Эверест (СИ) - Свирская Дарья (книга регистрации TXT) 📗
Закрыв глаза, сидит какое-то время молча, прислонившись затылком к стене. Но у нас нет столько времени, и я должен ее растормошить:
— Что случилось? — Спрашиваю, усаживаясь рядом.
— У нас не совпадает группа крови. — Медленно говорит девчонка, не открывая глаз и даже не поворачиваясь в мою сторону, таким тоном, будто на нее навалился неподъемный груз, будто она чем-то очень сильно расстроена…
— Это плохо, — констатирую я, и, увидев, как резко она открывает глаза, и вперивает их в меня, тут же исправляюсь:
— В смысле, для нее сейчас плохо. А для тебя — ничего страшного.
— Но этого просто не может быть!!! — Взрывается она, и я не могу понять, с чего, собственно, так переживать.
— Давай лучше думать, где кровь искать, — переключаю ее внимание к насущному вопросу, и она, кажется, сосредотачивается на нем.
Отойдя от меня в зону безопасной слышимости, она разговаривает с кем-то по телефону, а у меня в башке ни единой мысли, кроме как ехать по аптекам. Только я понятия не имею, продается ли там то, что нам нужно?
Через несколько минут Марина, подойдя ко мне, командует:
— Поехали!
Пока мы идем к машине, она держит в руках телефон, а, забравшись на пассажирское сиденье, получает смс, открыв которое, диктует адрес.
— Деньги есть? — Спрашивает, пока мы едем.
— Обижаешь, мелкая.
— Я — не мелкая, — осаживает она меня вполне серьезно, и тоном, не терпящим возражений, заявляет: «Я верну!».
Вот же, вся в мать!
Пока стоим на светофоре, она устраивается вполоборота ко мне и внимательно рассматривает, а, когда я ловлю ее на этом, не отводит глаз и, абсолютно не смущаясь, спрашивает:
— Как все случилось?
Я пересказываю все, что знаю, ощущая себя весьма странно. Под ее пристальным взглядом, ледяным молчанием и сосредоточенным выражением лица я начинаю понимать, как, должно быть, чувствуют себя соискатели на моих собеседованиях.
Остановившись по названному адресу, вижу через дорогу вывеску гематологического центра и с облегчением выдыхаю. Кажется, мы спасены!
Выходим из машины, и мелкая уверенно шагает вперед, снова набирая что-то в телефоне, а потом отвечает на звонок, отчитываясь о своем местонахождении, и благодарит за помощь.
Она уверенно заказывает все необходимое, мне остается лишь расплатиться и довезти ее до больницы, где она остается, поблагодарив за помощь теперь уже меня.
Но я не могу так просто уйти, поэтому вылавливаю доктора и подробно выспрашиваю о здоровье рыжей. Кажется, только теперь могу вздохнуть спокойно: жизнь моей помощницы вне опасности, она переведена в палату.
Хочу знать, что ей нужно, и врач упоминает о необходимых ей вещах и усиленном питании, чтобы восстановить кровопотерю. Звоню кадровичке, чтобы уточнить адрес, и запоминаю код подъезда и номер квартиры.
«Да уж, устроили вы нам сегодня веселое утро, Валерия Викторовна!» — Мысленно обращаюсь к ней, понимая, что только сейчас меня начинает отпускать напряжение.
Похоже, мне не мешало бы попросить у дока успокоительное…
Еду на работу, руки подрагивают на руле, а все мысли занимает утренняя картина аварии, неподвижное тело рыжей на полу киоска, лужа крови и бледное с закрытыми глазами лицо. А ведь она не жаловалась, не плакала, а, сжав зубы, терпела. Как и меня, придурка, со своими дебильными поручениями. Да и позвонила, похоже, не сразу… Стойкий оловянный солдатик, блин.
В это время думаю, что мог бы спокойно оставить ее вещи дочери, свалив на эту деловую колбасу все заботы. Но усмехаюсь, словив себя на мысли, что на самом деле это очень хороший предлог сунуть свой нос в ее застегнутую на все пуговицы жизнь, в которой очень многое из того, что я надумал о Лере, не совпало с действительностью.
И я хочу разгадать этот ребус…
Тянусь за сигаретой, прикуриваю, и, откладывая в сторону зажигалку, цепляю взглядом свое испачканное пальто. Чтобы не было лишних вопросов, нужно переодеться, в связи с чем сворачиваю к дому.
Вызваниваю водилу, прошу на такси добраться ко мне и отсюда отвезти в офис. А за это время переодеваюсь, пью кофе и выкуриваю почти пол пачки сигарет.
Решив неотложные дела, еду к ней.
У подъезда мне бывать уже случалось. А теперь я уверенно набираю код и вхожу, чтобы зависнуть от неожиданности.
Обшарпанные стены, пропахшие странными запахами ступени, входная дверь с порезанным в нескольких местах дермантином, разбитое на лестничной площадке окно…
Она живет не в лучших условиях, а я и не догадывался…
У меня в руках ее сумка, в которой, наверняка, есть ключи. Но лезть туда как-то неловко.
Нажав на кнопку звонка, ожидаю тишину, но, как ни странно, слышу шаркающие шаги, и в проеме открывшейся двери наблюдаю древнюю старушенцию.
— Вы к кому? — Спрашивает она.
— К Валерии Викторовне, но ее сейчас нет.
— А откуда вы знаете?
— Я ее начальник, я все знаю. Мне нужно взять ее вещи, позволите пройти?
— А зачем вам ее вещи? — Подозрительно спрашивает старушка, и всплескивает руками, увидев у меня в руках огромную Лерину сумку.
— Меня зовут Дмитрий Романович, — я достаю права и показываю старушке. — Мы с вами так и не познакомились…
Она внимательно рассматривает документ, возвращает и представляется:
— Мария Ивановна. Лерочка снимает комнату в моей квартире.
— Очень приятно.
— Что с ней произошло? — Спрашивает она обеспокоенно.
— Вы слышали про сегодняшний случай на Кутузова?
— Ох, прижимает старушка руку ко рту, и смотрит на меня округлившимися от страха глазами. — Что с ней?
— У нее нога повреждена, кровопотеря, но сейчас состояние стабильное, угрозы для жизни нет.
— Слава Богу! — Выдыхает старушка и начинает суетиться:
— Ну что же мы в коридоре стоим? Вы проходите, могу предложить вам чай или кофе…
Она вызывает у меня невольную симпатию, — так переживает за мою помощницу, называет ее по имени, видно, что у них более теплые отношения, чем у постоялицы и хозяйки.
Разуваюсь и прохожу за Мариванной, по дороге отмечая идеальную чистоту и благоухание свежестью небольшой уютной квартирки.
Женщина сокрушается:
— И как же ее угораздило, ну надо же такое! А когда ее выпишут? Ой, как жаль, ухаживать за ней будет некому, я через два дня уезжаю к сестре в деревню на все праздники! — Говорит она, и я только сейчас понимаю, что через несколько дней Новый год. Совсем заработался, Морозов!
— Не волнуйтесь, мы обязательно что-то придумаем, а сейчас я могу войти в ее комнату и собрать необходимые вещи?
— Да, конечно, — подхватывается старушка и семенит к стеклянной двери, открывая ее передо мной:
— Проходите…
Я попадаю в личное пространство моей помощницы. И это вовсе не покои королевы и не будуар куртизанки, а довольно скромное, я бы сказал, аскетичное жилище.
Напротив двери огромное окно, широкий подоконник которого приспособлен под письменный стол. Там лежат какие-то бумаги, несколько баночек с кремами, зеркало на подставке и необычного аквамаринового цвета небольшой ноутбук.
Справа от окна платяной шкаф, слева — узкая деревянная кровать. И… все. Все, блядь! Спартанские условия!
Поначалу зависаю, не в силах сделать ни шагу. Но, видя недоумение Мариванны, все-таки переступаю порог.
Женщина, помявшись, тактично выходит, оставляя меня одного. А я сажусь на узкую кровать, и обхватив голову руками, долгое время смотрю в одну точку, пытаясь собраться с мыслями.
Признаться, я ожидал лицезреть как минимум двушку, в которой нет никаких хозяев, кроме нее одной… А она, вон как, словно бедная студентка, комнатку у бабушки снимает…
Что же такое могло произойти в жизни красивой умной женщины, чтобы она решилась покинуть город, в котором прожила большую часть жизни, снять скромное жилье и устроиться на работу после довольно длительного перерыва? Что же ты скрываешь, Лера Викторовна?
Сумка все еще стоит на полу, но я, движимый любопытством, одним движением вытряхиваю ее содержимое на кровать.
