Дикое Сердце (ЛП) - Адамс Браво Каридад (книги серии онлайн txt) 📗
- Не за что; наоборот. Я была несправедлива к вам, пренебрегая вашими в высшей степени отличными услугами, и хочу, чтобы вы знали, что я много раз думала о вас с раскаянием и печалью. Но смерть Франсиско так меня потрясла, что я боялась за Ренато, у меня был такой страх за его будущее, что все средства казались ничтожными, чтобы защищать сына.
- Я бы хотел всегда помогать вам в этом…
- Я это знаю, Ноэль, теперь знаю. Я на мгновение ослепла… ваши симпатии к… - она на замолчала, избегая имени, которое ненавидела, но в конце концов, оно вышло из ее губ: - Хуану Дьяволу…
- Хуан… Давайте его звать просто Хуан. Недавно я предложил ему называться Хуаном Ноэлем…
- Что? Вы? Это возможно? Вы могли быть способны…? – приятно обрадовалась София.
- Я хотел сделать это, но он решительно это отверг. Не думаю, что он примет хоть что-нибудь, что ему предлагается…
- Но тем не менее, он в доме, рядом с моим сыном… рядом с моим сыном, стремящимся сделать его своим братом, в том положении, в котором я больше всего боялась его увидеть. Полагаю, он готов воспользоваться добротой Ренато, щедростью, благородством, а этого не может произойти, Ноэль. Этого не может быть!
- Думаю, что присутствие Хуана в этом доме будет очень коротким.
- Я боюсь обратного, Ноэль. Что Ренато не позволит ему уйти. Я уже знаю, что вы пытались его убедить, знаю, что против всего я боялась, что вы не на моей стороне, но ваши хорошие советы не были услышаны моим сыном.
- Хуан очень изменился за последнее время, он был готов стать другим человеком, но… - продолжил он, мгновение сомневаясь: - Он ступил на плохой путь, ему подул плохой ветер; есть существа, о которых можно было сказать, что судьба влечет их за собой, есть существа, которые рождаются невезучими… Хуан из таких…
- Ошибки родителей отражаются на детях, Ноэль.
- Знаю. К сожалению, это происходит неумолимо большее количество раз. Хуан платит за ошибки своей матери.
- Ошибки матери, которая была проституткой! – взорвалась София со злобой, но внезапно успокоившись, продолжила: - А также ошибки его отца. Я хорошо это знаю, как и вы, Ноэль, и из-за того, что вы это знаете, я несправедливо затаила злобу, отвернулась от вас, вместо того, чтобы искать вашу дружбу и поддержку. Это было большой ошибкой. Теперь я это понимаю, и искала возможность поговорить с вами наедине, чтобы попросить у вас прощения, чтобы вы помогли, потому что над моим сыном довлеет еще более ужасная и сильная опасность, которую я хотела уничтожить… А теперь у меня нет власти и силы, чтобы защитить его, вопреки ему самому, когда он был мальчиком. Теперь нет ничего, кроме печальных средств старых матерей, которые зовутся советами и слезами… Советы, которых уже не слушают. Не тем не менее, я что-то должна сделать. Помогите мне, Ноэль.
- Если бы я мог… - раздумывал Ноэль. – Думаю, что дела идут уже по неконтролируемому пути и их сложно изменить, как сдержать стихию. Я должен был бы успокоить ваши страхи, но предпочту говорить откровенно. Думаю, что Хуан и Ренато родились не понимать друг друга… Возможно, если бы их с детства растили как братьев… Простите, что использую фразу, которая вас ранит, но она верная. Тогда быть может вещи бы сложились иначе; но сейчас не в наших руках все это изменить. Столкновение возникнет, так или иначе…
- И этого я и боюсь… Столкновение возникнет… и мой Ренато не самый сильный. Видите, почему я боялась? Почему я боялась, что этот мальчик, как зловещая тень, приблизится к нему?
- В жизни есть ужасные ловушки. Возможно, они должны были знать, что они братья… Вероятно, Хуан это знает… Он воспитывался по-другому, и кроме того, он старший…
- Он не старший. Он того же возраста, и эта одна из моих больших печалей. Мой сын и Хуан родились в одно и то же время. Из моих любящих рук влюбленной жены Франсиско пошел в руки этой женщины… Предатель! Подлец! И она… она… Будь она проклята!
- Успокойтесь, донья София, вы ничего не добьетесь, если будете ворошить столь печальные воспоминания. Есть вещи более серьезные… В настоящий момент, у меня нет страхов, кроме подозрений. – Ноэль мгновение сомневался, но решившись, заметил: - Вы доверяете мне, донья София? Вы позволите мне сделать любое дело, которою сочту уместным, чтобы предотвратить опасность, угрожающую этому дому?
- Она угрожает, не так ли? Это не мое воображение и не мои нервы!
- К сожалению, нет. Я также думаю, как вы, Хуана необходимо удалить отсюда. Дайте мне свободу действовать, чтобы я мог сделать это по-хорошему, великодушно предоставить ему деньги, а их может быть очень много, так как, насколько я убеждаюсь, состояние Д`Отремон увеличилось вдвое за эти пятнадцать лет…
- Вы надеетесь его купить? Сделайте это, Ноэль, дайте ему деньги, сколько ни попросит. Не важно, будет ли это целое состояние… Но пусть он уедет, пусть удалится от моего сына навсегда!
- Колибри… Колибри…!
Моника не пошла, как сказала, к баракам больных. Она управляла повозкой, которая должна была довезти ее до них, оставила повозку рядом с одной из боковых оград дома, а затем выглянула в смежную галерею, где были комнаты для гостей, жадно выискивая кого-то, пока не появилась стройная темная фигурка, которая приблизилась и предложила услуги:
- Я здесь, сеньорита Моника, что вы хотите?
- Идем со мной…
Почти грубо она схватила его за руку, уводя за собой. Усиленно сдерживая желание спросить, и как всегда, тысяча разных чувств боролись, переплетаясь в ее измученной душе. Этот мальчуган мог бы быть для нее драгоценным, наивно выдать, без сомнений, зловещие планы Хуана Дьявола. разве он не подопечный, этот его маленький друг? Не будет ли ужасно, если гнев Хуана обернется против ребенка? Ее белая и нервная ладонь гладила кудрявую голову, и она опустила взгляд, когда полные благодарности глаза мальчика повернулись к ней, и он воскликнул:
- Какая вы хорошая, сеньорита Моника!
- Я тебе такой кажусь, Колибри? Думаешь, я хорошая? Если бы я спросила тебя одну вещь, ты бы мне ответил откровенно? Ты бы мне сказал правду? Всю правду о том, что знаешь?
- Если это не то, о чем капитан приказал молчать, то я вам скажу.
- Понимаю. Я не спрошу тебя ни о чем, если не сможешь ответить мне, но есть кое-что, что ты можешь мне сказать. Куда ты вечером ходил вчера, Колибри?
- Это из того, что я не могу вам сказать, сеньорита, потому что…
- Потому что я приказал ему молчать, - прервал Хуан, неожиданно приблизившись, и сделав так, что Моника воскликнула:
- Хуан!
- Вы для этого завоевывали его доверие? Для этого показывали ему жалость и привязанность? Мир не меняется, Святая Моника, он одинаков в тавернах и во дворцах. Даже улыбка имеет свою цену!
Голос угас на губах Моники, сильно удивленная неожиданным возникновением Хуана, который отодвинул мальчика, чтобы стать лицом лицу к ней, с горящими от гнева глазами, горделиво бросая вызов… В конце концов, с усилием Моника ответила:
- А что вы предположили? Что вы подумали? Вы неправильно истолковали мои намерения…
- Ваши намерения я прекрасно знаю… Пошли со мной, Колибри, никому не важно, куда ты ходил, никому ты не должен отвечать… Пойдем…
- Минутку, Хуан…
- Минутку для чего? У меня нет времени, чтобы слушать ваши просьбы! Ни ваши, ни чьи-либо… Вон идет тот, который любит также, как вы улаживать чужие жизни и проповедовать в пустыне, - заметил Хуан, увидев, как Ноэль направился к ним. И одновременно удаляясь, заявил: - А также у меня нет времени, чтобы терять его рядом с ним!
- Хуан… Хуан...! – позвал старый нотариус. И увидев Монику, извинился: - Ах, сеньорита Моника, простите меня… Я думал, что Хуан был здесь…
- Он только что был здесь. Он сбежал, услышав вас. Он сказал мне, что у него нет времени, чтобы терять его с вами и со мной.
- В таком случае я буду сожалеть душой, что беспокою его, если дело только в этом… С вашего разрешения…
Моника осталась одна, опустила голову, слишком встревоженная, чтобы думать, слишком беспокойная, чтобы оставаться неподвижной. Она чувствовала слова Хуана, как оскорбление, его глубоко презрительный взгляд, но что-то сильнее, чем все это, поднималось у нее в груди. Ее слишком взволновало то, о чем могли говорить двое мужчин, слишком сильно было ее страдание, что она все забыла и, как автомат, зашагала за ними…
