Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
Во-первых, блаженствовать больше не выйдет, придется поработать. Во-вторых, в кресле неудобно. Было и в-третьих, и в четвертых, но это Шэй уже не облекал в разумные мысли.
От лишних вещей — то есть ото всех, исключая тамплиерский перстень и ленту на волосах — мистер Кормак избавился за полтора десятка секунд, не больше. Этим он выиграл стратегическое преимущество, наметил цель и дислокацию — и увлек любовника на ковер раньше, чем тот успел бы возразить, если было что возражать.
Но возражений не последовало. Напротив, мистер Кенуэй уверенно опрокинул его на спину, прижал за плечо и оседлал бедра. Шэй недовольно поерзал. Он вообще-то предполагал, что это Хэйтему придется иметь дело с жестким ворсом, который натирает лопатки и задницу.
Впрочем, спорить с вдохновленным бренди любовником без толку, это Шэй за годы совместной жизни успел доподлинно изучить и проверить, так что можно было, как и раньше, расслабиться и получать удовольствие. Не надеясь на победу, Шэй все-таки попробовал потянуться к члену любовника, но получил по рукам и окончательно сдался.
Хэйтем понаблюдал за ним несколько мгновений, словно ожидал диверсии, а потом низко склонился, опираясь рукой где-то около плеча Шэя. Шэй ощутил горячее учащенное дыхание на ухе и расслабленно вздохнул, почувствовав, как мочки уха коснулся язык. Свободную левую руку Хэйтем положил ему на грудь. Сердце билось часто и сильно. Улавливал ли это любовник, неизвестно, но как будто смягчился — пальцы ласково приласкали сосок, а дыхание коснулось шеи.
Хэйтем спускался по шее влажными поцелуями, и от этого от затылка до лопаток пробегали щекотные искорки. Шэй дернулся, почесываясь об ковер, и снова замер.
Но на неосознанное движение под собой мистер Кенуэй среагировал куда ярче, чем можно было ожидать. Он приподнялся, подался бедрами вперед, прижимаясь твердой плотью к такому же твердому члену любовника, и почти упал на локоть. Горячие, раскрывшиеся губы накрыли второй сосок, и Шэй не удержался от стона. Голову мистер Кормак запрокинул и даже не обратил внимания на то, что хвост, конечно, сразу растрепался, а отдельные серебряные волоски щекочут шею и плечо.
От камина веяло ровным теплом, расслабленная истома накатывала волнами, Хэйтем горячо прижимался бедрами, низко склонялся, — и от всего этого было жарко. Шэй чувствовал, как на спине проступает испарина — и ковер уже не казался жестким.
Хэйтем опустился еще ниже, почти до солнечного сплетения, и снова приподнялся, переводя дыхание. Шэй понял, что самое время напомнить ему о том, что неплохо бы… Что именно «неплохо бы», Шэй сейчас внятно объяснить бы не смог, но опустил руку вниз. На этот раз мистер Кенуэй не возразил, но Шэй и не стал касаться его естества. Чувствовал, как разочарованно вздыхает Хэйтем, однако плану не изменил — бережно стиснул яйца и надавил за ними, по себе и по любовнику зная, насколько чувствительно это место.
Хэйтем сжал бедра коленями, поднялся выше и бесстыдно прогнулся в спине, однако это было преждевременно. Шэй просто не мог себе позволить сделать то, чего и самому дьявольски хотелось.
Пришлось Хэйтема подопнуть, чтобы переступил коленями. Когда практические тонкости были улажены, Шэй вскинул взгляд на любовника и коснулся его губ пальцами. Мог бы и сам облизать, но когда Хэйтем такой, момент надо ловить. И продолжал смотреть в глаза, когда любовник влажно принял пальцы в рот. И чувствовал, что циничный и страстный одновременно взгляд не способствует терпению.
Однако терпение Хэйтема тоже явно было на исходе, поэтому Шэй, придержав большим пальцем за подбородок, выскользнул, чтобы не терять драгоценной влаги, и вновь опустил руку вниз. Стоило войти — еще слегка, Шэй опасался причинить боль, как любовник шумно выдохнул и требовательно выгнулся, а как только пальцы вошли глубже, прикусил губу и приглушенно простонал.
Шэй прилагал все усилия, чтобы завершить этот процесс поскорее, но Хэйтем и на этот раз проявил себя раньше. С пальцев он легко соскользнул, поднявшись на коленях, а потом резко сдвинулся. Шэй даже успел приподняться на локте, когда увидел, как любовник вновь склоняется над его членом. Не стоило думать, что для того, чтобы доставить удовольствие — просто пузырек с маслом был в спальне, а не в гостиной.
Шэй сжал зубы, но выдержал — и жестко прижал любовника за бедро, когда тот вернулся в исходное положение. Никаких сил терпеть не осталось.
Хэйтем опустил голову, прикрыл глаза, и Шэй, аккуратно перехватив собственное естество — чтобы не смазать слюну, потянул его вниз. И сразу зажмурился сам. Привычное, но от этого не менее захватывающее ощущение накрыло с головой.
Шэй еще поддерживал любовника за бедра, но когда ощутил, что пройдена какая-то «точка невозврата», отпустил, и слышал, как охнул Хэйтем. Мучительно, но с тем и удовлетворенно.
Бедра соприкоснулись, Хэйтем медленно приподнялся на пару дюймов — и опустился снова. Шэй осознавал все смутно, тело любовника сжимало слишком тесно, чтобы он мог действовать разумно, но одно желание еще оставалось — и как только Хэйтем утратил преимущество, прогибаясь и прижимаясь, мистер Кормак совершил рывок — и, обхватив любовника за пояс, оттолкнулся и уложил его на ковер, прижимая собой.
Кожу мгновенно опалило горячим воздухом. Буквально в паре дюймов оказалась скамейка с вещами Коннора, а за ней камин, все еще пылающий и потрескивающий — дрова в Кенуэй-холл поставлялись отменные.
Хэйтем невольно вскрикнул, но, не успел Шэй встревожиться, как на пояснице сомкнулись ноги любовника, а сам Хэйтем прижал его за затылок к себе. Шэй еще с утра поленился бриться и сейчас на миг ощутил неуверенность, но мгновением позже решил, что раз любовник возжелал близости на ковре в гостиной, игнорируя то, что в доме — ассасин, то уж щетину потерпит.
Целовал Шэй властно и сильно. Чувствовал, как любовник расслабляется под ним, разводит накрепко сведенные бедра, нетерпеливо ерзает, желая добиться большего. И «большего» Шэй охотно предоставил. Слишком долго терпел самоуправство великого магистра, слишком хотелось, наконец, его взять — и не отпускать.
На возросший темп Хэйтем только чаще вздыхал и коротко постанывал. Шэй чувствовал, что Хэйтем хаотично, но ласково касается груди, плеч, рук… Вот теперь уже можно было не спешить, теперь можно было насладиться, как раскрываются навстречу бедра, как податливо принимает член тело любовника, как сжимаются на плечах пальцы, если двинуть бедрами резче. И Шэй бы еще долго наслаждался этим, ему нравилось все — и даже опаляющий жаром камин, но Хэйтем прикусил губу и довольно громко простонал:
— Сильнее, Шэй!
Обычно это означало одно из двух: либо мистер Кормак где-то недоработал, либо Хэйтем уже в том состоянии, когда на бережность и аккуратность можно плюнуть с самой высокой часовни Нью-Йорка.
Но… Сильнее — так сильнее. Это более чем соответствовало желаниям самого Шэя, так что требование он выполнил. И сам едва не задыхался, когда имел любовника так, как хотел.
Хэйтем приподнялся на локте, впился в губы почти болезненным поцелуем. Где там вспоминать о щетине! Шэй с трудом перенес вес на одну руку, второй притиснул любовника за затылок и поцеловал сам. Хэйтем приглушенно стонал в рот, Шэй невольно опускался все ниже и ниже, пока не прижал любовника к полу, а стоило немного отклониться назад, как Хэйтем хрипло выдохнул — и так впился ногтями в лопатки…
Шэй смутно подумал, что спина, конечно, будет чесаться, но не от ковра. Это было последней мыслью. Тело тряхнуло в сладкой судороге, и он резко подался бедрами вперед, припечатав вздрагивающего любовника собой. Отстраненно слышал какой-то шум, но не придал ему значения. А едва отпустило, приподнялся и откатился в сторону.
Хэйтем лежал на спине и устало улыбался, хотя глаза его были закрыты. Мистер Кормак удовлетворенно оглядел подтянутый живот любовника, на котором растеклась полупрозрачная лужица, и не стал задавать вопросов. Единственное, что смущало, так это то, что в порыве страсти была опрокинута скамейка с вещами Коннора — видимо, она и наделала столько шума.
