Равноценный обмен (СИ) - "Olivia" (чтение книг .TXT) 📗
========== Глава 2 ==========
— Почему ты не хочешь возвращаться домой? — спросил Детлафф, сидя в тени дерева на берегу реки и наблюдая за тем, как юноша, зайдя по колено в воду, старательно умывается и в который раз прополаскивает рот. — Тебе угрожает опасность?
— Нет, — ответил Линар, шагая к берегу и не глядя в глаза вампира, — отец… хочет меня женить.
— А невеста, наверное, горбатая, кривая и со скверным характером? — в голосе Детлаффа ясно слышалась ирония, но глаза оставались серьёзными и по-прежнему холодными.
— Нет, — покачал головой юноша, садясь на траву боком к собеседнику. Повернуться спиной не позволяло воспитание, а смотреть в глаза было сложно и… страшно. Говорится же в легендах, что вампир может одним взглядом заставить человека сделать что угодно: — Мариэла красива и добродетельна, но…
— Но? У тебя есть другая?
— Нет, — в третий раз повторил Линар, а потом всё же повернулся и посмотрел в серые, почти прозрачные глаза своего спасителя, — я не люблю её. Как я могу поклясться в вечной верности той, которую не желаю всем сердцем?..
Ответом ему стал хриплый смех вампира, оборвавшийся так же резко, как жизни тех разбойников.
— Не вижу ничего смешного, — буркнул юноша, — не знаю, как у вас, а для нас, людей, любовь — не пустой звук!
— Разве? — приподнял бровь Детлафф, внимательнее всматриваясь в юного графа. — Сколько тебе лет, твоё сиятельство?
— Линар, меня зовут Линар. Без титула, если можно. И я давно не мальчишка, мне уже восемнадцать!
— Всего-то? — усмехнулся краем губ вампир. — Даже для вашего мотылькового века это немного. Ещё вчера ты сосал грудь матери, а сегодня стал специалистом в области любви?
— Я этого не говорил! — юноша вскочил на ноги. — Просто… я не смогу солгать, стоя у алтаря, и не хочу притворяться всю жизнь, играть, словно в театре. Только актёры после спектакля снимают костюмы и маски, а мне пришлось бы постоянно… врать. Я не хочу так. Не могу. Не буду.
— Ты уже познал женщину, Линар? — вопрос был прямым до неприличия, но не ответить тому, кто только что спас твою шкуру, было нельзя, и юноша пробормотал, отпуская голову и чувствуя, как заливает щёки краска:
— Нет, но какое это…
— Прямое. Всё может оказаться совсем не так плохо, как ты думаешь. Ночь на супружеском ложе сделает возможным то, что кажется нереальным сейчас, — спокойно и глухо пояснил Детлафф. И удивился, услышав:
— Не сделает. Прежде, чем слить тела, нужно соединить сердца и души, только тогда это будет настоящая любовь, а то, о чём вы говорите, просто похоть. То же самое я могу получить в любом борделе от первой попавшейся шлюхи, — щёки юноши по-прежнему пылали, а тёмно-карие глаза светились яростной решимостью и… уверенностью в своей правоте. — А я не хочу так!
— Хм, — задумчиво протянул вампир, — забавно. Ты судишь о том, чего пока не знаешь. Это так… по-человечески. В конце концов, даже если полюбить жену ты не сможешь, что помешает тебе найти любовь в другом месте?
— Клятва, — не отводя глаз, сказал Линар, — во время обряда я дам слово хранить верность Мариэле.
— И что? Люди дают клятвы для того, чтобы их нарушать.
— Не все! — горячо возразил юноша. — Вы плохо знаете людей, Детлафф!
— Возможно, — не стал спорить вампир, — ваш вид никогда не казался мне интересным или привлекательным. Ваше единственное достоинство — кровь, да и то сомнительное.
— Сомнительное? Но вы же питаетесь ею! И без неё…
— Глупость. Такая же, как россказни об осиновых кольях, серебре и чесноке, которых мы, якобы, не выносим. Ваша кровь значит для нас то же самое, что для вас — вино. Без этого легко обходиться десятками, а то и сотнями лет, — спокойно пояснил Детлафф, — но мы отклонились от темы. Сейчас речь идёт о тебе. Любовь любовью, но неужели ты готов отказаться от титула и богатства из-за того, что тебе не нравится будущая жена? Равноценен ли обмен?
— Да! И не смейтесь, пожалуйста, — Линар шагнул к вампиру. — Вы правы, наша жизнь действительно слишком коротка для того, чтобы тратить её на ложь.
— Твоя могла закончиться сегодня, — напомнил Детлафф. — И кроме того, что ты умеешь делать? Чем собираешься зарабатывать на жизнь?
— Я… — начал юноша и осёкся, потому что только сейчас в полной мере осознал, что на самом деле не умеет ничего. И если перед Линаром де Вареном двери лучших домов распахивались, словно по волшебству, то перед Линаром без-роду-племени, и, что ещё хуже, без гроша в кармане, поскольку деньги скоро закончатся, они вряд ли откроются. — Я умею придумывать и рассказывать сказки, — сказал он совсем тихо, но вампир прекрасно расслышал и тут же безжалостно оборвал крылья мечтам и планам Линара:
— Это умение, в лучшем случае, даст тебе миску похлёбки, кусок чёрного хлеба и место для ночлега на сеновале или в людской. Ты готов к такой жизни? Только правду, граф де Варен, — титул был произнесён громко и чётко, а светло-серые глаза напоминали сталь.
— Я не вернусь домой, — не сразу ответил юноша. — Не знаю, смогу ли довольствоваться чёрным хлебом и сеновалом, но врать всю жизнь не стану. Обмен равноценен.
Услышав это, Детлафф смерил юношу долгим, тяжёлым, изучающим взглядом. Смотрел, не говоря ни слова, и чувствовал в словах искренность. Линар не лгал, он действительно думал именно так. Сейчас. Как надолго хватит его решимости? Как скоро пожалеет он о совершённом и пожелает вернуться домой? Сумеет ли сохранить чистоту, которой дышит каждое слово? Сломается? Прогнётся? Выстоит?
— Ты забыл ещё кое о чём, — произнёс вампир, — отец будет тебя искать, совсем скоро твои портреты будут висеть на каждом перекрёстке, и рано или поздно тебя отыщут, вернут домой и тогда…
— Я скажу «нет», стоя у алтаря, — обречённо обронил Линар, — будет несусветный скандал, но иначе я не смогу. Мариэла ещё может быть счастлива с другим, но со мной — никогда.
— Никогда? — вскинул бровь Детлафф. — В устах восемнадцатилетнего это звучит неубедительно.
— Всё равно, — мотнул головой Линар. — Я благодарен вам за то, что спасли меня, и никогда этого не забуду. Я не знаю, что случится со мной завтра, может, мне снова встретятся разбойники и просто убьют, но… это мой выбор, господин Детлафф ван дер Эретайн.
— Просто Детлафф, — вампир скупо улыбнулся, не разжимая губ. — И можно на «ты». Так будет проще.
— Согласен, — теперь улыбнулся и Линар, впервые за этот безумный день, — но нам пора… прощаться. До ближайшего города путь неблизкий и мне бы хотелось до темноты добраться до таверны.
— И это верно, хоть для меня время суток не имеет значения, — Детлафф помолчал, раздумывая и словно на что-то решаясь, и потом продолжил: — Я направляюсь в Новиград, если хочешь, можешь присоединиться.
— Буду рад. Это достаточно далеко от моего дома, надеюсь, там отец меня не найдёт, — Линар несмело улыбнулся и протянул вампиру руку. И вздрогнул, когда сильные пальцы с длинными ногтями крепко стиснули его ладонь, а тонкие губы раздвинулись в улыбке, открывая острые зубы, совершенно не похожие на человеческие. — Клянусь, что не стану обузой для… тебя.
— Никогда не обещай того, в чём не уверен до конца, — уже не улыбаясь, сказал Детлафф, — слова, расходящиеся с делом — пустые звуки.
— Я всегда держу слово, — буркнул юноша, поднимая свой дорожный мешок и косясь на кошель, потемневший от крови. Он колебался ещё пару мгновений, а потом решительно сжал губы, высыпал из кошеля монеты, быстро прополоскал их в реке, завязал в свой платок и сунул в карман.
Вампир наблюдал за этим молча, ни говоря ни слова, и так же безмолвно повернулся и пошёл к дороге, до сих пор ощущая вкус и запах крови, пролитой и выпитой сегодня. Впрочем, о последнем он уже успел пожалеть: слишком много было в ней дешёвого алкоголя, придающего горечь и портящего удовольствие, от которого Детлафф не собирался отказываться в отличие от Региса.
Регис. Друг, брат, отыскавший его после почти панического бегства из Боклера. Тогда он, словно загнанный зверь, забился в своё логово, надеясь, что раны, нанесённые ложью Сианны, вскоре затянутся. Что боль, разъедающая изнутри, словно яд, постепенно стихнет, и уйдёт бешеная злость, в первую очередь, на себя самого. Как он мог быть таким идиотом? Почему слепо и безоглядно верил человеческой женщине?
