Просроченное завтра (СИ) - Горышина Ольга (мир книг TXT) 📗
Алена снова шмыгнула, снова растерла по лицу слезы, снова попыталась закрыть глаза — и не смогла.
— Ненавижу тебя! — говорила она почти вслух, и ей даже хотелось, чтобы Думов ее услышал.
Но услышал малыш, зашевелился и погнал маму в туалет. Он ворочался, и Алена уже протоптала в гостевую ванную дорожку, а в этот раз вернулась обратно прямо с порога.
— Ты когда-нибудь наконец уляжешься?
Это возник в коридоре Дима, щурясь на горящий в ванной комнате свет. На часах половина четвертого. Алена недавно проверяла, давя в себе желание набрать Стасу еще раз.
— Что случилось?
Это Дима смотрел на ее стиснутые ноги. Он помешал и теперь придется переодеваться. Наплевав на присутствие теперь уже точно постороннего для нее мужчины, Алена стянула штаны и замерла — светлый хлопок стал розовым.
— Кажись, началось… — еле выговорила она.
— Что тебе принести? — выдал Дима, даже не дав ей договорить.
— Я сама!
Алена отодвинула Диму в сторону и, позабыв про выключатель, в темноте добралась до спальни. Оделась и вышла на кухню, где тут же наткнулась на протянутый Димой йогурт.
— На курсах говорили, что надо обязательно жену накормить.
Алена давилась, но запихивала в себя йогурт ложку за ложкой, а вот от почищенной Димой мандаринки отмахнулась:
— У меня схватка. Засекай время!
Дима не сразу сообразил обернуться к микроволновке, и Алена крикнула ему, куда смотреть.
— Лучше дыши, а не ори на меня! Тебе больно?
— Не так чтобы… Просто ощутимо. Тетка была права. На улице не родишь. Дима, новая!
— Пять минут.
— О, Боже! Сразу?
Она скова оттолкнула руку с мандаринкой и пошла в спальню собирать пасту и щетки.
— Лена, сядь! Я сам все сделаю.
— Я не хочу сидеть. Лучше позвони в госпиталь.
Но он вернулся с мобильным, не став даже проверять судьбу стационарного телефона. Алена остановила его злым взглядом, и он стал молча смотреть на живот, который она сжимала двумя руками.
— Ну, звони уже!
Он сжал губы, но лишь на мгновение. Нажал на телефоне кнопки и протянул его Алене.
— Ты не умираешь, позвони сама. Я ведь даже слов таких не знаю, которые они будут спрашивать!
Ответил приятный мужской голос, и Алена с трудом произнесла фамилию мужа. Затем ответила на все вопросы о своем самочувствии и попыталась выяснить, как можно к ним попасть ночью. После ее тирады по-прежнему спокойный мужской голос попросил ее успокоиться.
— Приезжайте к шести, когда мы откроем главный вход. Никогда не надо спешить.
Она швырнула телефон на кровать.
— Что мы будем делать целый час? — уставилась она на Диму отсутствующим взглядом.
— Я знаю, чего мы точно не будем делать, — ответил Дима, присаживаясь к ее животу. — Звонить в Питер.
Алена сжалась, хотя и понимала, что Дима уже забыл про разбитый телефон и думает только об их матерях, почти уже бабушках. Но сама Алена даже в этот момент могла думать только о Стасе. Она не позвонит ему в положенный час и после ночной перепалки Руссков подумает, что это точно ссора или еще хуже — разрыв.
— Лена, тебе так больно?
Как сказать, что плачет она от совсем другой боли, которая не пройдет через десять часов. Не пройдет никогда… Да сколько же может в ее жизни быть недоговоренных фраз, недосказанной правды… Одна ложь, постоянно лгать… Всем и обо всем. Даже в такой момент как рождение первенца. И первенец не от того мужчины и первым был у нее не тот… У нее все не то…
— Нашла время рожать — в понедельник!
На шутку Димы она совсем зажмурилась, и он прикрыл ладонями ее руки, лежащие на ставшем вновь каменном животе.
— Попытайся дышать!
— Дима, можешь уйти? Я сама решу, что мне делать!
Она, кажется, решила еще в Питере — в долгожданных объятиях Стаса, что сделает все возможное и невозможное, чтобы в них вернуться. Но сейчас она не могла решить, что именно для этого надо сделать…
Дима вышел, и она услышала, как тот начал возиться с чаем. Да чтоб провалился его чай вместе с ним в тартарары!
Алена сжала живот на очередной схватке. Владевшее ей чувство было странным: ни страх, ни ожидание, ни беспокойство… Что-то другое, чувство обреченности — она обязана дать жизнь ребенку, который сам того не зная единственный стоит на пути к счастью своей матери. Алена знала, что будет больно, но совершенно не боялась приближающихся схваток. Она боялась завтрашнего дня, когда ребенок будет лежать у нее на груди и она наконец скажет его отцу правду. Нет, не завтра. Через неделю, но и через неделю ребенок будет лежать у нее на груди…
Дима держал чашку, пока Алена пила. Он держал ее, чтобы она пила, потому что-то с большим трудом заставил ее это сделать.
— Лена, выдохни. Все будет хорошо. Слышишь меня?
Она слышала, но не хотела слышать его голос. Почему, почему на его месте не Стас?! Алена с неприкрытой злостью оттолкнула руку с пустой чашкой и пошла к входной двери обуваться.
— Ну что ты такой медленный?! — закричала она, справившись со шнурками.
— Первый раз за нашу семейную жизнь ты готова к выходу раньше меня, — попытался пошутить Дима, но наткнувшись на непроницаемое лицо жены, оставил эту идею и просто закинул на плечо рюкзак. — Я взял и твой лэптоп тоже. Вдруг тебе работать приспичит.
— Спасибо, — буркнула Алена, действительно чувствуя благодарность за ноутбук.
В машине схватки усилились, и Алена наоборот попросила сбавить скорость. Наконец они доползли до больницы, и Дима запарковался на улице как можно ближе к входу. До дверей Алена чуть ли не бежала, заявив, что хочет успеть до следующей схватки. Диме даже пришлось ее догонять, потому что надо было вытащить из багажника сумку. В холле оставалось по ночному темно, регистратура не работала, и Дима после секундного замешательства сообразил вызвать лифт. В родильном отделении к ним сразу обратились по имени.
— Похоже, тебе одной приспичило рожать в понедельник, — все еще пытался шутить Дима, пока медсестра сверяла данные Алены с имеющейся у нее картой. — Я уж боялся, что палата будет за номером шесть, — дошутил он, когда их провели в седьмой номер.
— У тебя шутки, как у пьяного мишутки, — огрызнулась Алена, и Дима отвернулся к кровати, чтобы взбить подушки, и она без всякой помощи переоделась в больничную рубаху.
Затем обернулась к акушерке, объявившей им, что ей надо прикрепить к животу датчики.
— Но вы можете спокойно гулять, пока гуляется. Если захотите в душ, скажите, и я их сниму.
Только прикрепить их быстро не получилось — малыш резкими движениями постоянно сбивал приборы.
— Ну он же мальчик, — по-прежнему шутил Дима.
— Девочки не лучше, — отозвалась акушерка. — У меня их три. Кстати, следите за монитором, он предупреждает о приближении схватки. Хотя нет, идите гулять, пока гуляется…
И она почти силой вытолкала их в коридор. Они молчали. Дима только постоянно спрашивал, больно ли Алене и может зря они не делают анестезию.
— Дима, отстань! Если мне будет больно, я скажу!
— Хелен! — вдруг подбежала к ним медсестра. — Ты нас доведешь со своим футболистом. Пошли ставить монитор на голову.
— Мне? — не поняла Алена, и акушерка расхохоталась.
— Не совсем тебе!
— Знаешь, он теперь, наверное, похож на инопланетянина с антеннами на голове,
— не унимался Дима, и Алена отправила его вон из палаты за клюквенным соком, чтобы выдохнуть, чувствуя, что от него пока больше нервов, чем проку.
— Дима, дай мне ноут. Мне надо на работу написать, чтобы меня не искали.
— Там рабочий день закончился…
— В бизнесе рабочий день никогда не заканчивается! — перебила его Алена и, стиснув зубы на очередной схватке, принялась набирать Стасу сообщение. Оно было простым: не прикопаешься. Час Икс настал. Ответ пришел сразу, заставив ее улыбнуться: Алекс — Юстасу! Это когда-то было первым сообщением на ее пейджер.
— Что смешного? — поинтересовался Дима. — Может и я посмеюсь?
Алена сделала серьезное лицо:
