Девчонки на луне (ЛП) - Макнэлли Дженет (серия книг .txt) 📗
Но даже несмотря на поганое настроение – именно такое и было – я была здесь, и мне нужно было кое-что сделать. Помочь Луне. Я увиделась с отцом. Сделала то, за чем приехала. И я не хотела улетать из Нью-Йорка с чувством сожаления.
В выпускном классе у Луны была подруга по имени Ли, которая забеременела в начале учебного года. Она была скромной, вдумчивой и очень умной, отчего сестра Розамунда казалась совершенно убитой горем, когда у Ли начал показываться животик. Какое-то время никто из нас не был уверен, что её допустят до выпускных экзаменов, но монашки пришли на помощь, и она прошла по сцене в длинной белой мантии, как и все остальные ученицы. Её лицо светилось поверх огромного букета красных роз и её прекрасного живота. Спустя несколько недель Луна устроила для неё вечеринку в честь рождения ребёнка, и та пришла очень рано, чтобы приготовить сорок штук печений в форме плюшевого мишки.
Сидя в вагоне поезда, я думала, а какой будет беременная Луна? Станет ли она готовить крендельки в шоколадной глазури? Или вырезать фигурки из ярко-красного арбуза, запачкав его мякотью всю кухню? Понравятся ли ей платья в обтяжку, когда будет сильно выпирать живот? Будет ли ходить с руками по бокам, словно закрывая крохе уши? Переедет ли она домой? А, может, ей придётся всё это бросить? А, может, и нет. Мама же не бросила, по крайней мере, не сразу. В голове мелькнула сцена: я в туре с the Moons как тётя Кит делала с Shelter, а ребёнок Луны в звуконепроницаемых затычках для ушей спит у меня на руках. Уверена, что мама бы меня убила, зато мне было бы куда пойти, чтобы быть с Луной и Арчером и моим пока не названным племяшкой.
Конечно же, я не знала, будет ли Луна вообще рожать?
Проезжая по нижней части Манхэттена я заметила, что напротив меня сидела девушка с большим белым альбомом на коленях. Её волосы были завязаны в сотни тоненьких чёрных косичек поверх плеч. Я старалась не смотреть на неё, но вскоре почувствовала, что она смотрит на меня. Мы встретились глазами.
– Ты рисуешь меня, – сказала я утвердительно, а не вопросительно. Стена подземного тоннеля осветилась искрами от колёс.
Девушка улыбнулась и закусила губу.
– Да, – она оторвала от бумаги руку с карандашом. – Не против?
– Наверное, – сказала я, тоже улыбаясь.
В вагоне было совсем немного пассажиров, но всё равно у меня было чувство, будто она выбрала меня.
– Я учусь на художника. Иногда я езжу в поездах по несколько часов, чтобы рисовать, – она пролистала свой мольберт, показывая мне написанные портреты, с карандашными тенями и множеством быстрых неровных линий. – Обычно люди не замечают.
Поезд закрыл двери и отправился в длинный путь под рекой, шатаясь и скрипя колёсами.
– А мне, по-видимому, больше нечего делать, кроме того, чтобы все замечать, – я выглянула в окно, словно там можно было что-то увидеть, но там были только тёмные стены тоннеля. И граффити. – Наверное, тебе стоит знать, что я выхожу на станции Бороу Холл.
– Тогда я, пожалуй, буду заканчивать. Можешь посмотреть, если хочешь.
Я пожала плечами. С одной стороны, я хотела посмотреть, но с другой – я хотела верить, что она увидела меня такой, какой никто не мог. Что она так провела карандашом, что я даже сама не могла бы до этого додуматься.
Когда поезд остановился на моей остановке, я улыбнулась той девушке, и она тоже посмотрела на меня и улыбнулась в ответ. Положив карандаш на бумагу, она начала разворачивать его в мою сторону. Но прежде, чем я успела его увидеть, я быстро встала и подошла к дверям.
– Спасибо, – сказала я, мотая головой. Я смотрела в окно, ожидая увидеть платформу. Я почти боялась смотреть... Я лучше представлю, что она нарисовала меня правильно.
– Уверена, что у тебя получился классный рисунок, – сказала я, и, когда открылись двери, я вышла, ни разу не обернувшись.
Глава 42
МЭГ
Август 1993 года
Окна гостиничного номера выходили на несколько зданий на Пятом авеню, возвышавшихся над деревьями парка, тёмными на фоне залитого солнцем неба. От такой яркости я сощурилась и развернулась к комнате. Передо мной стояла кровать, похожая на облако, только вместо водяных паров и тумана на ней лежали высококачественные простыни и шёлковое одеяло. И Кирен на левой половине кровати, смотрящий на меня.
– Мы с тобой прям как Джон и Йоко. Давай, как они, устроим постельный протест, – он протянул ко мне руки, и я поползла к нему по кровати, чтобы угнездиться в его объятиях.
– Наверное, нам нужна для этого причина, – сказала я, откинувшись головой ему на грудь. – Например, мир во всём мире. В знак уважения предшественникам.
– Мир – это хорошо. Но причина в том, что мы в отеле Ритц, и нам нужно взять от этого по максимуму, – он наклонил открытую бутылку шампанского с прикроватного столика над бокалом, но та была пустой. Выпали лишь две бледно—золотистые капли. – Ммм, надо бы ещё заказать, – сказал он отчасти сам себе.
Всё было похоже на сказку, на небеса, где всё было белым, блестящим и частично размытым. Но, правда была в том, что в последнее время всё было похоже на сказку. Около недели назад к нам на концерт в Миниаполисе пришёл Пол Вестерберг. Я даже подумала, что Кирен сейчас рассыплется по полу на месте, распадётся на мельчайшие частички прямо на сцене. Но он устоял. И после выступления Пол пришёл в гримёрку и пил с нами пиво, в своих неизменных тёмных очках, и уже скоро он казался обычным парнем, а не легендарным фронтменом из группы «Replacement», которой Кирен поклонялся с двенадцати лет. Да, теперь многое изменилось. Многое трансформировалось.
– Если бы ты захотела поесть, что бы ты заказала?
Я задумалась.
– Мороженое с шоколадным сиропом, самсу и... кокосовый суп из того ресторана тайской кухни, в котором мы были в декабре, на Пятьдесят Седьмой. Тут ведь недалеко?
Кирен указал рукой на телефон.
– Вперёд, детка, – и перекатился на свою сторону. – И пусть этот парень снова скажет тебе: «Моё почтение».
– Консьерж. Вот кто он.
– Неважно, – сказал Кирен, улыбаясь. – Рик сказал, что он принесёт всё, что нам захочется.
– Ясно.
Я подняла трубку, и голос уже что-то отвечал, когда я только поднесла её к уху.
– Желаете ли вы мороженое, пока мы позаботимся об остальном? – спросил он. – Оно есть здесь.
– Конечно.
Это был правильный ответ, и я действительно хотела мороженое первым. Никогда раньше я не могла получить мороженое по щелчку пальцев. Словно теперь у меня появилась волшебная сила.
– Мы сейчас его пришлём, – сказал консьерж.
Я вспомнила про свои манеры.
– Спасибо.
– Всегда пожалуйста.
Положив трубку, я встала ногами на кровать, утопая в одеяле, как в облаке. Кирен смотрела на меня, а я решила немного потанцевать чарльстон.
– Ты думала о том, что мы сможем добиться всего этого? В смысле, в самом начале.
– Не знаю.
– А мне кажется, я всегда это знал, – он смахнул волосы с глаз. – Знал с тех самых пор, как увидел тебя.
Я шагнула к нему, затем наклонилась и поцеловала в нос. После чего потянула его наверх, чтобы он тоже встал.
– Ты знал, что однажды мы будем скакать на огроменной кровати в отеле «Ритц»? – и я начала прыгать, и он за мной, и теперь мы оба прыгали в одном ритме.
– Да! – прокричал Кирен, и неизвестно каким чудом, но мы услышали стук в дверь. Я спрыгнула с кровати и поскакала по полу. Кирен ещё прыгал, когда я открывала дверь.
И там, в коридоре, на серебряном подносе на тележке с белой скатертью стояло самое прекрасное на свете мороженое с шоколадным сиропом. И двумя ложками.
Глава 43
Уже было восемь вечера, когда я шла по Корт стрит. Темневшее небо было испещрено розовыми и серыми перистыми облаками. Я встала, оказавшись на запятнанной жвачкой части тротуара, похожей на работы Джексона Поллока. Над головой светилась малиновым неоном вывеска аптеки, и, как ни странно, но я почувствовала облегчение. Хоть я и не хотела в неё заходить.
