Драконьи танцы на битом стекле (СИ) - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела"
Украдет, принесет к алтарю перепуганного до полусмерти ребенка и оставит на сутки, привязанным к соседней березке. Волки и прочие хищные обитатели леса давно в ее угодья не совались. Своя шкура дороже сытного обеда. А бесплатный сыр, известно где. Так что ребенку ничего не грозило. А ведьма из укрытия чутко следила за каждым его движением, прислушивалась к каждому всхлипу, к каждому шороху. Все ждала, что однажды послышится треск. А, вдруг, кому-то все же удастся запечатлеть дракона. Ее маленького дракончика. И тот разломает каменную скорлупу изнутри. И будут они все вместе, втроем — она, дракончик и его человечек, жить долго и счастливо. Вот такая страшная сказка.
— А что она потом с ними делает? — тихо спросил Бим, пришибленный всем услышанным.
— С кем? — не поняла Маришка.
— С детьми, надо думать, — ответил девушке Лий, все еще обнимая драконоборку за плечи.
Она глубоко вздохнула и высвободилась из объятий Савелия к вящей радости Тая.
— Относит обратно туда, где похитила. Так что она не плохая, просто жизнь у нее была не сахар.
— Ну-да, ну-да, — хмыкнув, протянул Тай, — я бы тоже своего дракона с пеной у рта защищал. А о детях ты подумала? Такой ужас без последствий пережить не каждый сможет!
— Она… — Маришка отвернулась.
Обвинения масочника были справедливы. Но он оказался прав и в другом. Теперь Шалфея, несмотря на свое безумие, была ее драконом. И Маришка просто не могла беспрекословно согласиться со всеми обвинениями, даже если они были отчасти справедливы. Она хотела помочь. Разогнать безумие, словно тучи развести руками. Поэтому вышла к ребятам на крыльцо, а не позвала в дом. После того, как Шалфея приземлилась тут неподалеку, на большой поляне, где даже дракону было где развернуться, она резко повернулась к Маришке, когда девушка толком еще на ноги встать не успела. Вид у бронзовой был до жути грозный. Драконоборка стала отползать по траве спиной, пытаясь избежать незавидной участи — быть убитой драконом. Только, оказавшись от нее на расстоянии нескольких шагов, догадалась выпростать в сторону скалившейся драконихи руку, и фамильное оружие драконоборцев вывинтилось из хвоста бронзовой и с силой впечаталось в Маришкину ладонь. Теперь девушка была вооружена и готова дорого продать свою жизнь, но тут… она почувствовала. Нет. Предощутили. На самом деле это было какое-то невесомое, едва различимое чувство. Словно шел по лесу и сам не заметил, как впечатался лицом в легковесную паутинку. И щекотно, и нос чешется, и смахнуть сходу не получается, потому что такая тоненькая, что пальцами не сразу ощутишь. Бронзовая тоже это почувствовала. И превратилась в человека. Жуткую тварь с седыми патлами торчащими из-под капюшона и крючковатыми пальцами, которые протянула к девушке. Маришка тут же оказалась на ногах и выставила перед собой свое оружие. Мгновение показалось вечностью, а потом ведьма издала страшный вой и… рухнула на колени. Схватилась за голову, отчего капюшон с нее слетел, и начала драть собственное лицо когтями. Маришка не придумала ничего лучше, как подойти к ней и треснуть по затылку древком. В тот момент как-то даже мысли не возникло, что применительно к дракону, пусть и в человеческом обличии, такой прием может и не сработать. Но ей повезло, и ведьма провалилась в беспамятство. К тому времени Маришка уже успела окунуться в бездну ее одиночества. Поэтому взвалила дракониху не себя и поволокла к хижине, которую успела приметить, когда они еще только летели над этим приграничным верлиньским лесом. Там она промыла ведьме лицо, обработала царапины травками, которые нашла развешенными по всему домику и села на единственный стул, подтянув к груди левое колено. Что же теперь делать-то?
Через пару часов ведьма начала бредить. Метаться. Маришка как могла пыталась облегчить ее страдания. Те обрывки воспоминаний и чувств, что прилетали к ней от бронзовой, пугали и причиняли почти физическую боль. Они обе мучились, каждая по-своему. Маришка пару раз забывалась странным полусном. В котором ее собственные сновидения путались с воспоминаниями Шалфеи. А потом, наконец, появились мальчишки. И она их почувствовала, но не сама, а драконьим чутьем. Вот и вся история. И теперь совсем не понятно, как вывести Шалфею из этого состояния. Что тут вообще можно придумать?
— Встретим рассвет и попробуем спросить у радужного, — неожиданно предложил рассудительный Лий. — Бим, ты там Бому скажи, чтобы тоже сюда топал. Он ведь не такой огромный, как эта бронзовая, должен и на этой поляне поместиться.
— Угу.
Но тут Тай со своей стороны плетня издал какой-то странный звук. Лий и Маришка повернулись к нему.
— Тут такое дело, — протянул арлекин, старательно разглаживая складки на собственных портах. Помялся еще немного, но под испытующими взглядами друзей, все еже сознался, — я не уверен, что сумею с нас всех так просто тень снять. Ну а Маришка вряд ли сможет говорить со Ставрасом через свою Шалфею.
— И что теперь делать? — растерянно спросила Маришка.
— Ну… — начал масочник и надолго замолчал.
Все напряженно думали, даже юные драконы. Бом успел прилететь к ним и осторожно приземлиться так, чтобы не снести хвостом или лапой весьма не надежный глиняный домик. Бим уже успел рассказать ему, в чем их основная проблема. И младшие драконы точно так же не знали, чем помочь. Что сделать, чтобы быть услышанными взрослыми из такой дали. И тут Тай резко выдохнул и поднялся на ноги. Встал напротив Маришки и Лия, которые вместе с ним оккупировали плетень сбоку от крыльца, и заговорил на диво убежденно.
— У нее психологическая травма. У Шалфеи твоей. Что это такое вы вряд ли знаете, но… ну скажем так, у нас она, конечно по-другому называется, но для вас будет понятнее, что в той книге летописей, которую мы принесли с собой из нашего изначального мира, есть целый раздел, посвященный такой науке, как психология. А психологи, то есть ученые мужи, которые ее лучше всех знают, еще называются лекарями душ. Так вот, мне отец как-то в детстве читал оттуда очень поучительную книжку, в которой главный герой помог вывести из приблизительно такого же состояния пожилую женщину. Она в юности пережила жуткий стресс…э-э-э, испуг, наверное, так правильнее, когда к ним в дом ворвались то ли грабители, то ли кто-то типа них. Начали кричать, стрелять и все такое прочее. Вот она с перепугу и впала в ступор. Чуть ли не десять лет на печке провела, встать все никак не могла. А потом главный герой инсценировал такое же нападение и один испуг вылечил другим не мене сильным.
— Но Шалфея же ничего не пугалась, она просто… — попыталась вставить Маришка.
— Подожди ты, — отмахнулся от нее Тай и впился взглядом Лия, ища у паренька поддержки в своей безумной идеи, — она пережила стресс, когда ее яйцо чуть не похитили масочники, так?
— Ты предлагаешь разыграть все так, словно мы его похищаем? — недоверчиво уточнил Лий после небольшой паузы.
— Именно! — воодушевленно воскликнул Тай. — Кроме того, я не знаю, как снять тень палача. До Верлиньской столицы, где сейчас должен находиться Макилюнь ближе, чем до нас. А он, ты сам знаешь, палач, и сможет снять тень, это точно. Поэтому я предлагаю хватать яйцо и лететь туда. А если там к тому же Шельм со Ставрасом окажутся, совсем хорошо будет. Я своими нитями уже более ли менее яйцо это раскачаю. А он продолжит. Вдруг, и правда, удастся помочь дракончику вылупиться. А в столице там у них много всякого народу… ну, то есть они, конечно, не наши, но ведь можно и к себе потом кого-нибудь из них забрать. Я так думаю.
— Безумный план, — прокомментировал Лий и тоже поднялся.
— Безумнее не бывает, — поддержала его Маришка, глядящая себе под ноги, но потом вскинула глаза и улыбнулась, как безумная, — но именно такой и может сработать. Лечить одно безумие другим, что может быть…
— Безумнее? — осторожно уточнил Бим, решивший, что у девушки-драконоборки разум помутился, как у ее драконихи.
— Надежнее, — неожиданно поддержал Маришку Бом, прогудевший это простое слово с высоты своего драконьего роста.
