Смерть супермодели (ЛП) - ДеМайо-Райс Кристин (е книги TXT) 📗
— Я арестовал твоего парня.
— Он не мой парень.
—.. Независимо…
— Это неуместное слово! — Она сделала паузу, ей было наплевать на словарный запас Кангеми. — Почему вы его арестовали?
— Нападение. И как только мы убедили его в этом, он взял на себя всю вину за нарушения, которые мы можем проигнорировать или нет. Но он очень хороший парень. Уверена, что не встречаетесь?
Она хотела скрестить руки, но не смогла, поэтому она так крепко сжала челюсти, что аж зубы заскрежетали.
Он откинулся назад, скрестив руки и лодыжки.
— Уже поздно. Так что я собираюсь вежливо расспросить тебя, а не вызывать повесткой. Что ты там делала?
— Я была…
— Ничего не утаивай.
— Могу я говорить? — Он кивнул, вынув свой блокнот, и Лора продолжила. — Я беспокоюсь, что вы думаете, что Руби убила Томасину, чего она не сделала. Поэтому я хочу развеять все подозрения. Она этого не делала, но когда я узнала, что они с Томасиной были… вы знаете… я знаю, как вы, ребята, думаете. И я знаю, что яд был в ее доме, но мне все равно. Руби не химик. И я не знаю, знаете ли вы это, и я не знаю, что вы делаете. Вы могли бы работать день и ночь, чтобы найти причины, чтобы посадить ее вместо того, чтобы пытаться выяснить, что на самом деле произошло.
Он оторвался от своего блокнота, приподняв бровь.
Лора почувствовала, что сказала что−то не то, и почти сразу же начала отступать.
— Я не говорю, что вы нечестны. Я просто говорю, что у вас есть работа, и вы собираетесь ее делать. И твоя задача — убрать людей и забрать вещи со своего стола, вот и все.
— Однажды мы поговорим о моей работе и твоей работе, хорошо? Но не сейчас.
Благодарная за отсрочку, она сказала:
— Мы нашли эту брошюру в вещях Руби, о которых мы забыли. Для Фонда «Белой Розы». Основательницей, которого была Томасина, или Сабина, которая является ее братом, но неважно. Этот фонд создан, чтобы помочь сиротам и попавшим в беду девочкам из Восточной Европы. Они их вытаскивают из жизни проституток, и кого бы то ни было еще. — Она почувствовала, как ее щеки краснеют. Она всегда будет так странно относиться к сексу? Ее смущение было… ну, смущающим.
— Ладно, эти девушка на обложке «Белой розы», она также была в каталоге «Пандоры», который вы мне показали, и она также была с Рольфом в Бакстер−Сити. Поэтому мы начали искать её и обнаружили, что она работает помощницей Иванны, что подозрительно, но вы можете сложить два и два. Я хотел поговорить с ней, и когда я поехала к ней на встречу в Восточный Нью−Йорк…
— Большинство людей в жизни не видели убийств.
— Ну да, и это сильно расстроило. Поэтому, я решила отправиться по адресу, указанному в брошюре и самой все посмотреть. Я имею в виду, она была прямо на обложке. И это случилось ночью. Я не искала того, что нашла.
Кангеми с усилием потер глаза.
— Знаешь, у меня тоже есть своя жизнь. У меня есть девушка, с которой мы то расстаемся, то нет, и которая оставляется мне записки о том, какой я мудак, когда я возвращаюсь домой. Видишь ли, я всегда работаю, всегда между жизнью и смертью. Если бы не я пошел на встречу с сумасшедшей девицей из мира моды, то на следующий день она бы была мертва, и это бы стало моей проблемой. Но я здесь, а это значит что? Что ты сумасшедшая, зазнайка, ясно? Знаю, ты думаешь, что распутала дело Померанц. И я позволил тебе так думать, потому что ты милая и у тебя честное сердце. Но я должен тебе сказать, что он был у нас, и мы собирались его схватить. Я имею в виду, мы были в пути. И мы взяли его, потому что у нас есть инструменты, чтобы сделать эту работу, и мы не сидим сложа руки, генерируя сумасшедшие идеи.
— Для тебя самым подходящим на эту роль был Джереми.
— Когда ты вошла в тот офис, на кого ты думала?
Они еще секунд тридцать сидели, уставившись друг на друга. Она входила тогда в офис ни о чем, не волнуясь. Она только что приехала с Шелдоном Померанцем на его лимузине, вдовцом, которого она уличила в лжесвидетельствовании и минетах за деньги, и ждала встречи с Джереми как в лучших традициях их дружбы. Выйдя из лимузина, убежденная, после разговора с Шелдоном, что он не убивал свою жену, и имея каждый факт под рукой, на кого она думала?
— Джереми, — сказала Лора. — Я думала, Джереми убил её.
— Ну, а вот я нет. Я знал, что это сделал Андре. Тогда ты была на два дня позади нас. А насколько сейчас?
Лора пожала плечами.
— Томасина умерла во вторник, поэтому…может быть не более чем на полтора дня. Хоть какое−то улучшение, так ведь? — Она попыталась примирительно улыбнуться, но получилось, наверное, как ночной кошмар детектива Кангеми — сумасшедшая девица из мира моды.
Руби приехала в десять тридцать. Лора уже расписалась левой рукой за все. У нее была работа для Джереми, и она уже полтора дня не заглядывала в свой салон. Она была уверена, что не пропустила ни одной распродажи, потому что без нее сделка не состоится. Она немного беспокоилась о Дебби Хайвудд, которая без сомнения менее благожелательно отреагировала бы на тактику продаж Руби−воровки чужих парней. Четырежды написала Стью, но ответа не получила.
— О, выглядит мило, — прокомментировала Руби загипсованную руку. — Правда. А они не делают в других цветах?
— Не стесняйся, сшей мне новый. О, не бери в голову.
Руби показала ей язык. Конечно, она не могла шить.
Лора почувствовала себя виноватой.
— Как дела в шоу−руме?
— Там нет вентиляции. Воняет человечиной.
— Говоря о человечине… — это был не в тему, но Лора не могла остановить себя. — У меня появились новые факты. Можем взять такси?
— У тебя есть деньги?
— Я на мели. Что насчет метро? — она выразительно показала на свою руку, и без того нелепо упакованную в водозащитный чехол на три дня. — Думаю, смогу это пережить, если не придется идти на поезд на руках. И там не будет много народу.
Лора пересказала всю историю, пока они шли по Четырнадцатой. Её хотелось рассказать все по порядку, чтобы ничего не пропустить. Это означало, что она не упоминала об их армии служащих до самого конца.
— На кого они работали? На нас? — Руби нахмурила брови и устремила взгляд вдаль, как будто пыталась вспомнить что−то о наборе сотрудников. — Я так не думаю.
— Все так смешалось, и я не чувствую, что мы близки к разгадке.
— Дядя Грэм думает, что они собираются арестовать меня. Не думаю, что смогу выдержать это.
Они спустились в подземку. Руби просунула карточку Лоры в ридер и протолкнула ее через турникет. Вагон метро был переполнен для поздней ночи, да и рука Лоры занимала слишком много места. Даже заядлые тусовщики предлагали её присесть из вежливости, но места было слишком мало, и она отказалась. В конечном итоге она ткнула сидящую рядом с ней девушку неопрятного вида лет двадцати с мешком для белья между ног. Взглянув, девушка дала понять Лоре, что для нее и ее балагана нет места.
— Тебя не осудят, — сказала Лора.
— Осудят? — спросила Руби, как будто она никогда не думала об этом слове, как будто это слово было гораздо более веским, чем идея попасть в тюрьму. Осуждение. Это казалось гораздо веским.
— У них есть куча косвенных улик, и, если бы они стоили десять центов, они бы уже арестовали тебя. Я имею в виду, это отравление знаменитостей. Каждый день, который проходит без ареста, выглядит для них плохо. — Лора поняла, что сказала, когда последнее слово слетело с ее губ. — Не волнуйся, Руби. Мы разберемся с этим.
— У нас нет времени. Хотела бы я просто сбежать.
Они вышли на станции Юнион и пошли под землей к поезду R. Поездка в метро забирала у Лоры последние силы. Девушка с сумкой для белья, которой не хватила места на сидении для бедной девушки со сломанной рукой, прошла мимо, сумка стучала по ее ноге и врезалась в ноги Лоре и Руби. Лора крикнула её в спину проклятье, но её полностью проигнорировали.
Лора скучала по Манхэттену. Дом был просторным, но поездка на работу убивала ее. Ее жизнь, казалось, становилась все труднее, а не легче.
