь его?
