Непорочная для Мерзавца (СИ) - Субботина Айя (первая книга TXT) 📗
В понедельник я уже там: служба безопасности интересуется моим именем и тот, кто у них за главного, вручает пропуск, объясняет дорогу. Я поднимаюсь на лифте, нахожу нужную дверь — и оттуда на меня вываливается женщина лет тридцати пяти. Оценивает быстрым взглядом, почему-то задерживается на моей обуви и мне жутко стыдно, что на них остались пятна грязи.
— Я на собеседование, — быстро отвечаю на ее вопросительный взгляд.
— Кира? Ты вовремя. Держи. — Она сваливает на меня кипу папок, и я только чудом успеваю подставить руки и удержать неустойчивую гору. Сумка сползает на локоть, и я, кажется, вот-вот завалюсь на бок, как Пизанская башня. — Пойдем, у нас куча работы.
Я иду за ней, балансируя с документами, как канатоходец с шестом для равновесия.
Мы сворачиваем в широкий коридор — и в ноздри врезается знакомый запах одеколона.
Он стоит посреди коридора, в окружении нескольких мужчин и женщин. Они что-то энергично обсуждаю, женщина в классической «тройке» еще и яростно жестикулирует руками. Я с опозданием понимаю, что это — ведущая вечерней программы новостей.
Кажется, сейчас из-за нее весь сыр-бор.
— Все в порядке? — оглядывается на меня женщина, которая должна была проводить собеседование, и я поздно соображаю, что просто встала, а она успела пройти вперед.
— Просто… Да, все в порядке.
Я мысленно беру себя за шиворот, говорю, что это просто еще одна дурацкая насмешка судьбы и что, наверное, Габриэль владеет не только это каналом, но и кучей других информационных ресурсов. Так что нет ничего из ряда вон выходящего в том, что мы столкнулись в офисе одного из них.
Но мне нужно пройти мимо него. Просто пройти рядом с Габриэлем.
Я так часто видела его в костюме, что удивляться вроде нечему, но сегодня он совсем другой. Темно-синий костюм сидит как влитой, плечи туго натягивают дорогую ткань.
Кремовая рубашка расстегнута на пару верхних пуговиц, и я ловлю взглядом изгиб ключицы, когда мы проходит достаточно близко. Габриэль так увлечен, что даже не смотрит по сторонам. Слава богу, я бы просто не выдержала, если он немного повернул голову и увидел меня, в грязных сапогах. И это его насмешливое «грязнуля» приклеилось бы ко мне намертво, до гробовой доски. Темные волосы немного падают на лоб, а там, справа, прячется непослушный вихрь.
Господи, я не должна это помнить?! Зачем я помню его запах? Его жилистые запястья и вот теперь наверняка запомню выпуклую ямку над ключицей под смуглой кожей.
Наверное, там он пахнет солью, и его кожа на вкус…
— Кира, поторапливайся, шевели ногами. Если хочешь это место, то перестань спать на ходу. Кстати, я тоже Викторовна, но только Виктория.
Я моргаю, перехватываю почти упавшую кипу папок, и чувствую, что все изменилось.
Медленно поворачиваю голову — и янтарный взгляд вышибает воздух из легких, проламывает грудную клетку, как удар кулака. Мы просто смотрим друг на друга.
Несколько долгих секунд, и напряжение превращается в высоковольтную дугу.
Габриэль прищуривается, темные ресницы бросают тени на щеки. У него самые длинные ресницы на свете. За такие любая девушка убьет. Ведущая что-то продолжает кричать, но он вскидывает руку, призывая ее замолчать, хоть в исполнении Габриэля этот жест скорее означает: «просто заткнись». И идет ко мне.
— Ты что тут делаешь? — спрашивает с искренним удивлением.
Я даже не успеваю ответить, потому что за меня это делает Виктория Викторовна.
— Габриэль Александрович, я нашла себе помощницу, вот, тестирую, как будет справляться.
— Выглядит болезненной, — говорит он, ни на секунду не отрывая от меня взгляда.
Я мысленно делаю глубокий вдох и морально готовлюсь к тому, что он высмеет меня при всех, а потом просто вытолкнет за дверь. Ничего другого я от этого человека уже давно не жду. Ничего, переживу.
— Добро пожаловать в «ТАР-медиа», Кира, — ухмыляется Габриэль.
И… все? Добро пожаловать? Ни «Кира-блядь», ни «грязнуля»? Ни «пошла вон?»
Ну да, конечно, он же сейчас в образе большого начальника, ни к лицу показывать при подчиненных, какой он гад, хоть наверняка они и так в курсе. Не хочет усугублять, видимо. Да и какое мне дело?
Прохожу мимо. Ненавижу себя за то, что все еще жду подвох. Не может Габриэль взять — и ничего не бросить вслед. Не в его стиле оставить меня без обязательной порции унижений. И Габриэль все-таки оправдывает мои ожидания, но это не унижения, а лишь строгое и сухое:
— Виктория, позаботьтесь о том, чтобы ваша подопечная позавтракала, пообедала и поужинала. Мне не нужны проблемы с голодными обмороками.
«Как будто тебе не плевать», — мысленно отвечаю я, и ускоряюсь, чтобы догнать свою будущую начальницу.
Глава двадцатая: Габриэль
Это уже ни хрена не смешно.
Пока я всю неделю вынашиваю планы мести, думаю, как растоптать бумажный кораблик ее прилизанной жизни, Кира сама идет ко мне в руки. Причем — буквально.
Я впервые за полгода приехал в офис «ТАР», да и то лишь из-за ведущей, которая умудрилась сделать какие-то идиотские снимки и выложить их у себя на странице. И народ раздул из этого скандал чуть ли не с растлением малолетних. Само собой, после этого она не может быть «лицом» канала: как-никак, «ТАР» входит в тройку самых рейтинговых каналов, и нужно держать марку.
Я увольняю скандалистку своим единоличным решением, и ей это, конечно же, не нравится. Начинает орать, угрожать, требовать. Обычная женская истерика. Даже не пытаюсь на ней сосредоточиться, потому что все мысль кружатся вокруг Киры. Она где- то здесь, в этом же здании, на одном из кучи этажей. И так уж получается, что она теперь работает на меня.
Мозг уже перебирает варианты, как можно воспользоваться этим преимуществом. И фантазия уходит туда, где я запираю Киру в этом зале, где сейчас у нас совещание по поводу нового назначения, и прямо на столе, закинув ее ноги себе на плечи, разрываю ее на тысячи кусочков.
Как ты стонешь, когда кончаешь, Кира? Как ты любишь, чтобы тебя драли? Медленно и нежно или жестко, как отбойный молоток? Впрочем, все равно. Нежно и медленно у нас с ней точно не будет, потому что я бы ее на хрен убил, затрахал до потери сознания, до изнеможения. И себя заодно, чтобы оторваться, объестся этим десертом до тошноты, смять фантики и вышвырнуть, вместе со своей болезненной одержимостью.
Я с трудом улавливаю нить разговора, только изредка киваю, надеясь, что к тому времени, как закончится эта скука смертная, мой стоят успокоится. Я на хрен такой твердый, что ткань слишком плотно натягивается вокруг члена.
Интересно, если я вызову к себе «для личного собеседования» новую стажерку, это слишком бросится в глаза, учитывая то, что я никогда не страдал такой фигней. Я достаточно взвинчен, чтобы сделать такую глупость, и останавливает лишь то, что здесь хватает лишних ушей, чтобы «странность» просочилась в новости и тогда мне придется выслушивать истерику Наташи и объяснятся с ее отцом. А для этого пока слишком рано.
Всему свое время.
Я задерживаюсь в «ТАР» до самого вечера, хоть планировал заехать всего на час.
Потому что хочу увидеть Киру. Хотя нет, не так: хочу ее увидеть, чтобы отыграться за нашу прошлую встречу. Например, все-таки заставить ее снять с себя все, и показать мне, где у нее депиляция. Это будет забавно.
Воображение усаживает Киру на стол, и я растягиваю ее ноги в разные стороны, словно она — моя марионетка. Только вся разница в том, что в моей фантазии она всегда готова, а на деле постоянно на шаг впереди. И всегда такая холодная, что хотеть ее уже смахивает на какую-то ненормальную тягу к спариванию со статуями.
На улице стемнело, когда я понимаю, что пришло время убираться. Мы не столкнулись лбами в коридоре, не застряли в одном лифте. Но она преследует меня и крипотониовый взгляд выжигает терпение. Нужно и правда валить на хер, пока я не поднял на уши весь офис в поисках тощей стажерки.
