Чёрный лёд, белые лилии (СИ) - "Missandea" (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Он никогда не причинит Тане эту боль.

Христин смотрела на него так, как, он помнил из детства, смотрит с икон Божья Матерь: твёрдо, но бесконечно ласково и тепло.

По его вине она прошла такой долгий и страшный путь, едва не сломавшись. У неё за душой ничего не осталось, кроме веры, и всё-таки она находит силы не просто смотреть в его глаза — простить его. Все эти годы он не думал о ней, не вспоминал, но остался цел. Не её ли молитвами?

— Кто здесь старший лейтенант Калужный? — окликнул его незаметно подошедший незнакомый капитан.

— Я.

Антон быстро встал, оправил полностью промокший маскхалат. Капитан оглядел его неприглядное, выпачканное в земле одеяние с явной неприязнью, но потом кивнул.

— К полковнику Ковалёву.

Антон пошёл вслед за капитаном, увязая в размокшей земле, ещё раз обернулся на вставшую с земли Христин: поднявшийся ветер трепал её мокрые волосы.

Полковник Ковалёв в обычное время и на полковника похож не был совсем. Тонкий и по-мальчишески стройный, невысокий, с мягкими невыразительными чертами лица и тихим голосом, он преображался в минуты опасности. Большие детские глаза его разгорались огнём, мягкие черты лица искажались ненавистью к врагу и злой решимостью.

Но сейчас Ковалёв больше напоминал суетливого старичка, чем грозного полковника. Он торопливо поднялся навстречу Антону, вытер об китель и без того чистые ладони, крепко пожал Антонову руку и попробовал даже усадить его за стол.

А ведь в первую их встречу он едва не размазал Антона по стенке. «Не позволю разваливать полк! Кто такие?! Откуда пришли?!» — громогласно кричал он.

— Мы получили ответ из сто тридцать пятой, — с виноватой полуулыбкой заговорил полковник. — Положительный, конечно. Вам будет возвращено оружие, и первой же машиной вы будете доставлены в свой полк. Мне жаль, что нам пришлось задержать вас и ваших людей, но, надеюсь, вы понимаете, что мы обязаны соблюдать меры предосторожности…

— Я понимаю, товарищ полковник. Где дислоцируется сто тридцать пятая? — с замиранием сердца спросил Антон. Если ответ пришёл всего спустя сутки…

— Пятьдесят километров к юго-востоку, если сегодня ещё ничего не случилось.

— Благодарю, — Антон кивнул и встал. — Я могу предупредить своих людей и начать собираться?

— Да, да, конечно, идите. Оружие получите в КХО. И вот ещё, Антон Александрович. Из четвёртого полка вместе с ответом передали вам письма. Должно быть, пока вы были в разведке, они приходили вам на адрес полка. Ну, идите, всего вам доброго. До встречи во Владивостоке, — усмехнулся вдруг полковник.

— Спасибо, — улыбнулся Антон, забрал со стола несколько конвертов и вышел из блиндажа.

Ну наконец-то! Нет, подумать только, сегодня, может быть, через какие-то часа три они уже будут в полку. На радостях он быстрым шагом пошёл в КХО. К парням зайдёт потом. Но хорошее настроение Антона было тут же щедро разбавлено наличием в КХО Кравцова.

— Неужели ответ пришёл так быстро? — добродушно скривился он, выдавая ему под расписку автомат и несколько ножей.

— Можешь себе представить, — беззлобно ответил Антон и начал рассовывать родные ножи по карманам.

— А это что? — вдруг напрягся Кравцов.

— Что?

Кравцов молча взял со стола верхнее письмо, которое Антон ещё не смотрел. Поднёс к глазам, а потом посмотрел на Антона с такой злобой, что его передёрнуло.

— Дай сюда, — рыкнул он, быстро выхватывая голубой смятый конверт из пальцев Кравцова. Получателем, как и следовало, в общем-то, ожидать, являлся Калужный Антон Александрович, а отправителем — Ланская Валерия Сергеевна.

— Какого чёрта моя невеста пишет тебе? — медленно проговорил Кравцов.

— А я почём знаю? У неё спрашивай, — огрызнулся Антон и добавил, подумав несколько секунд: — На, хочешь — читай, мне твоя Ланская даром не сдалась.

Два раза просить Кравцова было не нужно, и он тут же забрал конверт. Антон, закатив глаза и устало вздохнув, вышел на воздух. Начинается. Всё как обычно — нельзя же просто так доехать до этой долбаной дивизии. Сначала придётся впутаться в парочку скандалов и решить кучу проблем.

Он пошёл к парням, чтобы предупредить их. Да и Христин… надо было что-то делать. Попрощаться хотя бы.

Вспомнишь солнце — вот и лучик, как говорится, и Христин совершенно неожиданно появилась перед ним из глубины окопов.

— А я с вами еду, — улыбнулась она. — Снова за медикаментами.

Антон уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но сзади его окликнул Кравцов. Да принесла же нелёгкая снова, что ж такое!

— Надеюсь, твои опасения оправдались и она как минимум признаётся мне в любви, — съязвил Антон, заметив в руках лейтенанта голубой конверт. Кравцов шутку ожидаемо не оценил. Даже не разозлился. Он растерянно посмотрел на Антона и всунул ему в руки конверт.

— Не волнуйся, Кравцов, не твоя вина, что я нравлюсь женщинам куда больше, — привычно усмехнулся Антон, вытаскивая из худенького конверта тетрадный листок с парой строчек кривоватого почерка Ланской.

Кравцов вдруг перехватил его руку, сильно сжал запястье. Антон с удивлением поднял на него глаза: Кравцов тяжело смотрел на него, поджимая губы.

— Антон… — сказал он. — Мне правда жаль.

— Я понимаю тебя, это всегда тяжело. Нужно просто отпустить её и жить дальше, — старательно делая серьёзный вид, кивнул Антон.

— Мне жаль, — повторил Кравцов.

Мне жаль.

Таню убили.

Антон не слышит, не верит — не понимает — и только пялится на Кравцова во все глаза.

— Упокой, Господи, душу усопшия Рабы твоея Татьяны... — слышится судорожный шёпот где-то сбоку.

— Замолчи! — ревёт он.

Потом порывисто вздыхает, берёт в трясущиеся руки тетрадный листок. Читает и снова не понимает.

Здравствуйте, товарищ старший лейтенант. Вы простите, что так коротко и без предисловий, но я не знаю, как ещё сказать вам. Таня Соловьёва погибла в ночь на 21 августа в бою под Новогордеевкой. Она жила с честью и погибла точно так же. Ребята, которые были рядом с ней в последние секунды, говорят, что она подняла в атаку батальон.

Танины вещи и награды перешлют её родным. Фенечка — последнее, что осталось у меня от Тани. А для вас она оставила письмо. Я нашла его у себя в вещмешке и пересылаю вам его вместе с этой запиской.

Я не знаю, товарищ старший лейтенант, где застанет вас это письмо и получите ли вы его вообще. Но я знала Таню, и вы знали её. Она была чудесной девушкой. Она не хотела бы, чтобы мы сильно грустили, хоть это и нелегко.

Письмо она оставила только вам. Пусть это послужит вам утешением: в последние минуты своей жизни Таня Соловьёва думала о вас.

Л-т Максим Назаров также сейчас в полку. Он передаёт вам свои соболезнования.

В.С. Ланская, 21.08.2018, 4й мотострелковый полк, 135 дивизия.

В ушах зазвенело, будто по голове дали чем-то тяжёлым. Антон подумал было, что уже сходит с ума, но в этот момент раздался привычный крик: «Воздух!»

Они с Христин, не разбирая дороги, путаясь в нарастающем гуле и в траншеях, побежали в одну сторону, Кравцов — в другую. Кое-как они заскочили в первый попавшийся блиндаж, приникли к земле всем своим существом, врылись в неё пальцами. Дивизию накрыла мощная бомбёжка, удары, глухие и яростные, сыпались, будто горох. Блиндаж дрожал, всюду — только сплошной рёв и вспышки. Антон нутром чуял, как визжащие снаряды сносили брустверы окопов и пробивали эскарпы.

Кончился налёт так же быстро, как и начался. Они осторожно выбрались из чудом уцелевшего блиндажа, и Антон, охваченный смутной тревогой, отправился искать Кравцова по искорёженному до неузнаваемости полку. Там, куда рванулся он, надёжных блиндажей Антон не видел.

Кравцова он нашёл. Его вместе с другими бойцами (в большинстве своём мёртвыми) уже вытаскивали из-под обломков рыхлой старой землянки.

Его положили на землю. Одного беглого взгляда Антону хватило, чтобы понять, что к Ланской он не вернётся.

Какой-то упавшей балкой ему основательно вспороло брюхо. Лицо Кравцова было землисто-серого цвета, губы побелели, глаза лихорадочно скользили по сторонам. Живот был разворочен, из-под тряпок виднелись части каких-то органов.