Кофе в бумажном стаканчике (СИ) - Сотникова Ирина (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Пока они добирались до Цюрупинска, наступили короткие предвечерние сумерки. После Симферополя родной городок показался Наде бедным, неряшливым. На обочинах грудами валялись пустые бутылки, размякшие нити серпантина и разноцветные конфетти плавали в лужах. Стены заборов и домов потемнели от непрекращающегося моросящего дождя. Редкие прохожие кутались в шарфы и поднятые воротники пальто, пытаясь защититься от пронизывающего ветра, и, сгорбившись, старались быстрее покинуть продуваемые пространства улиц. Когда они свернули в знакомый проулок, машина на самой низкой скорости стала пробираться через его лужи и ухабы. Этот путь показался Наде неизмеримо тоскливым, здешняя дорога была просто отвратительной. Украдкой взглянув на мужа, она не заметила на его лице ни капли недовольства — он, как всегда в таких случаях, был невозмутим. Но ее чувство вины от этого меньше не стало — родной проулок был самым разбитым в городе.
Надя показала Сергею, к какому двору свернуть, выскочила из машины, поспешно открыла ворота. Громоздкая «тойота» бесшумно заехала внутрь, благополучно скрывшись с глаз соседей. Правда, за забором уже показалось вытянутое от изумления лицо тети Любы, и Надя громко с ней поздоровалась. Но та будто не услышала звонкого «здрасьте», оторопело переводя остекленевший взгляд с норковой шубки на забрызганную грязью машину. На крыльцо, хлопнув дверью, в наскоро накинутой на полные плечи шерстяной кофте выскочила мама, из машины навстречу ей степенно выбрался Сергей и вопросительно посмотрел на жену. Глаза Галины Борисовны, остановившись на шубке, округлились.
— Дочь, это ты?
— Я, мамочка.
Сергей, в легкой элегантной дубленке, строгий и аккуратный, вежливо поздоровался.
— Здравствуйте, Галина Борисовна.
Его новоиспеченная теща, еще ничего не знающая о своем новом статусе, в ответ испуганно кивнула. Он открыл дверь машины, достал подарки — банные халаты и полотенца родителям и огромную красную пожарную машину Мишке. Увидев эти вещи — тщательно упакованные, явно безумно дорогие, она побледнела и спрятала руки за спиной, словно опасалась к ним ненароком прикоснуться.
— Да вы заходите, заходите…
За мамой, которая сделалась похожей на деревянную куклу, они вошли в дом. Отец встретил их в прихожей красноречивым молчанием. Не стесняясь, он окинул обоих оценивающим взглядом и скрестил руки на груди, словно решил держать оборону до последнего. Вконец расстроенная реакцией родителей, Надежда забрала у Сергея подарки, небрежно сбросила их на приземистое кресло у стены и устало произнесла:
— Познакомьтесь, пожалуйста, это мой муж Сергей Неволин. Я теперь Надежда Неволина.
Мишка, выглянувший из своей комнаты, сообразил, что своего подарка не дождется, выбежал, схватил с кресла машину и исчез за дверью. Родители замерли. В комнате повисла звенящая тишина, в которой отчетливо тикали часы на стене. Отец первым прервал молчание, в его голосе прозвучала издевка.
— Как муж? Вы вместе спите, это так теперь называется? А как же учеба?
Надя, у которой внутри всё дрожало, едва сдерживала злые слезы — ей не верилось, что родители могли быть так безразличны к ней. Что с ними случилось за это время, неужели они решили отыграться за то, что она их оставила?
— Папа, мама, мы женаты три недели. Простите, что я не сказала вам, но мы решили расписаться очень тихо, никого не предупредили.
— Но так не делается, доча! Это нехорошо! — отец резко повернулся к Сергею, который чуть выступил вперед, готовый защищать жену, и ехидно спросил, глядя на него снизу вверх. — А ваши родители, молодой человек? Они, конечно, в курсе? Вы с ними отметили, небось, в ресторане посидели, благословение получили?
Сергей обнял жену за плечи и ответил бесстрастно, будто речь шла о посторонних вещах:
— Мы сообщили им всего неделю назад, они категорически против, я с ними теперь надолго в ссоре.
Отец в сердцах притопнул и обескураженно развел руками.
— Замечательно! Ну, удивила, дочь, ну подарок на праздники сделала!
Надежда, почувствовав, что обстановка накалилась до предела, не выдержала и повысила голос:
— Мы так и будем выяснять отношения в коридоре? Что такого? Шли мимо ЗАГСа, расписались без церемоний. В чем проблема? Или нам теперь ехать обратно?
Отец недовольно опустил глаза, процедил сквозь зубы:
— Да нет никакой проблемы, просто как снег на голову! Так хотела учиться, все мозги нам вынесла, а вместо этого выскочила замуж. Блестяще! Шах и мат! — он потер ладонью подбородок, словно усиленно размышлял, что теперь делать. — Ладно, проходите, будем знакомиться, раз так, — махнул рукой и ушел в комнату.
Гости сняли, наконец, верхнюю одежду, и мама, с опаской поглядывая на меха, отнесла вещи на вытянутых руках в комнату. Надя с Сергеем направились в ванную мыть руки. На душе у нее было по-прежнему тревожно, но отступать уже было некуда. Теперь оставалось только ждать развития событий. Поругаются или нет? Она глянула на мужа, он украдкой осматривался. Отец очень заботился о доме — отделка была подобрана со вкусом, ничего лишнего и кричащего. Надя даже почувствовала мимолетную гордость. Конечно, с домом в Белом их скромное жилище было не сравнить, но все же здесь было вполне достойно. Вернулась мама.
— Сейчас будем обедать, вы наверняка голодные.
— Красиво у вас, Галина Борисовна, — Сергей проговорил это с искренним восхищением.
— Да, это Василий старается, он молодец.
— Мама, я помогу.
— Посиди, я сама.
Молодые примостились на табуретках возле стола. Сидели они молча, как чужие, наблюдая напряженную мамину спину. Вошел отец, позвал с собой Сергея на крыльцо покурить. Галина Борисовна бросила тереть сыр, села на место Сергея и внимательно заглянула Наде в глаза. Голос ее был озабоченным.
— Доча, объясни мне, как это получилось?
— Он тебе не понравился, мам?
— Да не в этом дело! Он богат?
— По сравнению с нами — очень.
— Тогда я вообще ничего не понимаю!
Надежде вдруг стало абсолютно безразлично, что скажет и подумает мама. Она почувствовала себя безмерно уставшей, будто была в дороге двое суток подряд без сна. Засосало под ложечкой, к горлу снова поднялась тяжелая муть, захотелось горько заплакать и выплеснуть вместе со слезами невыносимую обиду на родителей. Желание, чтобы эта кухня, по которой она так тосковала еще месяц назад, исчезла, стало просто отчаянным. Надя сжала кулаки, с силой вонзив в них ухоженные ногти, и посмотрела матери в глаза.
— Мамуля, это долго объяснять. Давай потом, а?
Видимо, у дочери было несчастное лицо — мать встала и, ничего больше не спрашивая, ушла к плите, где уже варилось что-то невообразимо аппетитное в натертом до блеска широком казане. Надя с трудом поднялась на ноги — от усталости у нее закружилась голова, — и молча отправилась в комнату к брату. Там она игралась с ним до тех пор, пока ее не нашел муж.
— Твой отец сказал, что он против нашей женитьбы, — он произнес это без эмоций.
— Мама тоже. Я ничего не стала рассказывать, нет сил.
— Нас приглашают к столу.
— Ну, хоть покормят, и на том спасибо.
Надя поднялась, взяла Мишку за руку. Он, подхватив машину, пошел с ними.
Разговор за столом не клеился. Надя чувствовала себя не в своей тарелке, ей было нехорошо — казалось, после встречи с родителями она окончательно лишилась сил. Отставив в сторону бокал с шампанским, она стала угощаться оливье, о котором когда-то так страстно мечтала, но вкуса не ощутила. Папа с Сергеем выпили по рюмке самогона за знакомство, больше Сергей пить не стал. Отец грубовато высказался, что жаль, надеялся хоть выпить по-человечески, и то не получилось — нет за столом достойных сотоварищей, хоть кума зови. Сергей промолчал. Через время, несмотря на витающее в воздухе напряжение, крепкое спиртное и сытная закуска сделали доброе свое дело, разговор стал более свободным.
— Знакомиться, так знакомиться, — похоже, отец решил взять быка за рога. — И в каких рыбных местах, молодой человек, вы собираете свой улов? Небось, адвокат или брокер какой-нибудь, на бирже играете? А, может, другими незаконными спекуляциями промышляете? На недвижимости, например?
