Кофе в бумажном стаканчике (СИ) - Сотникова Ирина (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Оставшиеся до Нового Года дни молодожены каждый вечер выезжали в город, вместе гуляли по освещенным желтыми фонарями ночным проспектам, покупали деликатесы и яркие разноцветные игрушки. На елочном базаре они выбрали двухметровую ель и вместе установили в гостиной. Сергей немного растерялся, когда увидел ее в углу — пушистую, праздничную, совершенно не вписывающуюся в элегантный интерьер. Это была первая новогодняя ель в этом новом доме, и она привела его в какое-то неосознаваемое недоумение, настроив на праздничный лад. Сверкающие шары и серпантины, слоники, кони, мишки, блестящий ниспадающий дождик — все казалось Наде волшебным. И не было уже никакого сомнения, что обязательно под Новый Год, когда они с мужем беззаботно уснут, тихо появится личная Надина фея, и нашепчет ей на ушко что-то очень хорошее, что непременно сбудется.
…В канун праздника Надежда, наконец, решилась поговорить с мамой. Сварив себе крепкий кофе, она села за стол в столовой и набрала по телефону ее номер.
— Мамуля, привет.
Мама в ответ обрадованно зачастила, голос ее сделался возбужденным.
— Привет, дорогая. Когда у тебя билет? Папа встретит. Мы заждались, соскучились невыносимо! У нас столько новостей! Даже тетя Люба несколько раз спрашивала!
Надя тяжело вздохнула, и, с ужасом ожидая бури, быстро проговорила:
— Я не приеду на Новый Год.
— Что?! — в трубке повисло молчание, слышно было, как мама глубоко задышала, будто собралась рыдать.
Надя осторожно продолжила:
— Мама, у меня есть парень. Мы приедем на машине второго января, а Новый Год я встречу с ним. Не обижайтесь.
— Надежда! Ну, какой парень? Еще вчера у тебя никого не было!
— Был. Просто я не хотела вас папой волновать. Я же знаю, как вы беспокоитесь.
Мама опять замолчала, и Надя поняла, что она глубоко обижена — парень, по ее мнению, мог бы и подождать. Надежда представила себе, что мама о ней думает, и ужаснулась. На долю секунды у нее появилась мысль быстро все объяснить, но она отбросила ее прочь, понимая, что сделает только хуже.
— Ладно, я сама скажу папе. Он очень расстроится, — голос в телефонной трубке стал совсем растерянным. — Даже не знаю, что тебе сказать.
— Мама, прошу тебя, не расстраивайтесь. Все замечательно, на самом деле!
— Да? Посмотрим! Мы ничего о нем не знаем. Он наверняка тебе что-то наобещал! О, господи! Ты же такая юная! — голос в трубке стал обвиняющим.
— Ма-а-ма! Все хорошо!
— Нет, нехорошо! Ладно, приезжайте! — она отключилась.
Надежда загрустила. Кажется, ее мама была сильно напугана услышанным. Ну что ж, поездка домой, вероятно, окончательно отдалит ее от родителей — они наверняка смертельно обидятся, узнав о замужестве. Возможно, даже перестанут ей звонить.
Подошел Сергей.
— Ну что, поговорила? Все плохо?
— Кажется, да. Она бросила трубку. На нее это совсем не похоже.
Он сел рядом, обнял жену.
— Не переживай так, мы что-нибудь придумаем. Мне почему-то кажется, что твои родители тебя не осудят.
— Осудят, Сереженька. Для них это самое гнусное предательство — выйти замуж без согласия старших, у нас так не принято.
— А если бы спросила?
— Не согласились бы.
— Ну, вот видишь? Мы в одинаковом положении. Так что тебе придется набраться храбрости. Ну что, ты со мной или будешь продолжать переживать?
Надя заглянула ему в лицо — он улыбался. Ей ничего не оставалось, как натянуто улыбнуться в ответ.
— Да, я с тобой. Но мне так страшно их потерять.
— Этого не случится.
— Откуда ты знаешь?
— Чувствую. Они слишком тебя любят. Все будет хорошо, моя радость.
В его руках Надя успокоилась, тревога отпустила. Появилась ощущение, что он прав — поверить в то, что родители способны от нее отказаться, было невозможно.
Новый Год Надя с Сергеем встретили в Алуште, на том самом причале, где он в первый раз ее так неожиданно поцеловал. Они пили кофе, обнимались, смеялись и дурачились. На набережной было много людей, играла музыка, горели огни, взрывались фейерверки. Всему этому празднеству очень тихо вторило ночное море, будто не хотело мешать людским надеждам на лучшее. Надя загадала желание — до конца жизни прожить с мужем в любви и согласии и незаметно бросила в ночное море монетку. Ей показалось, что море благосклонно плеснуло в ответ волной. Это ее успокоило и наполнило уверенностью в том, что даже самые большие беды не смогут помешать быть вместе — они оба обязательно найдут в себе силы преодолеть их, чего бы это им не стоило.
Потолкавшись среди веселящегося люда еще час, уставшие и продрогшие, уже глубокой ночью молодые отправились домой. Если бы они тогда могли предполагать, какие испытания приготовила им судьба, сбежали бы из Крыма куда-нибудь на край света. Но человеку не дано предугадывать события, их можно только предчувствовать. В тот вечер они не почувствовали ничего, кроме всепоглощающего счастья от возможности быть вместе. Впрочем, именно это, наверное, и было для них главным.
…Их первое совместное путешествие на материк, в Цюрупинск, началось утром второго января — после недолгого чудесного времени вдвоем, когда не надо было никуда спешить и можно было сколько угодно наслаждаться покоем и теплом нового дома. Но это удивительное время закончилось, словно навсегда уплыл в неведомые дали бумажный кораблик с записанными на нем желаниями. И не известно, сбудутся эти мечты когда-нибудь или нет. Ничего теперь не известно…
Надежда отрешенно смотрела в окно машины на бесцветные пейзажи и думала о родном городе. С одной стороны, ей было непередаваемо радостно, что скоро она увидит свою семью. Прошедшие полгода оказались невероятно долгими, эмоционально насыщенными, она безмерно устала и соскучилась. С другой стороны, Надя отлично понимала, что ее появление на дорогой машине в маленьком городишке будет воспринято крайне неоднозначно. В сторону семьи Головенко хлынет грязная волна домыслов и зависти, пойдут пустые разговоры, родителей начнут настойчиво расспрашивать — как это произошло, где познакомились, кто он? Папа отмолчится, а маме придется туго — с местными сплетницами она никогда не ссорилась. Когда молодые уедут, сплетни постепенно утихнут — не наблюдая предмета обсуждения, о вопиющем поступке Надежды-отступницы забудут быстро, живо переключившись на более животрепещущие темы. Родители снова начнут жить спокойно, воспитывая маленького Мишку, а про нее, если кто-то и вспомнит, то с мимолетным раздражением, не заостряя внимания — как о птице, случайно вырвавшейся из добротной клетки на свободу. Ну, улетела, и улетела…
Вот только если в ее жизни вдруг стрясется беда, и с Сергеем придется расстаться, защиты и поддержки она в родном городе не найдет. В глаза ей будут жалостливо сочувствовать, а за спиной осыпать злорадными насмешками: «Мы же говорили! Нечего было выделяться! Хотела прыгнуть выше всех, да не вышло! Так ей и надо!» Таковы, к сожалению, реалии маленьких городков, где всё на виду, а люди слишком бесхитростны, чтобы задумываться о чужих переживаниях.
Тягостные мысли совсем захлестнули Надежду мутными волнами, она поймала себя на мысли, что еще чуть-чуть, и покатятся слезы. Усилием воли отогнав их прочь, она посмотрела на Сергея и, протянув руку, нежно погладила ладонью его стриженый затылок, с наслаждением ощущая кожей жесткие волосы. Он улыбнулся ей в ответ.
— Устала?
— Я очень сильно боюсь. Просто до дрожи в коленях.
— Не бойся, маленькая. Осталось совсем немного — пережить очередную бурю, и мы свободны. Всё, на самом деле, хорошо.
— Да, хорошо, — Надя снова стала смотреть в окно.
Сергей включил быструю ритмичную музыку.
— Так веселее. Налей мне кофе, пожалуйста.
— Ой, я про него совсем забыла!
Она достала из сумки термос, разлила по стаканчикам кофе, дала Сергею, сделала глоток сама. Зажигательная музыка и горячий кофе отвлекли от нехороших мыслей, на душе отлегло. Она словно вернулась обратно — в уют теплого салона, где рядом сидел ее самый любимый человек и защитник. Щемящая печаль, еще недавно почти поглотившая ее, опасливо свернулась и отползла в сторону, на время затаившись где-то неподалеку.
