Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" (читаем книги TXT) 📗
— Тоже? — приподнял бровь Хэйтем, а его губы искривились в усмешке. — То есть ты пришел сюда, даже не ополоснувшись, и рассчитываешь на взаимность?
— Прости, — Шэй машинально попытался принюхаться, но не преуспел — слишком знакомыми были запахи морской соли и дерева. Одновременно с этим мистер Кормак вдруг ощутил, как ноют натруженные мышцы, и брякнул: — Но вообще-то, да.
Хэйтем поглядел на него изумленно, но мгновением спустя вдруг разом обрел и уверенность, и решительность. От него можно было ожидать всего чего угодно, но на этот раз Шэю повезло — Хэйтем попросту толкнул его к стене, поскольку каюта была небольшой, и резко опустился на колени.
Шэй громко сглотнул, но прикосновений не дождался. Вместо того, чтобы освободить его от ткани, мистер Кенуэй расстегнул свою рубаху и стянул ее через голову, растрепав аккуратный хвост.
— Зачем? — голос Шэя сразу осел и прозвучал с присвистом.
— Привык просчитывать заранее, — отозвался Хэйтем, но головы не поднимал.
Мистер Кормак поспешно взялся за завязки штанов. Если… Хэйтем хочет…
Мистер Кенуэй отбросил рубаху на спинку кровати и помог, а едва тонкий лен разошелся, Шэй чуть не застонал от контрастных ощущений — поднявшийся член под расстегнутой тканью холодило воздухом и опаляло горячим дыханием. Шэй положил руку Хэйтему на плечо и невольно притянул любовника к себе. И постарался заранее сдерживаться — стонать сейчас точно не стоило.
Хэйтем не стал дожидаться более откровенных побуждающих движений. Он влажно обвел головку языком, почти невесомо лаская. Шэй сжал зубы — и не мог сказать, почему. То ли блаженствовал под дразнящими прикосновениями, то ли сдерживался, чтобы не отыметь Хэйтема в горло. Наконец не выдержал. Придержав любовника за затылок, он перехватил естество у основания, подался бедрами вперед и едва не застонал, ощутив, как горячо и умело обхватывает его рот Хэйтема.
Дальше уже Шэй любовника не держал. Наслаждался тем, как расслабляются мышцы плеч, теплым воздухом и горячими прикосновениями языка, неторопливым движением. Бездумно ласкал обнаженные плечи Хэйтема, ключицы и впадинку между ними… Чувствовал, как пальцы перебирают яйца, и почти растекся по стене, когда Хэйтем вдруг откинул голову назад и, облизнув губы, выдохнул:
— На кровать.
Шэй даже не сразу понял, что ему говорят. Он разочарованно перевел дыхание, опустил взгляд и, увидев, как Хэйтем отводит потемневшие глаза, только тогда понял, чего от него хотят.
Шэй подал любовнику руку, помогая подняться, и потянул за собой. Кровать была застелена, как и положено днем (или в ночную смену для рулевого и вахтенных), но по бугрящемуся покрывалу было видно, что мистер Кенуэй проводил время в свое удовольствие. Пока тамплиер Шэй Кормак таскал ящики и грузил мешки, великий магистр валялся на кровати и читал.
Хэйтем приостановился, расстегнулся… Едва ткань упала на дощатый пол, Шэй снова потянул его за запястье, чтобы не вздумал подбирать и аккуратно устраивать. Мистер Кенуэй спорить не стал, опустился на кровать и рывком обернулся, подтягиваясь и устраиваясь вдоль, а не поперек. Шэй подпихнул его, чтобы подвинулся, и вытянулся рядом. От соприкосновения тел тут же стало жарко, но не как днем, когда грузились под палящим солнцем, а приятно, по-вечернему.
Кровать, разумеется, была рассчитана на одного, а потому, чтобы устроиться вдвоем, Шэю пришлось закинуть на любовника ногу. Коленом сразу почувствовал, что у Хэйтема стоит, но спешить не стал, хотя и хотелось. Вместо этого он гладил и ласкал вздымающуюся под прикосновениями грудь, а когда почувствовал, что напряженное тело любовника расслабляется в объятиях, в одно движение поднялся и навис сверху.
Хэйтем приоткрыл глаза и раздвинул бедра, позволяя улечься, притираясь. Шэй припал к его шее губами, языком нащупал кадык, провел влажную линию вниз, но ниже ключицы опустился не смог. Хэйтем вскинул руку ему на плечо и поймал неосознанное движение бедер, укладываясь удобнее.
На спине, на шее, на висках выступила испарина, и Шэй облизнул пересыхающие губы. На сей раз работа предстояла куда приятнее, чем днем, хотя попотеть, конечно, тоже придется. Член прижимался к такому же твердому члену Хэйтема, и все это было столь же пленительно, как и невыносимо.
Хэйтем прижал его за плечо ближе, и Шэй коснулся губами раскрытых губ. Уже это обожгло, как ударом кнута, а целуя — глубоко и властно, мистер Кормак и вовсе чувствовал, что его качает, словно «Аквила» уже отошла от причала. Откуда-то доносились выкрики матросов, обычный судовой шум, но Шэй разобрал, как едва слышно стонет под ним любовник — и впился в губы, уже истязая, а не лаская.
Хэйтем прогнулся под ним, хотя кровать была жесткой, обнял крепче, накрыв горячей ладонью лопатку, и снова тихо простонал в губы. Шэй почувствовал, что голова кружится, с влажным звуком оторвался от губ и приподнялся на руке, восстанавливая дыхание.
Но толком не вышло. Обретя свободу, Хэйтем потянулся свободной рукой вниз, обхватил за естество, коротко приласкал и… направил.
У Шэя даже не нашлось слов, он отрицательно и отчаянно замотал головой — нет, не сразу, сразу нельзя. Только Хэйтема это не остановило. Мистер Кенуэй прижал его пяткой за поясницу, и Шэй почувствовал, как плоть скользит по раскрытой ложбинке.
Слишком легко. Озарение сверкнуло, словно грозовой разряд. Ждал ведь, планировал, но и словом не обмолвился! И когда насмешливо спрашивал про цель «визита», прекрасно знал, что ляжет с растрепанным и наломавшимся на погрузке любовником в кровать. Это объясняло неожиданный энтузиазм — Хэйтем тоже не железный. Вот только щадить его уже не хотелось!
Шэй перехватил инициативу и, прижав его за плечо, двинул бедрами. Тело любовника приняло его без усилий, и Шэй только надавил сильнее. Хэйтем закрыл глаза, прикусил губу и свел брови. На лице его читалось мучительное наслаждение, и мистер Кормак рывком вошел полностью. Хэйтем резко выдохнул, запрокинул голову и дернулся — Шэй держал его слишком крепко, чтобы он мог начать движение сам.
Мистер Кенуэй вновь прикусил губу, и Шэй зачарованно ослабил хватку. В самом деле, возлюбленному, который так берет в рот, стоило пойти навстречу — во всех смыслах.
Мистер Кормак качнул бедрами, раз, другой. Он быстро набирал темп, и Хэйтем реагировал на каждое движение — шумно вздыхал, насаживался на член, постанывал и, наконец окончательно разметавшись на постели, позвал:
— Шэй…
От звука собственного имени Шэя тряхнуло, и он опустился на локоть, прижимаясь губами к губам. Поцеловать не мог, но ловил дыхание и чувствовал, как жарко сплетаются тела. На боках горячо сжимались крепкие бедра, на плечо и шею легла тяжелая рука. В ушах шумело, влажный звук слияния почти оглушал. С каждым движением бедер Шэй чувствовал, что кровь в висках стучит сильнее, и, почти не слыша себя, выдохнул:
— Хэйтем.
Он бы, может, повторил имя или сказал что-то еще, но любовник хрипло перевел дыхание, и Шэй ощутил, как он зажимается — и сорвался до алых пятен перед глазами. Слышал, как рвано дышит Хэйтем, а потом по спине полоснуло горячим, острым.
Господи Боже. Шэй приходил в себя не меньше минуты, после чего приподнялся и, запечатлев на искусанных губах любовника короткий поцелуй, просто упал рядом. Сил не было абсолютно ни на что.
Спину до сих пор саднило, и Шэй безотчетно вывернул голову, словно надеялся разглядеть, что там, на лопатке. Разумеется, не увидел, зато сообразил, что это могло быть. Хэйтем с неудовольствием пошевелился, и Шэй превентивно брякнул:
— Завтра чесаться будет. И при матросах теперь не разденешься.
Мистер Кенуэй усмехнулся:
— А зачем тебе раздеваться при матросах?
— Я имел в виду, рубаху не снять будет, — подумав, пояснил Шэй. — Жарко же! И ближайшие недели полторы будет не лучше. А если меня увидят с таким «украшением», то что я скажу? Что меня расцарапал Лежащий Поперек?
— Я лежал вдоль, — педантично указал ему на ошибку Хэйтем, но вздохнул. — Прости. Не подумал.
