И не оглядываться (СИ) - "HelenRad" (книги без регистрации .txt, .fb2) 📗
Словно читая его мысли, Малфой покачал головой:
— Нет, Поттер. Ты всё-таки отец…
Когда Джеймс решал, что будет самым лучшим отцом, он и предположить не мог, что это потребует таких жертв. Нет, за Гарри он был готов даже зубами горло перегрызть, и жизнью пожертвовал бы, не задумываясь, но когда вот так… ребёнку хорошо, никаких угроз, а у Джеймса, можно сказать, личная жизнь рушится… не совсем, конечно, но всё-таки! Почему именно сегодня, когда Джеймс, наконец, всё понял? И именно тогда, когда они с Северусом так по-дурацки распрощались.
— Сова есть?
Малфой посмотрел так, будто Джеймс его уличил в чём-то непристойном.
— Разумеется.
— Мне нужны перо и пергамент.
— Так срочно?
— Дело не терпит отлагательств.
Малфой достал перо, чернильницу, стопку пергаментов и даже уступил Джеймсу место за своим рабочим столом. Дальше уже было дело техники.
«Снейп, я тебе должен кое-что сказать».
Филин Малфоев, оказывается, прекрасно слушался шёпота. Джеймс совершенно не хотел выставлять напоказ зачатки личной жизни! Ответ последовал незамедлительно:
«Что случилось?»
«Ты свободен вечером?»
«Что?! Случилось?!»
«Есть разговор. Важный».
Малфой и Сириус понимающе переглядывались, но Джеймсу не было до их домыслов никакого дела, он ждал ответ.
«К чему такая срочность?»
«Я всё понял!»
«Что именно?»
«Всё! Приходи в восемь!»
Когда филин вернулся без ответа, Джеймс чуть не оторвал ему лапу, ощупывая на наличие письма, и, не выдержав неизвестности, написал снова.
«Придёшь?»
Джеймс ждал птицу, забравшись с ногами на подоконник, и очень старался сохранять спокойствие, пусть и показное. Филин, опасаясь обыска, сам протянул лапу с привязанным пергаментом и неодобрительно разглядывал Сириуса всё время, пока он отвязывал письмо.
«Да!»
Хотелось расхохотаться в голос, пробежаться по комнате, подхватить мальчишек и несколько раз подбросить их к потолку, но вместо этого Джеймс чинно уселся в кресло и, запрокинув голову, прикрыл глаза. Ответ жёг ладонь, и его хотелось внимательно изучать, предвкушая вечер. Джеймс представлял, как они будут сидеть на кухне и сначала пить чай, а потом…
— Леди сумели договориться, — Гамп появился так тихо, будто прошёл сквозь стену, и теперь с удовольствием разглядывал притихших детей. — Кто бы мог подумать, что педагогический спор может так увлечь.
— И до чего они договорились? — поинтересовался Джеймс, которому было жалко дружбы сына так сильно, будто это его сейчас хотели разлучить с Сириусом.
— Детей надо воспитывать! — назидательно сказал Гамп.
— Но это-то как раз понятно, — Джеймсу надоело то, что его все считали безответственным отцом. — Спок, Монтессори… но для некоторых они не авторитеты! Некоторым бы только запрещать, а с детьми так нельзя!
Гамп с интересом оглядел Джеймса:
— Думаю, вам будет особенно приятно узнать, что с детьми теперь будут проводиться занятия.
— Конечно!
— И первое занятие будет проходить у вас дома. Впрочем, вы можете воспользоваться помощью специалиста по названным методикам.
Джеймс только кивнул. Конечно, он воспользуется помощью специалиста. Была бы его воля, он бы уже сейчас общался с этим «специалистом» вместо нудных разговоров.
— Вот и славно, — резюмировал Гамп. — Люциус, где мы можем побеседовать с глазу на глаз?
Джеймс подхватил Гарри и отправился домой без лишних политесов. Он собирался организовать настоящий романтический ужин, со свечами и всеми делами, но так, чтобы сначала ничего не предвещало, а потом — раз! Исключительно для того, чтобы не спугнуть кое-кого раньше времени. Трепетного…
Он почти уже всё успел, только почему-то стук в дверь раздался на час раньше. Недоумевая, кто бы это мог быть, Джеймс отправился открывать.
На пороге стоял Северус. Бледный и почему-то очень расстроенный, словно случилась какая-то катастрофа. Джеймс вытер о брюки вспотевшие ладони и отступил в сторону, пропуская гостя. Однако почти сразу из-за его спины выступил Сириус, показавшийся непривычно растерянным.
— Заходи… те…
На этом сюрпризы не закончились. Когда Северус и Сириус шагнули в дом плечом к плечу, словно поддерживая друг друга, за их спинами показался Ремус и ещё один… гость… Питер Петтигрю. Вот они все и собрались… снова.
========== 72 ==========
Джеймс почему-то был уверен, что не увидит Хвоста до конца жизни, что тот просто не посмеет подойти к нему близко. Ненависть накрыла горячей волной, выбивая дыханье, и удалось только прохрипеть:
— Ты?!
— Я.
Хвост был бледным до синевы и выглядел откровенно хреново: обкусанные губы, ввалившиеся глаза с тёмными кругами под ними, сальные нечёсаные волосы, грязный растянутый свитер, рукава которого он постоянно пытался натянуть, пряча черноту под ногтями. Его можно было назвать жалким, если бы не вызов во взгляде и не попытки расправить плечи и перестать опускать голову.
— Как ты?.. Смог?!.
— Смог… как-то… — Хвост вздёрнул подбородок и горячо заговорил: — Я — предатель. А ещё я идиот, которому казалось, что может переиграть Тёмного Лорда. Я мечтал о подвиге, и о том, чтобы всем доказать, чего я стою, когда пробирался в логово Пожирателей смерти. Я мнил себя великим шпионом и думал удивить всех… но я попался…
Он замолчал и совсем по-детски вытер рукавом нос, после чего зажмурился и продолжил свою исповедь, которая непостижимым образом находила отклик в душе Джеймса. Наверное, если кто и мог понять шпиона, так только другой шпион… как и предателя…
— Я был готов умереть, но никого не выдать, но Тёмный Лорд… он умеет читать мысли. Я выдал всех… рассказал всё… и я не умер… а он… он сумел показать мне моё место. Место ничтожества… которым я стал, когда поклялся… ему…
Хвост говорил едва слышно, постоянно сбиваясь, но остановиться уже не мог, и в наступившей тишине его слова звучали особенно жутко.
— Он меня отпустил, и я думал, что никогда больше я не приду к нему. Но он позвал… и я пришёл. Я никогда ничего не говорил, но ему это было и не надо — он читал меня, как жёлтый листок бульварной прессы… немного брезгливо, но всегда очень внимательно, и когда узнал о Фиделиусе… ему было мало того, что я добровольно выдал ему тайну Хранителя… он потребовал, чтобы я отвёл его туда сам… и я… я стоял под дверью и всё слышал… я просто не мог уйти… я знал, что там он убивает тебя… и я ничего не делал… просто стоял…
Джеймсу было противно даже слушать о таком, и в то же время он прекрасно понимал, что и сам недалеко ушёл от Хвоста в своей шпионской деятельности… вот только по его вине никто не погиб! Джеймс цеплялся за эту мысль, находя в ней спасение, а Хвост продолжал и продолжал:
— Потом там появился Снейп, и по его вою я понял, что всё кончено… а потом заплакал ребёнок, и я… я в самом деле хотел забрать его себе, чтобы спасти… я думал, Снейп хочет добить… а он… а потом он аппарировал и почти сразу же появились авроры… и я сбежал… я думал, что всё кончено, но ничего на самом деле не кончалось! Я жил с этим! Жил, зная, какой ценой… жил просто потому, что хотел выжить… но это — не жизнь! Я постоянно помнил о том, что сделал… и я жалел! Сколько раз я думал о том, как можно было всё исправить… но увы… всё было кончено…
Он замолчал, и Джеймсу показалось, что тишина неодобрительно зашипела, поднимаясь какой-то удушливой волной. И вдруг стало совершенно очевидно, что это только предыстория, и сейчас Хвост скажет то, ради чего и начал выворачивать душу наизнанку. И за несколько мгновений до того, как тот открыл рот, Джеймс уже понял, что сейчас услышит. Его ничуть не удивило, когда Хвост признался, что стал фамильяром ребёнка и поехал в этом качестве в Хогвартс. Круг замкнулся…
— Три дня назад я увидел, что… — Хвост запнулся, но тяжело сглотнув, продолжил: — Джеймс пришёл в Хогвартс. Я не собирался за ним следить, и совершенно случайно оказался под окном кабинета директора. Не знаю, что я хотел услышать, но точно не это… я никогда не думал о Дамблдоре плохо… но он тоже использовал легиллименцию… как Тёмный Лорд… и он тоже взял клятву с Джеймса… а ещё…
