Паутина грез - Эндрюс Вирджиния (бесплатные серии книг .txt) 📗
— Портретные куклы? — заинтересовалась я.
— Да! Блестящая задумка! — В порыве энтузиазма он даже потряс кулаками. — Никто так не увлечен собой и своими близкими, как богатые люди. Они считают, что деньги и социальное положение могут купить для них бессмертие, поэтому и окружают себя бесконечными портретами и фотографиями, сделанными лучшими художниками. Эти люди готовы тратить любые средства, лишь бы потешить свое самолюбие!
— Но при чем здесь куклы? — удивилась я.
— А при том, что эта кукла — твой объемный портрет! Сначала женщины — матери, дочери, жены, сестры — захотят иметь свое миниатюрное изображение, а потом, уверен, присоединятся и мужчины. И мы, Таттертоны, будем первые, кто предоставит эту услугу в Америке. Люди начнут создавать новые коллекции, своеобразные музеи своих родственников. Блестящая идея! — снова с жаром произнес он.
Должна признать, что его энтузиазм захватил меня. Затея показалась действительно интересной.
— А какое это имеет отношение ко мне? — спросила я, вспомнив первые мамины слова. Тони с матерью, переглянувшись, улыбнулись, и она сказала:
— Тони хочет, чтобы ты стала моделью для первой куклы Таттертона, которую он будет делать сам.
— Я? Почему я?
Недоуменно я смотрела на них. Мать улыбалась отрешенно и счастливо, а Тони горел профессиональным интересом.
— Я объясню, — быстро ответил он. — Во-первых, первые куклы будут сделаны для девочек, но не для маленьких, а для девочек-подростков, даже девушек, можно сказать. Думаю, этот возраст проявит наибольший интерес к моему начинанию. Маленькие дети не в состоянии оценить филигранную работу художника, они даже не умеют еще видеть себя со стороны, да и не нуждаются в этом, в отличие от юных дам.
— Все равно не понимаю, почему выбор пал на меня?
— Чудо, что за скромность, а, Джиллиан? — с улыбкой покачал головой Таттертон.
Мама смотрела на меня бархатным взглядом, будто приветствовала мою застенчивость. Действительно, она часто говорила мне, что мужчины любят, когда красивая женщина демонстрирует свою скромность. Это дает им возможность сыпать самыми щедрыми комплиментами, а женщине впитывать их, не боясь прослыть нахальной или распущенной. Но ко мне все это не имело отношения. Я на самом деле не понимала, почему в качестве модели Тони выбрал меня. Наверняка можно было найти более красивое лицо, пригласив, например, профессиональную модель. Таттертон, с его славой, деньгами, связями, имел возможность пригласить для этого вообще первую красавицу Америки. Почему я?
— Тони считает, что в тебе есть изюминка, Ли. И я с ним полностью согласна, — промолвила мать.
— У тебя очаровательное кукольное личико, — начал он уверять меня. — Да-да! Конечно, ты можешь скромничать и жеманничать, но я не вижу смысла искать неизвестно где подходящую модель, если она живет со мной под одной крышей! Когда кукла будет готова, мы пригласим лучшего фотографа в городе, чтобы он сделал твой портрет, и мы сможем представить всем для сравнения куколку, фотопортрет и живую девочку Ли! Увидишь, какой будет эффект! Об этом напишут все газеты и журналы!
Сердце мое забилось. Что скажут на это девчонки из «клуба»? Конечно, будут завидовать, но Тони прав, каждая захочет свой кукольный портрет. Неужели об этом стоит подумать всерьез? Кукла с моим лицом — здорово!
— Я горжусь, что первую куклу Тони хочет создать по твоему образу, — сказала мама.
Я взглянула на нее. Почему Тони не выбрал ее в качестве модели? Она еще так молода, свежа, у нее совершенные черты лица, безукоризненная кожа. Больше всего меня поражало, что мать ни капельки не ревнует, более того, она просто счастлива. Конечно, поняла я потом, мама не согласится позировать. Неподвижно сидеть часами? Нет, это не для нее! А вдруг еще что-то нужно делать? И я с ходу задала этот вопрос.
Тони рассмеялся:
— Главное, оставаться такой, какая ты есть — с ног до головы. И все.
— С ног до головы?!
— Кукла должна быть совершенной копией. Во всех подробностях, — сообщил он. — Это будет не просто штампованная, аляповатая фигурка. Это произведение искусства — вот в чем смысл. Скульптурное изображение, если хочешь, только сделанное в виде куклы.
— Не понимаю, что это значит.
Мой голос внезапно ослаб, превратившись чуть ли не в шепот. Тони с мамой опять переглянулись. Улыбка слетела с ее лица, взгляд стал колючим.
— Это значит, что ты будешь моделью для художника, Ли. Какая ты глупая, однако! Будешь натурщицей, будешь позировать, поняла?
— Но натурщицы обычно позируют… обнаженными, — едва слышно выдохнула я.
Тони опять рассмеялся, будто я сказала несусветную глупость.
— А как же, конечно! — воскликнул он беспечно. — Так это же искусство! Я же сказал, что кукольный портрет — это миниатюрная скульптура.
Я пыталась сглотнуть комок в горле. Стоять посреди комнаты совершенно голой… перед Тони?!
— Ну разве Тони тебе чужой? — будто услышав мои страхи, произнесла мать. — Мы же одна семья. И я бы никому, кроме него, не позволила тебя рисовать, — добавила она.
— Ради Бога, не думай, что я дилетант в искусстве, — вступил снова Тони. — Да, я президент компании, да, у меня гора финансовой и административной работы, но прежде всего я художник. И у отца я работал сначала как художник, а уж потом стал помогать ему в офисе. Я дорожу нашими традициями и ни в коем случае не хочу приглашать художников со стороны, особенно когда я начинаю новый проект.
Я молчала. Не дождавшись моей реакции, отчим продолжал:
— Позволь, я подробно опишу, из чего будет состоять наша работа. Прежде всего — карандашный рисунок. Затем краски, чтобы найти нужный тон кожи. Потом глина, чтобы соблюсти все пропорции. И только потом — куколка.
У меня так и не было сил нарушить молчание. Тогда Таттертон сказал:
— Что же, поговорите еще с Джиллиан на эту тему. А мне надо проведать Троя, сделать несколько звонков, в том числе в офис. Но ты ни о чем не беспокойся, Ли, — добавил он. — Ты отлично справишься с этой работой и даже прославишься.
Он встал, поцеловал мать и вышел. Она сразу посуровела.
— Честное слово, Ли, ты меня удивляешь и огорчаешь. Ты же видишь, как вдохновлен Тони, как он горит своим новым замыслом, как это важно для Таттертонов. Тебя хотят поставить в центр прекрасного начинания, а ты начинаешь капризничать, дуться и хлопать глазами. «А что я должна делать? А зачем? А почему?» Что за детский сад!
— Но, мама, ведь позировать обнаженной…
— Что? Что в этом ужасного? Ты слышала, что сказал Тони? Это искусство. Ты бывала в музеях? Что, Давид Микеланджело одет? А Венера? У всех скульпторов есть натурщики. Когда Тони поделился со мной мыслями относительно первого кукольного портрета, я думала, ты будешь заинтересована и рада. Я полагала, ты достаточно взрослая, чтобы не краснеть, когда речь идет о большом искусстве. Поверь, — продолжала она, — если бы мне в твоем возрасте такой художник, как Тони Таттертон, предоставил возможность позировать ему, я бы ни секунды не колебалась. Ни секунды!
— Тогда почему ты не можешь быть его натурщицей, мама? Ты такая красивая, статная, молодая.
По ее лицу пробежала тень.
— Тони же объяснил, что первые куклы будут сделаны для девочек-подростков, — сухо ответила она. — Разве я могу быть моделью для куклы? Я взрослая женщина! Конечно, Ли, выгляжу я молодо, но ведь не как подросток, а? Скажи, Ли!
Я лишь пожала плечами, совершенно не представляя, что ей хочется услышать.
— Может быть, это лучше тебе сделать, мама? Ты же художница, ты могла бы меня нарисовать.
— Нет, Ли, для такой серьезной работы я не имею времени. У меня масса светских обязанностей, кстати, очень важных. К тому же мой стиль — художественная фантазия. И не надо напрасно беспокоиться. Никуда ходить тебе не придется, — успокаивала меня мать. — Все будет происходить здесь, в Фарти. Вот, кстати, тебе развлечение на лето, чтобы не скучать. Токи решил оборудовать студию в хижине. Там вам никто не будет мешать.
