Маффин (ЛП) - "Mahsa" (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Невероятная тяжесть опустилась на мои плечи. В салоне вдруг наступили сумерки, и я прикрыл глаза.
— Если все вы просто старались меня защитить… Если всё это одна большая, ужасная ошибка, тогда почему… почему Алрик велел мне бежать?
Винченцо не ответил. Он наклонил голову, и его кудри скользнули по сжатым в тонкую линию губам. Перегнувшись через ремень безопасности, я схватил его за руку.
— Он велел мне бежать от Эшера, да? Ни от Картера… ни от Майкла. От Эшера. Зачем? Почему?
Винченцо отдёрнул руку, от чего машина слегка вильнула. Этого вопроса он не хотел касаться, поэтому я неохотно повернулся назад, желая найти на лице сидящей там женщины хоть каплю надежды. Но она тоже отвернулась, притворившись, что рассматривает пролетающий за окном пейзаж. Моё сердце сжалось.
Неужели в рассказе Роджера была толика правды?
— Всё-таки он опасен, — прошептал я. — Он плохой человек.
Винченцо резко и сухо рассмеялся. Тревога сгустилась вокруг него почти ощутимым облаком.
— В нашем мире, Гумба, тьма-тьмущая плохих людей, но есть и те, кто гораздо, гораздо хуже. Человек человеку — волк. Поэтому иногда, чтобы поймать одного хищника, нужен другой. И ещё неизвестно, кто из них страшнее.
— Но тогда почему?.. — коротко прошептал я, снова вглядываясь в лицо Елены.
— Все заметили, как Эшер к тебе привязался, — объяснила она. — Алрик чувствовал ответственность за многое из произошедшего. И мучился от того, что не смог это предотвратить. Он не хотел, чтобы ты ещё глубже увяз в наших проблемах. Связь с Эшером ничем хорошим бы для тебя не закончилась, и мы решили, что лучший способ вас разлучить — отпугнуть тебя.
— Записка в книжке — это всё, до чего вы додумались? — пробормотал я.
— Твою ж мать, — раздражённо выплюнула она. — Он должен был написать письмо или провести с тобой длинную нравоучительную беседу? Времени было мало, да и Эшер взял нас под тотальный контроль. В те дни он подозревал всех подряд, так что, подкинув даже такую малюсенькую записку, мы пошли на огромный риск. Хоть это нас и не оправдывает.
— Почему же вы просто не сказали мне? — вздрогнув, спросил я.
— Жучок ещё работает, Мэтью? — мигом став серьёзной, спросила Елена. Я инстинктивно схватился за ремень. Металл пряжки зловеще холодил пальцы. Жучок работал, и диктофон только что записал добровольные показания Винченцо и Елены. Господи, какой же я придурок. — Мэтью, мы сделали это не только ради тебя, но и для собственной безопасности.
— Нечестно играете, — парировал я. — Если бы вы, ребята, просто поговорили со мной, я бы не пошёл в полицию. И вообще, с чего вы сейчас-то мне всё рассказываете? Раньше нужно было! Раньше!
— Потому что это уже не важно, — негромко сказал Винченцо. Его гнев, казалось, поутих.
Машина резко остановилась. Итальяшка выскочил на улицу, так и не ответив, но я выкарабкался следом и нагнал его у открытого багажника, в котором он что-то активно искал.
— О чём ты? — спросил я. — Что уже не важно?
Выдернув из багажника чёрный рюкзак, он кинул его мне.
— Надевай, — приказал он, расправляя лямки здоровой рукой. Я колебался до тех пор, пока его терпение не лопнуло, и он силой не нацепил рюкзак мне на плечи. Винченцо поморщился — видимо, раненное плечо давало о себе знать.
— Почему не важно? — снова спросил я.
Винченцо остановился и посмотрел на меня. Взгляд его одинокого глаза проникал до самого мозга.
— Потому что, когда Эшер узнает, что ты натворил, он убьёт тебя собственными руками.
Голова закружилась. Я качнулся и прислонился к машине. Казалось, я падаю с высоченного небоскрёба. Горло моментально пересохло, лишив меня возможности говорить.
Где? Где же кнопка перемотки?
Лента времени прервалась. Минуты бежали быстрее секунд, а Винченцо то исчезал, то вновь появлялся из грязно-серой дымки. Его слов я почти не слышал.
— Вот, возьми, — что-то легло в мою ладонь, и пальцы автоматически сомкнулись. — На обороте есть адрес. Иди туда. Скажешь, что ты от меня, и отдашь половину того, что в сумке. Но не раньше, чем получишь готовые документы. А после — беги. Беги так далеко, как только можешь. Понимаешь, Гумба? Далеко-далеко.
Ладонь Винченцо мягко опустилась на мою голову. Он наклонился вперёд и растрепал спутанную шевелюру.
— Эх, что ж делать-то? — вздохнул он. Его пальцы опустились на моё плечо, скользнули на спину, и он притянул меня к себе, крепко обняв. — Мелкий паршивец. Не знал я, что ты придёшься мне по сердцу.
— Винченцо, — позвала итальянца Елена, стоя в добрых десяти шагах от нас.
— Береги себя, — прошептал он в мою макушку.
И прежде, чем я успел проглотить застрявший в горле комок, Винченцо ушёл. Он побежал на север от машины. За ним по пятам следовала Елена. Минуту спустя они исчезли за грузовыми контейнерами, загораживающими ржавыми тушами океан.
Прижав руку к груди, я ошалело вспоминал своё прошлое. Все поступки Эшера вдруг превратились в жалкое оправдание, которым он прикрывался, только бы удержать меня рядом с собой. Он предлагал мне работу и крышу над головой, грозился отдать долг, пытался присвоить. Всеми правдами и неправдами Эшер старался спрятать меня под своим крылом, а я, дурак, так и не понял.
Я ни разу не задумался над тем, почему полицейские так легко отступили, почему, несмотря на толпу репортёров у французского ресторана, моя физиономия не засветилась в газетах. Я не дал ему и шанса.
Неужели, теперь поздно?
Я разжал пальцы и обнаружил в кулаке визитную карточку. На обратной стороне от руки был накорябан адрес. Нет, на этот раз я не сбегу. Хватит бояться. Я всё исправлю.
Я помогу.
========== Глава 26 (заключительная). Горько-сладкий кексик. ==========
Чем быстрее я бежал, тем медленнее текло время.
Как бы я не спешил, как бы не подталкивал усталое тело — мышцы, казалось, назло сопротивлялись изо всех сил. Рюкзак становился всё тяжелее и тяжелее, а на каждую ногу будто повесили по десятикилограммовой гире. И только отчаянное желание исправить собственную ошибку гнало меня вперёд. Я должен предупредить Эшера. Я должен помочь ему бежать.
Однако главная проблема крылась в том, что я понятия не имел, где нахожусь. Полиции, может, и достаточно было лишь номера причала, я же очень быстро заблудился в лабиринте ржавых контейнеров.
— Винченцо! — прокричал я в бесконечный простирающийся впереди коридор.
Скорее всего, это была не очень хорошая идея — писклявый срывающийся голос мог в мгновение ока привлечь совершенно ненужное внимание. Но я не знал, что ещё сделать. За каждым поворотом я натыкался на очередной пустынный коридор или попадал в тупик. Эхо моих криков гуляло по лабиринту, просачиваясь в промежутки между контейнерами, как припой в трещины.
— Винченцо! Винченцо!
И вот, когда я уже совсем отчаялся найти выход, ряды контейнеров расступились, и передо мной во всём ужасающем великолепии возник ярко-синий бескрайний океан. Ветер, играющий на водной глади, вызвал из небытия чувство отвращения, которое, загоревшись в груди, обожгло пламенем пищевод. К горлу волнами подкатывала тошнота. Я крепко обхватил руками живот, но внутренним взором уже видел идущий ко дну автомобиль. Я уже слышал нарастающий рёв полицейских сирен. Этот зловещий звук вернул меня в реальность.
— Сюда! — крикнул кто-то.
Вскинув голову, я уставился на выход из лабиринта. Прогрохотали быстрые шаги — трое головорезов мистера Чарльза пронеслись по пирсу и друг за другом прыгнули в пришвартованную у старого причала лодку.
Где же Эшер? Он в безопасности?
— Маффин! — его голос словно свежий ветерок остудил полыхающую огнём кожу. Неужели он прочёл мои мысли? Знает ли он, что я его ищу?
Эшер подбежал ко мне — в серых глазах застыла тревога.
— Что ты здесь делаешь?
Предаю тебя.
Сирены, тем временем, завыли совсем близко, напоминая о бесследно исчезающих песчинках времени. Вдруг из-за взгромоздившихся один на другой контейнеров выскочил Алрик. Он на всех парах пролетел мимо, но, заметив меня, резко затормозил и неуверенно подошёл к нам. По напряжённому выражению лица я понял, что Винченцо уже ввёл его в курс дела.
